скамей вдоль стен, комнату украшало лишь белое полотнище с каллиграфической надписью: «Я правил империей, имея три армии: солдат, чтобы завоевывать земли, рабочих, чтобы строить, и государственных служащих, чтобы руководить». Ниже, как бы в качестве иллюстрации, висели три пары предметов. Перекрещенные стрела и меч, молот и резец, кисть и бамбуковая дощечка для письма. Сэмюелу стало не по себе, и он на цыпочках вышел из зала: уж лучше смотреть на статуи.

Мальчик продолжал исследовать остров. Перебравшись через невысокую каменную ограду, он с изумлением обнаружил на соседних островах целую миниатюрную страну: три настоящих города со стенами, улицами, домами и садами... Ошарашенно оглядываясь по сторонам, Сэм прогуливался среди построек, едва достававших ему до пояса, и чувствовал себя Гулливером, попавшим в окаменевшую Лилипутию). Здесь были дома самых разных форм, воссозданные с удивительной тщательностью, лавки торговцев, полные товаров, конюшни, где били копытом о землю лошади, открытые окна, за которыми виднелось внутреннее убранство и мебель, фонтаны, сторожевая башня, а в середине — величественный дворец... Цинь повелел воссоздать в миниатюре копию своих городов... Император пожелал быть похороненным вместе со всей своей империей!

Сэмюел шел всё дальше, пока не добрался до последнего моста, ведущего на другой берег озера. Возможно, он ошибался, но в тусклом свете казалось, что в стене из больших камней виднеется темное пятно. Выход?

Мальчик спрыгнул с моста на песчаный берег и почувствовал, как в груди усиливается второе сердцебиение. Должно быть, где-то поблизости находился еще один Камень! Сэм подошел к круглой двери, которая и в самом деле обнаружилась среди камней, и, посветив себе Золотым обручем, открыл задвижку. За дверью оказался простой грот, вырубленный в скале и ничем не украшенный. А в центре грота...

Сэмюел замер, не веря своим глазам. Камень... Здесь... Настоящий, это точно, ведь Сэм чувствовал пульсацию в груди... Но в то же время... Ни солнца, ни ниши внутри. Камень был гладкий и совершенно непригодный для использования!

Сэм исследовал его со всех сторон, пытаясь понять, в чём тут дело. Камень был живой, каждая молекула собственного тела твердила Сэму об этом. Но куда приложить Золотой обруч? И монеты? Камень казался необработанным материалом, будто никто еще не успел...

Легенда об Имхотепе, вдруг вспомнил Сэм. Что там рассказывал Сетни? Имхотеп, архитектор и врач, которому было поручено найти лекарство для дочери фараона, получил в подарок от бога Тота возможность самому создавать Камни. А еще Сетни тогда сказал, что в некоторых обстоятельствах опытный путешественник может сам создать свой Камень: «Каждый, кто пускается по дорогам времени, рано или поздно испытывает жгучее желание самому вырезать в камне изображение солнца Ра. Если они выбирают для этого подходящее место и если намерения их чисты, магия может сработать и Камень оживет».

Так вот каким было главное испытание гробницы императора Цинь: сделать собственный Камень!

— Но я не знаю, как это делается! — взвыл Сэм. — К тому же у меня нет инструментов... Ведь нужен какой-то, я не знаю, молот... Что-нибудь, чем вытесывают в камне...

Инструменты! Его вдруг озарило. Ну конечно, ведь он их недавно видел!

Не теряя ни секунды, Сэм бросился к погребальной башне императора. Поднялся на крыльцо и, не сбавляя скорости, добежал до ложа. На полотнище по-прежнему значилось: «Я правил империей, имея три армии: солдат, чтобы завоевывать земли, рабочих, чтобы строить, и государственных служащих, чтобы руководить». Сэма в данной ситуации интересовали рабочие.

Он подошел к предметам, прикрепленным к стене, и схватил молот и резец. Конечно, император

разместил их тут не случайно: они были необходимым пропуском в мир живых!

Сэм направился к выходу, как вдруг за спиной у него что-то щелкнуло, и он замер, ни жив ни мертв от ужаса.

— Стой! — раздался замогильный голос.

9      秦始皇

Сэмюел медленно развернулся. Казалось, все суставы внезапно перестали работать. Нет, в это невозможно поверить...

Император Цинь поднялся в постели и дрожащей рукой раздвигал жемчужную завесу, закрывавшую его лицо... Живой мертвец! Зомби!

Сэм хотел убежать, но голос старика звучал так, что не повиноваться было невозможно.

— Нам нужно поговорить. Подойди, я хочу на тебя взглянуть...

Сэмюел послушно шагнул к кровати, не в силах противостоять императорской воле, которая, казалось, поднималась откуда-то из глубины веков. На лице владыки отражалась тяжесть прожитых лет.

Белоснежные волосы и борода выглядели неплохо, но под кожей на щеках и на лбу не осталось ничего, кроме костей. Зрачки были почти белыми, и это делало общую картину еще более жуткой.

— Да ты совсем молодой, — проворчал наконец император, связывая вместе несколько жемчужных нитей. — Он меня не предупредил...

— Он? — вырвалось у Сэмюела.

— Да-да... Он обещал, что кто-то придет. Но не мог сказать когда. И кто это будет... Но уж точно не говорил, что это будет мальчишка.

Голосовые связки императора так скрежетали, что, казалось, они рвутся при каждом звуке. Интересно, сколько лет старик ни с кем не разговаривал?

— Так вы, значит, не... — робко начал Сэм. — Ну, в смысле, когда я зашел в первый раз, вы выглядели так, как будто...

Цинь запрокинул голову — видимо, хотел от души рассмеяться, но звук из горла вырвался больше похожий на зловещий скрип старой двери.

— Как будто умер, да? В определенном смысле это действительно так. По крайней мере, для тех, кто меня похоронил. Сколько же лет прошло? Сто, двести? Триста? Я уж и не знаю... Впрочем, если это тебя утешит, скоро я всё начну заново. Таков порядок вещей.

— Я... я не понимаю, — признался Сэм, растерянно глядя на древнего старца.

— Для начала поди-ка принеси мне воды, — приказал Цинь вместо ответа. — Пить хочется. А потом я всё объясню. Ступай, — настойчиво повторил он, видя, что Сэм не двигается с места. — Снаружи есть колодец. Моя гробница вырыта над Тремя Источниками, вода в них — самая чистая во всём Сиане. Инструменты можешь оставить здесь, я их не украду.

Сэмюел послушался. Он положил молот и резец на одно из соломенных кресел и наконец решился выйти. Колодец находился в нескольких метрах от башни и был оборудован рычагом, с помощью которого поднималось и опускалось маленькое глиняное ведро. Сэмюел опустил цепь с ведром в воду, затем вытащил его и понюхал воду, которую добыл. Она была чистой и за столько лет совсем не застоялась. Мальчик сделал глоток, так как его и самого мучила жажда, а оставшуюся воду перелил в