Поэтому Лола на секунду задержалась перед планом эвакуации. Три выхода, говорил Леня. Из каждого приличного помещения должно быть три выхода… Один – тот, которым она пришла, второй – тот, который заканчивается решеткой, а где же третий? И тут Лола увидела на плане заштрихованный коридор, проходящий прямо против того места, где она стояла. Этот коридор был отделен от хранилища тонкой стеной, скорее всего, временной, из гипсокартона или другого такого же непрочного материала.

Лола метнулась к каморке охранника, схватила стул, вернулась и с размаху ударила им в стену.

По стене зигзагами пошли трещины. Стена явно была непрочная, из гипсокартона.

Лола ударила по ней еще раз, еще…

Наконец в стене образовался пролом, достаточно широкий, чтобы она могла в него протиснуться.

Лола хотела было уже нырнуть в этот пролом, но в эту самую секунду у нее за спиной раздался громкий топот, и в комнату ворвались двое взмыленных полицейских – те самые, от которых она только что убежала.

– Стоять! – завопил один.

Похоже, что этим словом исчерпывался его словарный запас, еще более скудный, чем у знаменитой Эллочки-людоедки.

Лола замерла в растерянности, но тут на сцене появились новые актеры: в хранилище вбежали студенты театрального училища, все еще в защитных балахонах и с распылителями в руках.

– Эпидемиологическая угроза четвертой степени! – завопил их лидер, а остальные направили в лицо полицейским струи мыльного раствора из своих распылителей.

То ли сработал фактор неожиданности, то ли мыльный раствор оказался необыкновенно едким, только полицейские ослепли, оглохли и затоптались на месте, размахивая руками и грубо ругаясь. Изо рта одного из них при этом вылетали красивые пузыри, переливающиеся всеми цветами радуги.

Зрелище было восхитительное, но у Лолы не было времени им любоваться. Она нырнула в пролом в стене и стрелой побежала по темному коридору. Студенты с хохотом бежали за ней.

В конце коридора обнаружилась очередная дверь, а за ней – еще одна решетка, к счастью, открытая. Лола и ее спутники выбрались наружу и закрыли за собой решетку на висячий замок, который оказался тут же. Теперь они могли не бояться погони.

Через несколько минут они были на улице, возле машины «скорой помощи».

Студенты сняли свои комбинезоны (Лола должна была вернуть их на киностудию) и сердечно попрощались с Лолой.

При этом их лидер сказал:

– Как я понимаю, никаких съемок не будет, но мы не в претензии: повеселились, да еще и денег заработали. Так что если что – обращайтесь, мы всегда готовы!

Студенты ушли, весело переговариваясь.

Прежде чем последовать за ними, Лола позвонила Уху и сообщила, где она оставила его машину.

Через час она подъехала к дому. Настроение у нее было ужасное: операцию она благополучно провалила, хорошо хоть, сумела унести ноги… Самое же обидное – выходило, что без Лени она действительно ни на что не способна. Влипла, как последняя идиотка.

Лола представила, как ее вредный компаньон будет над ней насмехаться, когда узнает о ее провале.

Если узнает.

Лола поняла, что ни за что, ни под какими самыми страшными пытками не признается Маркизу. Самое главное, чтобы он сам ничего не пронюхал. А это значит – нужно хранить полное, абсолютное молчание и не показать свое испорченное настроение… И вообще вести себя тише воды, ниже травы.

Но какой же сволочью оказался Генка Субботин! Вот спрашивается, что она, Лола, сделала ему плохого? Убей бог, не помнит она, чтобы в институте были у них какие-то конфликты. Ролей она у него не отбивала – разные у них были амплуа, один раз помогла даже с зачетом по истории театра… Ладно, она подумает об этом в более спокойной обстановке.

Лола поднялась на лифте, открыла дверь и вошла в квартиру. Лени, судя по всему, дома не было. На всякий случай Лола окликнула его приветливым, жизнерадостным голосом:

– Леня! Ленечка! Я дома!

Тут же она сама почувствовала в собственном голосе хорошо различимую фальшь. Это скверно, Леня очень чуткий, он сразу заметит, что с ней что-то не так… Хорошо, что его нет дома!

Лола засунула подальше в стенной шкаф сумку с костюмами из фильма о жизни стафилококков и прочих микроорганизмов и плюхнулась на пуфик, чтобы перевести дух. Тут же из кухни пришел Аскольд, точнее, не пришел, а притащился, зевая во всю пасть и подволакивая задние лапы. Увидев Лолу, он вдруг чихнул, облизнулся и уставился на нее пронзительным зеленым взором.

И тут Лола прочитала в его взгляде отчетливо различимое мысленное послание: «Что-то с тобой не так! Ага, похоже, ты провалила какое-то серьезное дело?!»

– Не говори глупостей! – возмутилась Лола, хотя кот вообще ничего не говорил.

В ответ на этот всплеск эмоций Аскольд послал ей следующее мысленное послание: «А где же ты столько времени пропадала? Наверняка занималась каким-то левым делом и провалила его. А все потому, что не послушалась хозяина…»

– И ничего подобного! – вслух ответила Лола на безмолвное послание кота. – Я в парикмахерскую ходила!

«Так я и поверил! – телепатировал ей Аскольд, нагло посверкивая зелеными глазами. – Где же тогда прическа? Ты выглядишь так, как будто только что подмела и помыла огромный склад канцелярских принадлежностей!»

– Почему именно канцелярских? – удивленно пробормотала Лола и тут же поняла, что противный кот ее перехитрил, заставил оправдываться и объясняться.

– Знаешь что, Аскольдик? – прошипела Лола многообещающим голосом. – Если будешь вредничать, посажу тебя на хлеб и воду! Будешь тогда знать!

«Очень смешно, – телепатировал ей Аскольд. – Неужели ты думаешь, что Маркиз позволит тебе издеваться над благородным животным? Да никогда в жизни!»

– Ну, Аскольдик, – попыталась подольститься к коту Лола. – Зачем нам ссориться? Давай жить дружно!

«Может быть, в конце концов тебе и удастся заставить меня молчать, – телепатировал в ответ Аскольд. – Но ты прекрасно знаешь: все в этом мире имеет свою цену. Говорят же: молчание – золото, значит, оно очень дорого стоит!»

– Аскольд, разве можно быть таким меркантильным?

«Можно».

– Ну, и во что ты оцениваешь свое молчание? – Лола взглянула на кота, прищурив правый глаз.

«Для начала, пожалуй, сойдет кусок свежей рыбки. Я знаю, у тебя в холодильнике лежит форель».

– Шантажист! – вздохнула Лола, но после непродолжительного раздумья направилась к холодильнику.

Леня всерьез уверял ее, что кот прекрасно понимает человеческую речь. И как знать, может, он и разговаривать умеет?.. В ее положении рисковать нельзя, если Ленька узнает про ее неудавшееся дело, ей мало не покажется.

Леня припарковал машину возле шестиэтажного дома на Загородном проспекте. Лифта в этом доме не было. И почему, подумал Маркиз, я этому ничуть не удивлен?