бела, грудаста,

Не тело била — кусок мяса.

А чтоб не испугался муж,

Послала отдыхать под душ.

Из этой адской преисподней

Я вышла ангелом — в исподнем.

О бане грезилось давно.

Но вышло лучше, чем в кино,

Но вышло, как в чудесной сказке,

Где действуют и злом, и лаской.

Не важно, в сказке, на экране:

— Да здравствуют серные бани!

Что говорить о Пиросмани? Его надо видеть в музее города Тбилиси, в залах, которых довольно много. Со всех стен глядят на посетителей удивительные черно-белые люди и животные, выразительные, гордые и уже сегодня — сказочные. Сотворил эту сказку самобытный художник, второго такого нет во всем мире.

Пиросмани

Мы час бродили по музею,

Старались, как могли, понять,

Каких способна корифеев

Грузинская земля рождать.

Калейдоскоп и школ, и стилей

Ошеломил. Со всех сторон

Знакомый почерк находили

У неизвестных нам имен.

Вот Незнакомка — не Крамского,

Врата Тимура, но не те,

Мингрельский князь — Вандейка школа,

Гоген — в абхазской наготе,

Дейнека — в позе трех девчонок,

Мане — в туманном берегу…

Искусство Грузии — где? В чем ты?

Тебя понять я не могу.

И вдруг, как света сноп — во мраке,

Как в ясный вечер — ураган,

Как лезвие ножа — при драке,

Возник волшебник Пиросман.

Он посмотрел — ожили горы,

Еще взглянул — запел Кавказ,

Заговорил народ, который

Безмолвствовал уж битый час.

Пируют за столом джигиты,

Тифлисец пляшет и поет,

Кричит осел, кенто небритый

С медведем фрукты продает,

Насурмленно сверкает сваха,

Божественно шипит шашлык,

Рекламно, сочно все, однако

К такой палитре кто привык?

Черны усы, одежда, горы,

Белеют зубы, лица. Так

Увидел автор мир. Не спорю,

Что Пиросмани был чудак,

Но мудрый, едкий, самобытный,

Он — сын народа, верный сын.

И Грузия вдруг мне открылась

В эти вечерние часы.

И мы стояли долго в зале,

И улыбались от души,

И если б мне тогда сказали:

«Ты веришь в чудеса, скажи?»

Конечно. Вовсе не обман.

И чудо это — Пиросман!

На картинах, изображающих Шота Руставели и царицу Тамар, между ними лежит меч, символизирующий платоническую дружбу

Под впечатлением

Нет, милый мой, ты не Шота.

И рифма у тебя не та,

И не о Грузии мечта.

Не в том секрет.

И я, мой милый, не Тамар.

И, как сказал мудрец Омар,

Что ум мой зелен, хоть и стар,

В том правды нет.

Но острый между нами меч.

Когда доводится нам лечь,

Твоих я не касаюсь плеч

Уж много лет.

Женщины Грузии

Женщины Грузии в черном обличии.

Женщины Грузии рабски величественны.

Не многословие вас украшает,

Верность мужчине в вас поражает.

Вы ожидали их, витязей в шкурах,

Вы ожидали в любовных амурах,

Вы ожидали в несчетных боях,

Свято хранили семейный очаг.

В детях и в доме нашли вы забвенье.

Жертвенность — главное в вас, без сомненья.

Траур по жизни утраченной личной,

Носите женщины в черном обличии.

Кетеван

Царица Кетеван (XVII век)

За свое мученичество

За веру объявлена святой

Страдалица за веру, Кетеван,

Легенда о тебе звучит укором

Нам — циникам, для коих все обман,

Что собственным нельзя окинуть взором.

Не побоялась ты, царица, променять

Богатство и почет на плен иранский

И предпочла под пыткой умирать,

Чем стать презренной мусульманкой.

Нагая, перед сотнями врагов

С отрубленной рукой и ясным взглядом

Не растеряла ты, царица, слов,

За Грузию погибла так, как надо.

И пусть мы не нашли твоих мощей

В толстенных стенах старого собора,

Поверили, что можно мир вещей

Презреть, смогла ты, Кетеван, коль скоро.

12.09.

На берегу пустынных волн

В местечке тихом Нью-Афон

Под монастырский перезвон

Когда-то царь гонял ворон.

Сегодня в бархатный сезон

Нарушен нью-афонцев сон —

Туристский крик, туристский стон

Здесь он гремит со всех сторон.

13.09.

Новое чудо света на Иверской горе

В Афоне Новом чудо света.

О нем и мы слыхали где-то,

Но не видали раньше это,

Пока не наступило лето.

Сказать о красоте пещеры

Обычными словами — серо,

Что хороша она без меры,

Примите просто так, на веру.

Раз нужных слов мне не найти,

Велят мне из пещер уйти

И вспомнить о другом пути,

Им мыслят в Грузии идти.

Сталин

Он имя свое народу оставил.

Грузины его не устанут любить.

И снова звучит эта фраза как факел:

Сталин жил.

Сталин жив.

Сталин будет жить!

Он с бюстов глядит, барельефов и статуй.

Нам гиды желают о нем говорить.

И снова звучит эта фраза как факел:

Сталин жил.

Сталин жив.

Сталин будет жить!

Генсековский пост давно он оставил.

Генсеки успели друг друга сменить.

Но снова звучит эта фраза как факел:

Сталин жил.

Сталин жив.

Сталин будет жить!

1979 год

Кавказ подо мною

(из дневника трех опытных путешественниц)

30 августа.

Мы снова встретились втроем: Оля, Галя