Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как жаль, что вы так скоро покидаете меня. Непременно приходите еще. Дайте слово, что зайдете на будущей неделе и пробудете у меня хотя бы два урока. Обещаете?
– Для вас что угодно, лучезарная Амальгама Мартовна. А сейчас спешу откланяться. М-м-м…, – он обвел взглядом кабинет. – Не напомните мне, где я оставил тот листок с приказом? Тот, об обязательном сборе средств на подарки ко Дню учителя.
Дама театрально всплеснула руками и стала крутиться вокруг себя или, точнее сказать, внутри своей юбки. Адам Феликсович тоже активно искал потерянный документ. Он то вставал на цыпочки и вытягивал шею, то приседал и ощупывал пол. Он даже приподнял край обширной юбки Амальгамы Мартовны.
Вскоре раздался его торжествующий крик.
– Нашел!
Он приблизился к директрисе и обвил рукой ее стан.
– Адам Феликсович, что вы делаете? – кокетливо прокудахтала Амальгама Мартовна и со скромной улыбкой потупила глаза.
– Ах, простите меня за мою выходку, – ответил Адам Феликсович и быстрым движением руки вынул из-за спины директрисы бумажку с приказом. – Вот она – лежала здесь.
– Вот видите, у нас ничего не пропадает, – ответила зардевшаяся Амальгама Мартовна. – Все в целости и сохранности. – Она оглянулась на то место сзади, где предположительно заканчивалась ее спина, и на котором, между прочим, могла разместиться не только пачка приказов, но и целое бюро.
– Я в этом не сомневался ни на секунду. Но,… разрешите откланяться, прекрасная Амальгама Мартовна. Позвольте вашу ручку.
Директриса жеманно подала руку и расплылась в широкой улыбке. Адам Феликсович церемонно приложился к ней губами. Затем снял с вешалки шляпу и с легким поклоном вышел в дверь. Амальгама Мартовна долго смотрела ему вслед.
– Потрясающий мужчина, – вздохнула она, потом одним верхом повернулась к секретарю и внезапно погрубевшим голосом спросила. – На сегодня есть что-нибудь срочное, Зиночка?
– Нет, Амальгама Мартовна, – ответила девушка. – Вот только тут к вам пришли.
Директриса только теперь заметила, что в кабинете есть кто-то еще. Улыбка окончательно слетела с ее губ. Она искоса взглянула на Василису и, делая вид, что поправляет в зеркале прическу, спросила.
– По какому вопросу?
– Я тетя ученика. Хочу, чтобы он учился в вашей школе.
– Тетя? А где родители? Так заняты, что не нашли время устроить ребенка сами.
– Родителей нет.
– Нет? Это хорошо. Мальчик или девочка? – более заинтересованно спросила директриса.
– Кто? – не поняла Василиса.
– Ученик, которого вы хотите к нам устроить.
– Мальчик…
– Хорошо, мальчики нам нужны. Хм. Значит, без родителей. Прелестно. Сирота.
– Он не сирота, – поправила Василиса. – Я его родная тетя.
– Где же он? – оторвавшись от зеркала, спросила директриса.
– Вот.
Директриса уставилась на Тима, будто он только что появился из воздуха.
– Вот как? Да это совсем взрослый мальчик. Прелестно-прелестно. Как тебя зовут, милое дитя?
– Тимофей Сваргин, – Тим поежился под ее оценивающим взглядом.
– Хорошо, Тимофей Сваргин. В каком ты классе?
– В девятом.
– Замечательно. Зиночка, где у нас 9 «А»?
– В двадцать пятом кабинете, Амальгама Мартовна. Третий этаж.
– Великолепно! Пойдем, дружок, я провожу тебя, – она опустила руку Тиму на плечо и, упершись в него мягким боком, повела за собой.
Ее окликнула Василиса.
– Подождите, я принесла документы и еще хотела…
– Дорогая родительница…, точнее тетя, – не оборачиваясь, выговорила директриса. – Не беспокойтесь вы так. Отдайте ваши документы секретарю и идите домой. Мы позаботимся о вашем мальчике и нашем новом ученике.
Они прошли мимо вскочившего и безуспешно пытавшегося втянуть живот охранника. Несмотря на предпринимаемые им старания, Амальгама Мартовна даже не посмотрела в его сторону. Она довела Тима до лестницы и здесь остановилась. Поглядывая на уходящие вверх ступени, директриса задумчиво и с досадой обратилась к Тиму.
– М-м-м, я дальше не пойду, Тимофей, а ты после уроков обязательно зайди ко мне. Хочу кое о чем тебя спросить. А сейчас иди в класс. В кабинет, м-м-м…
– Двадцать пять, – подсказал Тим.
– Молодец! – она развернулась и поплыла обратно. – Я все-таки заставлю ГОРОНО сделать мне эскалатор. И узнаю, наконец, что происходит в моей школе на других этажах.
Тим был рад, что избавился от назойливого внимания директрисы и, перепрыгивая через две ступеньки, побежал наверх. Шел урок, и в коридоре третьего этажа было пусто. Тим постучал в дверь с номером «25». Около доски стоял молодой учитель.
– Что вам угодно? – спросил он заглянувшего Тима.
– Здравствуйте! Я новый ученик. Можно войти?
– Входите, пожалуйста, – ответил учитель.
Класс проводил Тима любопытными взглядами. На первой парте о чем-то зашептались и захихикали девчонки.
Свободное место оказалось на последнем ряду за одной партой с щуплым пареньком в очках. Он был одет в школьную форму, хотя в классе ее почти никто не носил. Перед пареньком на парте лежал учебник, пенал с ручками и тетрадь в клетку – в ней были сделаны аккуратные записи.
Шел урок астрономии. На доске висела карта звездного неба. Учитель рассказывал о солнечных затмениях. Тим заметил, что не все ученики слушают урок, а некоторые откровенно занимаются своими делами.
Внимательно следивший за всем, что говорит учитель, сосед Тима на секунду отвлекся от урока и протянул ему руку.
– Привет! Меня зовут Костя.
– А меня – Тим. Тимофей.
Костя сделал в тетради новые пометки и снова сосредоточился на уроке. Он был поглощен всем, что происходило у доски, и ловил каждое слово. Из-за своего невысокого роста ему временами приходилось вставать со стула или наклоняться то вправо, то влево. Совершая свои телодвижения, Костя несколько раз толкнул Тима.
– Ты что делаешь? – недовольно спросил Тим.
– Записываю урок, – ответил Костя. – И тебе советую. Меркурий Максимович рассказывает много интересного. Этого не прочтешь в учебнике. Могу дать тебе чистую тетрадь. У меня есть запасная, и ручка тоже.
– Нет, спасибо. Я сам могу много чего рассказать про это, – Тиму жутко не понравился этот опрятный Костя. – Запасная тетрадь, говоришь? А запасных очков у тебя не найдется?
Костя с победным взглядом потянулся за рюкзаком.
– Конечно, найдутся. Только я не уверен, что они тебе подойдут. У тебя дальнозоркость или близорукость?