Глава 10

Снежка

Я трусливо сбежала. Совершенно глупо было так поступать, я прекрасно знаю. Сама ведь попросила, буквально вымолила поцелуй, а потом сделала ноги, пока Игнат спал. Почему? Да потому что испугалась я. Потому что до одури страшно было увидеть в глазах парня холод, когда он проснётся. Я понимаю, что уже сейчас наши отношения кардинально изменились. После того, что было между нами, сложно назвать нас друзьями. Друзья не целуются столь страстно. Друзья не ревнуют.

Я проснулась час спустя под боком Игната, когда экран ноутбука погас. Не сразу осознала, почему так тяжело. Завозилась, сбрасывая тяжёлую руку парня с плеча. Села на кровати, потёрла глаза. Губы чуть болели и саднили. Провела по ним языком и почувствовала, что на них появилась пара ранок. Свесила ноги с кровати и кинула взгляд через плечо на спящего Игната. Улыбнулась умилённо. Парень лежал на правом боку, засунув руку под щёку. Левая рука лежит на том месте, где недавно лежала я. Не удержалась и склонилась к нему, чтобы поцеловать в щёку и провести пальцами по чуть колючей коже.

В душе полный раздирай. Хоть мы и целовались, никаких обещаний не было дано. Горько улыбаюсь и поднимаюсь с кровати. Накрываю Игната одеялом и целую в лоб.

Решаю уйти, чтобы избежать неловкости, когда он проснётся. Мне стыдно смотреть в его глаза. Теперь я не смогу находиться рядом с ним, зная, какими жадными бывают его губы. Зная, каково это чувствовать, как упирается его напряжённая плоть в сосредоточения желания.

Я боюсь, что Игнат будет упорно делать вид, что ничего не произошло. Я слишком хорошо его знаю. И чтобы мне снова не было больно, я выскальзываю в коридор, плотно закрыв за собой дверь.

Когда полностью одеваюсь и прихватываю из ванной комнаты футболку Игната, входная дверь отворяется и заходит мама Игната.

— Ой, Снежана, — улыбается широко, показывая такие же ямочки на щеках, какие есть у парня. — А ты уходишь?

— Да, — шёпотом отвечаю я. — Игнат спит.

— Сбегаешь? — глаза щурит и голову к плечу склоняет.

Я мотаю головой и руку к губам поднимаю, пытаясь за ладошкой опухшие от поцелуев губы спрятать.

— Не старайся, — рассмеялась тихо и по-доброму, — я уже всё рассмотрела, что нужно.

— Тёть Наташа, — я заливаюсь краской стыда.

— Нечего стесняться. Игнат тебя обидел? — серьёзно, без тени улыбки.

— Нет, — чересчур громко восклицаю я и тут же оборачиваюсь на дверь в комнату Игната. — Нет, — уже тише, практически шёпотом. — Игнат бы не стал обижать.

— Специально не стал бы, — кивает и ставит сумки на комод, — а ненароком может.

— И Вы всё знаете, — устало выдыхаю я.

Становится горько и ужасно обидно от того, что все вокруг видят и понимают, как сильно нас с лучшим другом тянет друг к другу. Что все уже давно заметили, что я его люблю. Все, кроме него самого. И ведь Игнат отвечает на мои чувства. Не нужно быть опытной, чтобы это понять. Он ревновал меня к Мише в студии. Именно ревность сорвала тормоза и заставила меня поцеловать. И целовал он меня совсем не как друг. Я глупо улыбнулась и пальцами коснулась губ, которые болели. Я не знала, каково это целоваться, но я уверена, что никто и никогда не будет меня целовать так, как это делал Игнат. Ни от чьих поцелуев я не буду парить на вершине блаженства. Ни от чьих поцелуев не будут бабочки летать в животе и разливаться тепло между бёдер. Именно этот парень влияет на меня так. Именно его запах кажется столь влекущим и вкусным. Именно от его прикосновений меня прошибает разрядами тока, а крохотные мурашки, будто сговорившись, маршируют по коже.

— Знаю, — тётя Наташа поворачивается ко мне. — Знаешь, Снежана, двадцать лет назад я опустила руки и отпустила любовь всей своей жизни. Позволила другой женщине забрать его. Не пришло ни одного дня, чтобы я не сожалела об этом. Ни одного дня, чтобы я не хотела вернуться в тот день и исправить всё, — грустно и болезненно улыбается. — Игнат очень похож на своего отца. И внешне, и характером. Он бежит от своих чувств, закрывается. У нас с его отцом история похожая — дружили с самого детства. Поняли, что влюблены друг в друга. В старших классах стали встречаться.

— Мы не встречаемся с Игнатом, — едва слышно ответила я. — Ничего не связывает нас пока кроме дружбы.

— Нас с отцом Игната тоже только дружба связывала, но, как видишь, от лучшего друга детства у меня родился ребёнок. Чудесный, но до ужаса упрямый.

— Кто сделал первый шаг тогда? — тихо, чтобы не разбудить Игната, поинтересовалась я.

— Я, — мягко улыбается. — Отец Игната мне записку в сумку подбросил, якобы от тайного поклонника, думал, что я почерк его не узнаю, — хихикает, как девочка. Глаза тёти Наташи блестят, и я понимаю, что всей душой и сердцем она перенеслась в прошлое. — Я написала, что тоже люблю его и хочу, чтобы он стал моим парнем. Положила записку в его учебник по алгебре. Ты бы видела его лицо, — смеётся в кулак. Это настолько мило, что взрослая и всегда серьёзная женщина, на глазах превратилась в ту влюблённую девушку. — Так и стали встречаться. Я говорю это тебе к тому, Снежана, что своё счастье нужно держать руками и ногами. Такая любовь даётся раз в жизни и никогда не забывается. Так зачем нужны другие, которых всегда будешь сравнивать, если можно быть счастливой рядом с тем, кого так сильно любишь?

— Я стараюсь, — бормочу. — Я же не могу постоянно делать шаг навстречу первой. Ведь Игнат парень. Он должен быть более решительным. Девушке не пристало бегать за парнем.

— Бегать за парнем, это когда ты его не интересуешь, но упорно продолжаешь навязываться. А мой сын любит тебя.

— Так почему ему Вы всё это не скажете? Почему всё это говорите мне? — сжимаю кулаки и смотрю исподлобья.

— Потому что ты смелая девочка, Снежана. Детская любовь самая искренняя и её невозможно скрыть. Тебя не интересовали машины. Тебя интересовал мой сын, ради которого ты пришла в автомастерскую моего отца. Тогда ты уже сделала первый шаг, — улыбается.