Да, это я, — ответил я. Тебя, значит, Алексеем звать?

Всё верно, — подтвердил тот. Я пришёл сказать, чтобы ты не сильно надеялся на победу. Может Кирилл и раскрыл наши козыри, но я и без них бы смог уделать тебя.

Ты в этом так уверен? — спросил я, скрестив руки на уровне груди. Может, пять месяцев назад и смог бы на все сто процентов, но сейчас поезд уже уехал, как говорится.

Тогда ты не представлял интереса, — ответил Алексей. Но сейчас ты слишком зазнался. Обучиться боевым исскуствам за пять месяцев до профессионала — ничего глупее я в жизни не слышал. Интересно, платил ли ты своему тренеру натурой?

Ах ты ублюдок! — сказал я и уже собирался наброситься. Но тут Коля спрыгнул и остановил меня и сказал:

Стой, стой, Андрей. Он провоцирует тебя. Не поддавайся на эти уловки.

Я перевёл взгляд обратно на Алексея и проговорил:

Радуйся, что у тебя здесь статус надзирателя. На ринге он тебе не поможет.

Эй, трештокеры, — раздался женский голос рядом с воротами. Пора выходить на реальный бой.

Компания Андрея и мы пошли к полю, куда доводили рабов. Остальные тоже вышли посмотреть.

Круговую арену с тросами освещали два дрона с камерами. Снимают ещё, уроды. Сверху из трёхэтажного здания на балконе выглядывал офицер Роберт и сержант Джессика с двумя надзирателями. По периметру арены стояло больше сотни надзирателей. Сейчас была середина лета, поэтому мы могли спокойно биться без риска получить переохлаждение.

Я и Алексей зашли на арену. Мои и его болельщики распределились по территории поля. Я снял свою верхнюю робу и Алексей сделал тоже самое. На поле также вышел… Майкл с отросшими волосами. Вот так поворот. Я и Алексей встали в шаге друг от друга.

Так, ребята, нам нужен честный бой, — сказал Майкл. Поэтому никаких ударов по глазам, яйцам и кодыку. Можете использовать любой стиль. Добивания разрешены, поняли?

Я и Алексей продолжали смотреть друг на друга с опущенными руками.

Хорошо, идите в свои сектора и ждите команды, — сказал Майкл.

Мы отошли в свои сектора и раздался сигнал со стороны дрона. Алексей в стойке пошёл на меня и начал бить с ног. Я, держа руки, быстро уворачивался, но два удара пришлись по колену и голове слева. Я упал, прикрываясь рукой, но Алексей пытался добить меня. Я вскочил и продолжил бой. Пытался обмануть Алексея с головой, а затем пробить в сплетение и печень, но он быстро взял меня в гильотину и пытался растянуть на земле. Я же приподнялся ногами и начал колотить его по лицу. В какой-то момент он не выдержал и отпустил хват, после чего я начал делать с ним тоже, что и с Довлетом. Алексей блокировал и получал по лицу, но три удара также попали по мне. Воспользовавшись шоком, он вытащил ноги и взял меня в треугольник, пытаясь забрать правую руку. Но я держал её крепко, получая удары по носу. Затем я встал и ударил Алексея об землю, как киркой об камень. Он продолжил держать руку несмотря на скривление от боли, а потом перевернулся и попытался сломать мне руку. Однако я держал её и левой ударил его несколько раз по глазу, поэтому тот отпустил. Тут я уже собирался добивать противника, но Алексей двумя ногами отбросил меня. Мы встали обратно в стойку и он начал показывать умения бокса. Почти ото всех моих связок он уклонился и отвесил по сплетению и селезёнке. Я отошёл на шаг, но, приподняв голову, получил обманный удар ногой в голову, а затем жёстко получил по спине другой.

Боль в голове, спине и счёт: "Один, два". На восьмой секунде я встал, чем удивил Алексея, который праздновал победу, подняв левый кулак. Тут я собрался с мыслями и подпускать его на близкий бой, так как на дальнем шансов поменьше. Он прижал меня высокими и низкими ударами ногой к канатам, но зазнался и тут я отвесил правый апперкот и левый хук. Он отошёл. Я схватил его за затылок обеими руками и начал бить коленями в живот. Как только он оправился, я начал бить локтями и ногами сверху, снизу и прямо. Он попытался ударить двойкой с левой и правый апперкотом по челюсти, но я на третьем уклоне пробил ему по челюсти снизу так, что тот аж немного отошёл. третьем уклоне начал бить двойку. Когда я ударил его в печень в уклоне и боковым сбоку, а затем начал бить коленями, Алексей развернулся и перекинул меня через спину. Совсем забыл о защите, но несмотря на это смог увернуться от его ноги снизу и встать в стойку. На лице Алексея образовалась гематома под левым глазом, а нос кровоточил. У меня же правый глаз был немного прикрыт, но ссадина рядом с левым глазом кровоточила. Тут Алексей попытался забить меня своей вертушкой, при попадании которой мои печень, плечо и голова пострадали бы. Однако я смог уклониться от всех возможных ударов и уже на отходе угомонил его своей мощной. Он упал. Я взял его на удушающий сзади. Он сопротивлялся, бил по прессу. Удары были очень сильными и я отпустил его. Он встал и попытался добить ногами, но я ударил с земли ступнями ему в колено (этого Авиат мне не показывал, однако противник не позаботился о защите нижней части ног). Он снова упал и я уже взял его так, чтобы удары никуда не приходили, после чего начал, видимо, от накипевшей злости скручивать ему голову. Вокс затрещал и в конце не выдержал. Голова Алексея болталась на правом плече. Я скинул его тело с себя и встал перед толпой недоумевающих надзирателей, несколько из которых быстро вбежали и вурибили меня шокерами.

Параллель. Разговор с Вароном.

Офицер Роберт, ну и что это было? — спросил Варон, позвонивший мне через пять минут после боя в кабинете по внутревоксовой связи. Я вам выдаю деньги на улучшение не только лагеря, но и его сотрудников. Лагерь-то привели в хорошее состояние, это хорошо. Но почему ваших сотрудников могут победить какие-то оборванцы?

Не могу знать, — ответил я неуверенно. Боец А-1 проходил усиленные тренировки, да и Улус-2 мы вкололи сразу.

Сразу?! — переспросил Варон. Он был на крайний случай. Вы, что, думаете, я его из воздуха добываю?

Нет, что вы, — переубедил я. Я знаю, что Улус-2 доставлять долго. Но один из разведчиков