Невзирая на весь свой опыт и морально-психологическую подготовку по классу экстра, мне было муторно смотреть, как пьяная солдатня насилует Наташу во все отверстия; как в Древнем Вавилоне, ее заставляют публично совокупляться с жеребцом (чем не Апулей!); как она попадает в стаю сексуально озабоченных горилл. И много чего другого, на что только хватило воображения у бравых ребят из Сектора Z. Впрочем, сами они ничего не выдумывали. Все эпизоды они списывали из жизни многообразных Реальных Фаз.

А бедный Анатолий! Не понимаю, как он смог выдержать все это зрелище? Тем более что Лена постоянно покрикивала: «Смотреть! Слушать! Не отворачиваться!» На меня она внимания, слава Времени, не обращала. Но я, в отличие от Анатолия, уже состоявшийся хроноагент с богатыми возможностями. И я использую их на все сто. Я просто отключаю зрительные и акустические восприятия того, что творится на экране и несется из динамиков. Сижу с отрешенным видом и слушаю, как Лена покрикивает на Анатолия.

Во втором часу ночи морально-психологическая экзекуция завершается. Я наливаю Наташе и Анатолию по вместительной рюмке бренди. Наташа, ранее не испытывавшая тяги к крепким напиткам, выпивает бренди залпом, и Анатолий уводит ее в постель.

— Боюсь, что этой ночью им будет не до любви, — глубокомысленно замечаю я, глядя им вслед.

— Ничего, это быстро проходит, — беззаботно реагирует Лена и тут же, хитро прищурившись, спрашивает: — А на тебя эти зрелища как? Отрицательно не повлияли?

— Ничуть не бывало.

— Ха! Ты думаешь, я не заметила, как ты отключился? Эх, ты! А еще хроноагент экстра-класса. Если бы я не видела тебя в деле, я бы завтра тебе такую же накачку организовала.

— Ну, это уж совсем ни к чему, — смущенно бормочу я и спрашиваю: — Лен, неужели ты тоже прошла через все это?

— А откуда же ты тогда все это списал? Только могу тебя утешить, я почти ничего не помню. Если сказать честно, то совсем ничего, кроме эпизода с пашой.

— А вот его-то я как раз и не видел.

— Придется показать. Этот эпизод того заслуживает.

И Лена, слегка пританцовывая, начинает медленно стягивать с себя комбинезон, являя мне свои великолепные, отточенные ежедневной специальной гимнастикой формы, и принимая такие замысловатые и манящие позы, что я мгновенно забываю о садистских и групповых сценах.

— Но-но! — останавливает меня Лена, когда я направляюсь к ней. — Ты забываешь, что ты — восточный паша. Ты сейчас должен лениво развалиться на диване и снисходительно созерцать мои телодвижения, предвкушая, как я буду услаждать тебя далее.

Мне приходится подчиниться. А Лена, постепенно освободившись от комбинезона и оставшись в одних белых тапочках, вешает на пояс серебряную цепочку. Сделав еще несколько грациозных танцующих движений, в которых она то одну, то другую ногу поднимает выше головы, она приближается ко мне, опускается на колени и начинает легкими движениями, едва касаясь, освобождать меня от одежды, попутно лаская открывающиеся участки тела ладонями, губами и языком.

Наконец я не выдерживаю и забываю о своем статусе восточного паши. Не обращая внимания на протесты, я подхватываю подругу на руки и сжимаю ее в своих объятиях. Лена тоже перестает дурачиться, обхватывает меня за спиной своими длинными ногами, откидывается назад, держась руками за мои плечи, и, поблескивая перламутром глаз и зубов, медленно, очень медленно опускается.

Вот скоро дом она покинет,

Вот скоро вспыхнет бой кругом.

Б.Ш.Окуджава

Проходит около года. Дни наши загружены с избытком. Анатолий как-то признался мне:

— Знаешь, Андрей, у меня складывается впечатление, что в этой Фазе Земля вращается вокруг своей оси медленней, чем в нашей. Иначе я просто не нахожу объяснения, как мы с вами умудряемся делать за сутки столько дел.

В какой-то степени он прав. Прав не в том плане, что здесь планета медленнее вращается, а в том, что мы действительно впихиваем в эти двадцать четыре часа столько дел, что сутки кажутся растянутыми до бесконечности. Но здесь нет никакого феномена. Секрет прост. Лена — отличный психолог и методист. Она составила программу и график работы таким образом и чередует различные виды работы так, что одно дело незаметно переходит в другое, не требуя перестройки и отдыха. Отдыхаем мы только за едой. Но и здесь Лена использовала метод Франсуа Рабле: «За ужином возобновлялся обеденный урок и длился он, пока не надоедало, остальное время посвящалось ученой беседе, приятной и полезной». Так, утверждает Рабле, занимался великий Пантагрюэль.

После успешно проведенного курса МПП Лена вплотную занялась лингвистической подготовкой. Тут уж воистину «ни сна, ни отдыха измученной душе». Лингвистические программы внедрялись во сне. И наши молодые друзья по ночам, вместо того, чтобы предаваться усладам любви, обклеивали друг друга датчиками и включали компьютер. Утром они выглядели несколько одуревшими. Эта пытка продолжалась более двух недель. Но зато по завершении курса они свободно владели всеми распространенными на Земле языками: от русского и английского, до японского и хинди. Лингвистическая подготовка помогала довольно быстро разобраться и в менее распространенных языках: эстонском, монгольском, датском и других. Более того, программа, внедренная в Матрицы, была настолько универсальной, что Анатолий с Наташей обрели способность анализировать языки совершенно незнакомые и осваивать их на разговорном уровне быстрее чем за час.

Но не только учебой занято наше время. Мы с Анатолием тщательно изучаем работу Степана Ручкина и конструируем портативную установку для создания межфазовых переходов. Анатолию вникнуть в эту проблему проще. Он уже однажды разбирался в ней, правда на примитивном, узком уровне. Ему тогда нужно было просто активировать уже существующий переход, а не открывать новый. К тому же он не был отягощен багажом научной хронофизики, которую в меня старательно внедрили во время подготовки в Нуль-Фазе. Дело в том, что Ручкин подошел к этой проблеме несколько с другой стороны, и для меня многие его решения кажутся неожиданными и спорными. Но это только кажется. Ведь что ни говори, а критерием истины является не что иное, как практика. А на практике установка, сработанная на основе идей Ручкина, себя уже показала. От того факта, что Наташа с Анатолием пришли к нам, открыв межфазовый переход, не отмахнешься.

Анатолий недаром учился в Бауманском училище и почти закончил его. Он — неплохой, даже талантливый, конструктор. Разработанная нами схема установки постепенно материализуется. Анатолий разрабатывает узлы, стараясь делать их как можно меньшими по габаритам и весу. Я творю их на синтезаторе. Далеко не всегда получается то, что нужно. Но после нескольких попыток Представитель Заказчика в лице Анатолия «ставит на узлы клеймо» и монтирует их в установки.

Одновременно мы с ним, проанализировав все, что я наработал по участку, где исчез «Мог», приходим к выводу: этот «Мог» воздействовал на темпоральное поле примерно так, как это предлагает делать Ручкин. Не совсем так, но много общего. Это еще раз убеждает нас: мы на верном пути.