— Валс, — позвала она тихо, — я с тобой. Позволь мне сделать всё самой.

Я лишь кивнул и ахнул, когда она склонилась и уверенно поцеловала мой рот. Неужели её не пугали зубы… Не успел я подумать об этом, как девушка отпустила мои руки. Она сбросила обрывки одежды, представ передо мной обнажённой. Её кожу покрывали едва затянувшиеся раны, которых я не замечал до этого. Моё спасение далось ей тяжело. А я ведь забыл…

— Посмотри на меня как раньше, — попросила она и я подчинился.

Она привстала, направила в себя мой член и принялась покачиваться, запрокинув голову, издавая мягкие стоны. Осторожно поглаживая её расставленные бёдра, я толкался навстречу.

— Прости… — шептал я, надеясь быть услышанным.

— Оставайся со мной, — ответила она и сжала и без того тугое лоно.

Вся ночь слилась в череду наслаждения. Моя ведьма любила меня телом. Она ласкала меня, нежила, позволяла пить из себя. Как только я пытался взять её по-своему, она просила меня отступить и вновь укрощала удовольствием.

Я забылся сном, в её объятьях, уверенный, что теперь у нас всё будет иначе. Она ведь любила меня. А иначе, для чего она пришла за мной? Для чего накормила? Не только кровью, но и сексом, который всегда был моей основной потребностью. Если я всегда частично был инкубом, возможно, именно долгое воздержание в поисках Ланы "сломала" моё сердце. Но я не мог, никак не мог желать другой женщины. С первого мгновенья, увидев её, я пропал и только теперь нашёлся.

Мы уехали в домик на озере. Заказывать кровь было несложно. Её доставляли в контейнерах во все крупные торговые центры и мне удалось наладить анонимную поставку в город, вблизи нашего жилища.

Внешне я совершенно не изменился. По крайней мере, мне так казалось. Однако я часто ловил на себе горячие взгляды проходящих мимо женщин и даже пару раз мужских. Милана лишь рассеянно пожимала плечами и прижималась ко мне крепче, когда внимание становилось слишком навязчивым. Она с трудом переносила большие скопления народа, а мне же это стало нравиться. Люди привлекали меня изменчивыми ароматами и биениями сердец. Не сразу я осознал, что воспринимаю их как добычу. Но даже поняв это, переборов ужас открытия, я не перестал выезжать в город и подолгу сидеть в парке, подставив лицо солнцу. Солнце не причиняло мне вреда. Лана пояснила, что всё дело в том, что первые кормления проводились с кровью Других, которой она запаслась. Это обошлось в маленькое состояние, но сделало меня уникальным представителем немертвых.

Мир казался мне прекрасным. Всё — запахи, звуки, ощущения стали отчётливыми, яркими. Я жадно поглощал их, наслаждаясь новизной. Много раз Милана была рядом, но чаще оставалась дома и встречала с явным нетерпением. Она была со мной дикой. Зачастую, я не успевал снять одежду. Подозреваю, что Милана стала в чём-то одержимой мною и я не хотел ничего менять. Мне нравилось, как она иступлённо целовала меня, потакала любым моим прихотям и даже тем, которые поначалу считала неприемлимыми. Я мог вывести её в город и мы обжимались в каждой примерочной, на парковке, за стеллажами библиотек. Иногда я изводил её, обещая быстрый трах и не давая желаемого. Она часто дышала, цеплялась за мои руки, прижималась, потираясь всем телом. Постепенно она переставала замечать окружающее и прохожих и готова была отдаться мне прямо на улице. Жадный секс в машине стал нормой. Я мог затормозить у обочины и расстегнуть ширинку.

Однажды я завёл её в глухой переулок, за мусорные баки у закрытой двери чёрного хода какой-то забегаловки и толкнул к стене.

— Хочешь? — прорычал я низко и девушка кивнула. — На колени.

Она опустилась тут же, не глядя под ноги и потянулась к поясу моих джинс. Шагнув к ней вплотную, я позволил расстегнуть молнию. Её руки подрагивали от возбуждения. Опираясь ладонями о стену, я толкался в её гостеприимный рот, точно зная, что могу прямо здесь поставить её на на четвереньки и отыметь, как пожелаю. После того первого дня я всё так же не решался взять её в попку, но знал, что если захочу — она мне не запретит. Она позволит мне всё.

Скрипнувшая дверь отвлекла меня. На порог, вышел парень с сигаретой в пальцах и замер, уставившись на нас. Милана его не замечала. Она тихо постанывала, заглатывая мой член и удерживая бёдра. Незнакомец, сглотнули нерешительно шагнул к нам.

— Давай разделим плату? — прошептал он, решив, что я здесь со шлюхой.

Что-то тёмное внутри заставило меня ухмыльнуться и кивнуть головой. Я не собирался делиться с ним своим, но мне нравилось видеть его зависть. Парень скользнул под пояс спортивных штанов и принялся оглаживать себя. Мне не казалось неправильным, что он смотрит на нас. Напротив, это добавляло пикантности…

— Давай скорей, приятель, — недовольно протянул он и шагнул ближе.

Тут Милана оттолкнула меня и ошеломлённо уставилась на незнакомца.

— Заплачу столько же, — пообещал он ей. — Заканчивай с ним быстрее.

Она перевела на меня раненный взгляд и только в этот момент я очнулся.

— Милая… — осознание того, что я сотворил обрушилось глыбой.

Она оказалась на ногах и с оттягом впечатала кулак мне в челюсть. Кость хрустнула. Моя. Наш невольный свидетель отступил к двери, бормоча что-то неважное. Ведьма лишь взмахнула ладонью и он захрипел, падая на колени. Меня тоже клонило к земле, подламывало колени, давило на позвоночник.

— Прости, — мне действительно было жаль. Не знаю, что на меня нашло и как я мог позволить постороннему смотреть на мою девушку, считать её доступной, унизить её всей этой грязью.

— Прощаю, — выплюнула она. — Прощай, — через мгновенье в переулке остался я и скулящий незнакомец

— Нет! — выкрикнул я, леденея и с ужасом осознавая, что она ушла.

Пьяно качаясь, я шёл по улице. Машина стояла на парковке и я понадеялся, что перехвачу её дома.

Напрасно. Она ушла. Бросила всё и ушла в тонком платье едва закрывающем колени, смешных тканых балетках в горошек. У неё с собой не было даже сумочки. Я вдруг отчетливо понял, что даже не покупал ей одежды с того дня, как мы переехали сюда, после произошедшего в катакомбах Парижа. У неё не было вещей. Шкафы были практически пустыми. Несколько пар джинс, три застиранных платья, мои старые футболки, в которых девушка ходила по дому и спала. Всё. Ни колец, которыми обычно хвастаются девицы, ни дорогих часов или туфель. Даже красивого белья, в котором она могла ощутить себя желанной. А она… она никогда ничего не просила. Никогда. Я ходил по комнатам, не понимая, что произошло. Ведь я задумал стать монстром для того, чтобы защищать её, а вместо этого стал… Кем я стал? Остановившись у зеркала, я внимательно всмотрелся в собственное отражение. Я стал ярче. Инкуб во мне подчеркнул внешнюю красоту. Внутри…

В спальне я нашёл порванную и цепочку, которая была на Милане в день нашего знакомства. Много раз связанная узелками, она стала слишком короткой даже для её хрупкой шеи. Дешёвый кулон с монограммой её Дома лежал рядом. Мне не приходило в голову спросить, отчего ведьма хранила эту вещицу. И теперь я понял. Она больше не имела ничего. Совсем. И я не дал ей даже того, что обещал. Она не была со мной защищена. Я предал её.