лечебного воздействия обратно пропорциональна расстоянию. Наиболее быстрое восстановление повреждённых тканей при телесном контакте: ко мне в давке прижало девушку, у которой крайне неудачно срослась со смещением кость ноги при переломе. Кинул на неё обезболивание и восстановил левую ногу по образу и подобию правой. На всё про всё ушёл один перегон между станциями. На следующей остановке она вышла и по привычке попробовала хромать. Остановилась в задумчивости и заново двинулась, прислушиваясь к ощущениям. Поезд тронулся, и моя пациентка скрылась из вида. Уверен, всё с ней будет хорошо.

На следующем перегоне попробовал вылечить ангину у пассажира из соседнего вагона. На расстоянии вижу, что у мужчины горло горит красным, и сам он температурит, кашляет на людей. Не смог ему помочь на расстоянии, только заклинание снятия боли прошло. Видимо, заклятья и проклятья не зависит от расстояния. Пока доехали до Домодедовской, вылечил ещё трёх попутчиков из моего вагона. Вымотался немного, пересел на поезд в сторону центра и присел на сиденье, закрыв глаза. В центр едет людей немного, посижу, отдохну, пока кандидатов на скорую медицинскую помощь нет.

После станции Коломенская поезд вынырнул из тоннеля метро и поехал по мосту через Москву-реку. Всегда здесь открываю глаза, чтобы полюбоваться открывающимся видом. Рядом стоят два худых молодых кавказца, не видел, где зашли. Пьяные в дымину или под наркотиками — качаются, движения плавные. Один из них достал сигарету, открыл верхнюю форточку в раме и достал зажигалку, собираясь закурить.

— Эй, парень, здесь курить нельзя, — обратился к торчку.

Тот попытался сфокусировать на мне взгляд, но не преуспел. Махнул рукой, типа, братан, всё в порядке, и начал чиркать зажигалкой. Шагаю к нему, выхватываю изо рта сигарету и бросаю под ноги. Когда до затуманенных мозгов парня дошло, куда делась сигарета, он попытался меня ударить. Я с Ильюхой на равных спарринговался, а здесь ни подготовки у торчка, ни реакции. Перехватил его руку и вывернул за спиной. Кавакзец упал на колени, скрючившись в позе «чего изволите?» Всё это произошло достаточно быстро, и его приятель только начал реагировать: достал из кармана выкидуху и качнулся ко мне. Вдруг сбоку от него встал плотный мужчина славянской наружности. За полтинник, невысокий крепыш — он сидел рядом с полноватой тёткой примерно его возраста. Мужик ударом по руке выбил нож у второго кавказца и дал ему по шее, сбивая с ног. Когда тот завизжал и бросился мужику в ноги, он просто навалился на утырка и взял его на удушающий. Его жена так ни слова и не произнесла, только смотрела одобряюще.

Так мы и доехали до Автозаводской. Двери открылись, кто-то из пассажиров сообщил по связи с машинистами о драке в вагоне, и поезд встал, дожидаясь наряда милиции. Я к этому времени тоже сидел на первом кавказце — тот начал вырываться и пытаться что-то достать из кармана, пришлось ткнуть его мордой в пол и заломить обе руки за спиной.

Через несколько минут прибежала пара омоновцев с дубинками. Разбираться долго не стали, скрутили торчков и выволокли из вагона. Итак всё понятно, тем более гости столицы успели уже всем надоесть. Кивнул мужику, который невозмутимо занял место рядом со своей молчаливой женщиной, и вышел на перрон. Слегка потряхивало от выброса адреналина. Хорошо, что есть неравнодушные люди. Не было бы меня и того мужика, стали бы возмущаться другие пассажиры, запуганные криминальной хроникой из телевизора? Не знаю.

* * *

На следующий день в офисе появилась Елизавета. Опять миниюбка, шпильки и более-менее скромная блузка с неизменным пиджачком. Илья проверил её историю и не нашёл ничего криминального, кроме штрафов за быструю езду. По городу можно ездить только шестьдесят, многие притапливают на широких шоссе и попадают в засады гайцов, стоящих по обочинам с радарами. Обычное дело.

Выделили ей стол в кабинете бухгалтерии. Пока меня не было, к нам перешла на постоянку Ольга, подрабатывавшая главным бухгалтером. Объемы выросли, Юля перестала справляться, поэтому главбух переключилась только на нашу компанию, плюс взяли еще бухгалтера. Они заняли отдельный кабинет, так как вместе с продажниками уже не помещались, да и постоянный ор по телефону с клиентами не способствовал спокойной работе с цифрами. Выделенный кабинет был великоват для одной только бухгалтерии, вот и дали моей помощнице свободный стол у входа.

— Лиза, обращайся ко мне «шеф» и никак иначе. По имени-отчеству мы здесь не общаемся, а по одному имени меня называть — слишком фамильярно, — начал вводить в курс дела. — Сегодня созвонись с директором завода, договорись о встрече на завтра на утро. Там цеха отдают в аренду, может, что и на продажу есть. Съездим на твоей машине, глянем.

— Есть, шеф! — ушла, забрав с собой газету с подчёрнутым объявлением.

Через некоторое время пришла, отчиталась. Директора нет на месте, переговоры по аренде ведёт его зам по АХО. Ждёт нас завтра в пятницу в одиннадцать утра. Похвалил за выполненное поручение и дал ворох газет с наказом перелопатить объявления по продаже земель промназначения в ближайшем Подмосковье. Ускакала довольная. Приятно, когда ставишь перед сотрудниками задачи, а они радуются.

И тут пришёл вызов с неизвестного номера на мою новенькую Нокию.

— Алё?

— Добрый день, Петров! — сказала трубка знакомым голосом. Я восстановил на новом телефоне только нужные контакты, номер Мажорки я не записывал, вот он и не определился.

— Уже не уверен, что добрый.

— Ты что, обиделся? На обиженных знаешь, что делают?

— Я говорил уже, я всё знаю.

— Может, тогда сам скажешь, зачем я тебе звоню?

— В очередной раз обозвать мудаком и послать подальше?

— Дааа, я всегда говорила, гадалка из тебя так себе.

— Ты была права, — зачем спорить с женщиной? Всё равно никогда не переспоришь. — Не скажу, что был рад слышать, и всё такое. Я сейчас немного занят, а ты меня отвлекаешь.

— Ладно. Не буду ходить кругами. Я хочу к тебе приехать. В офис.

— Я уже взял себе помощницу.

— А я и не сомневалась в твоих способностях. У меня к тебе чисто деловое предложение.

— Зачем мне это? Опять будешь фыркать при встрече, ранить мою тонкую душевную натуру.

— Обещаю, не буду, — ответила и молчит. Что же это такое с ней случилось, что даже не пошутила насчёт моей натуры? Мне даже интересно стало.

— Ладно, приезжай завтра утром в полдесятого. Уделю тебе пять минут.

— Договорились. Чао! — отключилась. Записал её номер в контакты телефона опять под именем Мажорка. Послушаю, что скажет.

* * *

Утром я заслушивал отчёт о проделанной работе Елизаветы, когда