Естественно, они встречались и потом: то в лифте, то в коридорах. Вежливые улыбки, вежливые кивки. Вряд ли Парр помнил ее имя. И вот теперь, в восьмом часу вечера, президент клиники повсюду ее разыскивал.

«Это не к добру, — подумала Эбби. — Ох, не к добру».

Она подошла к городскому телефону и набрала домашний номер Вивьен. Прежде чем идти к Парру, нужно разведать обстановку. Вивьен наверняка знает, что к чему.

Телефон не отвечал.

Эбби повесила трубку. Ей становилось все тревожнее.

«Время пожинать плоды содеянного. Мы приняли решение. Мы спасли мальчишке жизнь. Как можно нас в этом винить?»

Ее сердце гулко билось. Эбби вызвала лифт и поднялась на второй этаж.

Административное крыло освещалось одиночными люминесцентными трубками на потолке. Эбби шла под этой полоской света. Ковровая дорожка гасила звук ее шагов. Кабинеты по обе стороны коридора пустовали. Рабочий день сотрудников администрации закончился более часа назад. Но в дальнем конце коридора из-под дверей выбивалась полоска яркого света. Это был конференц-зал.

Эбби подошла к двери. Постучалась.

Дверь открыл сам Парр. Его лицо, освещенное сзади, было непроницаемым. За столом сидело человек пять или шесть. Люди из команды трансплантологов. Здесь были Билл Арчер, Марк и Мохандас.

— А вот и доктор Ди Маттео, — сказал Парр.

— Прошу меня извинить. Я не знала, что вы пытались со мной связаться, — торопливо проговорила Эбби. — Меня не было в клинике.

— Мы знаем, где вы были.

Парр вышел из конференц-зала. Вслед за ним вышел Марк. Эбби поняла, что тоже должна выйти. Дверь оставалась полуоткрытой. Эбби видела, как Арчер поднялся с места и плотно закрыл дверь.

— Идемте в мой кабинет, — бросил Парр.

Едва они там оказались, Парр шумно захлопнул дверь.

— Вы понимаете, какой вред причинили нашей клинике? У вас есть хоть малейшее представление об этом?

Эбби взглянула на Марка. Никаких подсказок. Маска на лице любимого человека. Это испугало ее сильнее, чем гнев Парра.

— Джош О’Дей жив, — сказала Эбби. — Донорское сердце спасло ему жизнь. Я не усматриваю в этом никакой ошибки.

— Ошибка в том, каким образом все было сделано, — ответил ей Парр.

— Мы стояли у его койки. Видели, как он умирает. Совсем еще мальчишка, которому…

— Эбби, мы обсуждаем не твои инстинктивные побуждения, — перебил ее Марк. — Они были самыми благими. В этом никто не сомневается.

— Какие, к черту, побуждения, Ходелл? — взорвался Парр. — Они украли это проклятое сердце! Они прекрасно понимали, как это называется. Им было наплевать на тех, кого они втянули в свою авантюру! На медсестер. На водителей «скорой помощи». Они даже доктора Лима впутали!

— В данном случае правила предписывали Эбби подчиняться распоряжениям старшего ординатора. Это она и делала. Выполняла распоряжения.

— Такое нельзя оставлять безнаказанным. Увольнением старшего ординатора тут не обойтись.

Вивьен? Ее уволят? Эбби вопросительно посмотрела на Марка.

— Вивьен во всем призналась, — сказал Марк. — Она признаёт, что заставила тебя и медсестер действовать с нею заодно.

— Я сильно сомневаюсь, что доктора Ди Маттео можно так легко заставить, — сказал Парр.

— А как насчет Лима? — спросил Марк. — Он ведь тоже был в операционной. Вы собираетесь и его выгнать из клиники?

— Лим понятия не имел об этой авантюре. Он всего лишь изымал почки. Ему сообщили, что в Массачусетской клинике на столе лежит пациент, ждущий донорское сердце. Так было написано в заявлении о целенаправленной передаче. Заявлении, подписанном, между прочим, в вашем присутствии, — добавил Парр, выразительно глядя на Эбби.

— Джо Террио добровольно подписал заявление, — сказала Эбби. — Он согласился на то, чтобы сердце передали Джошу.

— А это значит, что никого нельзя обвинить в краже донорского органа, — подчеркнул Марк. — Вы сами знаете, Парр, все было оформлено строго по закону. Вивьен знала, за какие ниточки дергать, и дернула. И одна из ниточек вела к Эбби.

Эбби приготовилась защищать Вивьен, но увидела предостерегающий взгляд Марка: «Осторожно! Не рой себе могилу».

— У нас есть пациентка, которую привезли в клинику, пообещав пересадку сердца. А теперь… теперь у нас нет донорских сердец. Что я скажу ее мужу? «Извините, мистер Восс, неувязочка вышла. Сердце уехало по другому адресу». Это я ему скажу?

Лицо Парра, повернутое к Эбби, от гнева совсем окаменело.

— Вы, доктор Ди Маттео, всего-навсего ординатор. Вы осмелились решать вопросы, которые значительно превосходят ваше положение в клинике и вашу компетенцию. Восс уже знает о вашем геройстве. И теперь Бейсайду придется за это платить. И дорого платить.

— Не усугубляйте, Парр, — осадил его Марк. — Случившееся пока не достигло такого уровня.

— Думаете, Виктор Восс не обратится к своим адвокатам?

— А причина? Закон разрешает целенаправленную передачу донорских органов. Согласно заявлению Джо Террио, сердце должны были пересадить именно этому парню.

— Заявление появилось только потому, что она заставила этого несчастного поставить свою подпись!

Парр разве что не тыкал в Эбби пальцем.

— Я всего лишь рассказала ему про Джоша О’Дея, — возразила она. — Попросила представить умирающего парня, которому всего семнадцать…

— Одного этого достаточно, чтобы вас уволить, — заявил Парр. Он взглянул на часы. — С половины восьмого вечера вы более не являетесь ординатором нашей клиники.

Эбби в ужасе смотрела на президента Бейсайда. Она хотела возразить, но у нее сдавило горло.

— Вы не сможете этого сделать, — сказал Марк.

— Почему?

— По одной причине. Такие решения принимает руководитель ординатуры. Зная Генерала, сомневаюсь, что он позволит кому бы то ни было захватывать его полномочия. Это первое. Второе: у нас заметная нехватка хирургов младшего звена. Если мы потеряем Эбби, дежурства в отделении торакальной хирургии участятся. Врачи начнут уставать. А утомленные врачи делают ошибки. И вы, Парр, знаете цену этих ошибок. Если вам скучно без адвокатов и судебных разбирательств — это самый надежный способ навлечь и то и другое.

Марк повернулся к Эбби:

— Ты вроде дежуришь завтра вечером?

Она кивнула.

— Что будем делать, Парр? Вы не подскажете, кто из ординаторов второго года может заменить Эбби?

Джереми Парр сердито блеснул глазами на Марка:

— Все это временно. Затишье перед бурей. — Он повернулся к Эбби. — Завтра вы услышите первые громовые раскаты. А теперь сгиньте с глаз моих.