Сказано – сделано. Так появился Орден Танаа. Те пятеро оставили Танаа знания, умения, Силу и Понимание – и Дар. Страшный Дар Искоренителя.

Ты знаешь, что это такое. Раанист наверняка рассказал тебе перед твоим уходом из долины.

– Да.

– Не все Танаа, живущие сейчас, являются членами Ордена. Многие еще в незапамятные времена избрали путь одиночества и только своих детей – родных или приемных – воспитывали так же. И далеко не все Искоренители были выходцами из долины Дан-ри. Но один Искоренитель был всегда. Если он погибал – его место тут же занимал другой.

Результаты трудов Искоренителя практически незаметны. Он ходит по миру, и уничтожает тех, кто этому миру опасен. Увы, это далеко не всегда мразь и нелюдь – случается так, что и хороший со всех сторон человек несет в себе серьезную угрозу самому существованию мира. Но хоть работа Искоренителей и далека от подвигов и свершений, именно за счет их трудов до сих пор есть Империя, Париас, Номикан, Сэйкарон, кочевые племена орков, лесные и серые эльфы и так далее…

Ты, Арна – Искоренитель. Ты и сама это знаешь. То, что случилось сегодня – всего лишь очередная, завершающая стадия Пробуждения Дара. У тебя и раньше ведь случалось, что ты внезапно понимала, что чувствует тот или иной человек?

– Иногда бывает, но…

– Это то же самое. Только гораздо сильнее. И ты можешь это контролировать. Больше того, ты должна научиться контролировать эмпатию, в противном случае сойдешь с ума. Я научу тебя ставить щиты и считывать эмоции выборочно. Тебя ждет тяжкая судьба, но – ты выбрала ее сама, не так ли?

Впрочем, не об этом сейчас речь.

Те пятеро, уходя, поняли, что рано или поздно может случиться и так, что не помогут миру ни Танаа, ни Искоренители. И тогда один из них силой своей ни на что не похожей магии создал Предопределение.

Раадан замолчал, невидяще глядя в золотое пламя. Арне на миг показалось, что он смотрит куда-то в далекое прошлое…

– Когда посмотрит в сторону этого мира Серый Вестник, – нараспев продолжил он, – когда сталь принесет Рок и острие изменит Судьбы, когда останутся считанные годы до дня, в который сойдутся в битве заклятые братья, когда откроет глаза новорожденная раса, которой нет, когда слепая синева распахнет Врата во Тьму, придет Возлюбивший. Отречется он от пути избранного и предначертанного, и примет путь предопределенный, и будет этот путь путем великой любви, и погибнет он во имя ее, и кровью добровольной благословит мир.

Зала погрузилась в тишину, нарушаемую лишь еле слышимым дыханием.

– Оно уже начало сбываться, да? – тихо спросила Арна.

– Да. Одно из условий Предопределения выполнено, и механизм запущен. Остальные не заставят себя долго ждать.

– Но… какое отношение это все имеет ко мне?

– Не знаю. Этого даже я не знаю. Но предчувствую – ты должна это знать. Дело даже не в Предопределении. Недавно я почувствовал угрозу, нависшую над этим миром. А почувствовав угрозу, начал искать способ отвести беду. И нашел… тебя.

– Меня? – ошарашенно переспросила Танаа. – Но… я же… всего лишь…

– Ты – Искоренитель. И от этого ты не можешь уже – да и не хочешь – отказаться. А я научу тебя большему, чем то, что дают возможности Искоренителя. Даже если я не прав и сгущаю краски – хуже от этого миру не будет.

– Кто ты? – Арна задала этот вопрос неожиданно даже для себя. Позже она пыталась понять, что же подтолкнуло ее тогда, но так и не поняла.

Раадан поднял голову и посмотрел девушке в глаза.

– Я отвечу тебе, когда мы будем прощаться, – наконец проговорил он тихо. – А сейчас скажи мне – ты согласна стать Избранной? Согласна ли ты учиться хранить этот мир? И согласна ли в случае необходимости отдать за него кровь и жизнь – как свою, так и чужую.

Казалось, вечность прошла, прежде чем Арна нашла в себе силы согласно кивнуть.

– Да.

– Дай мне руку, – он встал, протягивая ладонь прямо сквозь пляшущие языки огня.

Почему-то не боясь ожога, девушка протянула руку и вложила свои пальцы в пальцы Раадана. Золотое пламя внезапно взвилось под потолок, на миг охватив их обоих, но не опаляя, а разжигая все еще плавающие по венам искорки.

И Арна на мгновение задохнулась от осознания восхитительной правильности происходящего. Все так, как должно было быть.

– Сосредоточиваешь внимание и настроение на том, кого хочешь считать, – и сразу направляешь на свое желание короткий импульс.

– Понятно.

– В дальнейшем таких резких и сильных прорывов, как в деревне у таверны, быть не должно, но всегда используй хотя бы легкие щиты. Ближайшую неделю рекомендую вообще держаться подальше от разумных. Как пробуждать в себе силу Искоренителя, запомнила?

– Да. Я хотела спросить…

– Что?

– Мое зрение… Я же не вижу с раннего детства. А сейчас зрение ко мне вернулось…

Раадан вздохнул, подошел, обнял Арну за плечи.

– Прости. Вернуть тебе зрение сейчас не смогу даже я. Вернее, смогу, но это будет иметь слишком катастрофические последствия для тебя самой и не только. А сейчас ты видишь не глазами. Ты просто ощущаешь окружающее настолько остро, что даже воспринимаешь цвета, различаешь мелочи форм и так далее.

Арна вздохнула. С другой стороны, она почему-то и не ждала иного ответа…

– Спасибо тебе, – неожиданно сказала она, поднимая голову.

– Тебе спасибо… Только не спрашивай, пожалуйста, за что. И… прости, но завтра ты не вспомнишь этого разговора. Память о нем вернется, но только тогда, когда это будет необходимо.

Несколько минут прошло в молчании.

– У тебя впереди еще долгая и сложная дорога. Отдохни здесь, а завтра отправляйся в путь.

– Ты уходишь? – зачем-то спросила Танаа.

– Да.

– Ты обещал, что перед тем, как уйти, скажешь мне, кто ты.

Раадан улыбнулся.

– Некоторые называют меня Творцом, – и шагнул в золотое пламя.

Утром, шагая босиком по серебристой росе, Арна тихо напевала какие-то песенки и пыталась понять – откуда она знает, что и как делать? Но безрезультатно.

– Что ж, – сказала она себе, выходя на дорогу и одевая сандалии. – Пусть будет так. Ведь все, что происходит сейчас, – правильно…

Лист бумаги, исписанный эльфийскими письменами, выскользнул из пальцев. Не в силах поверить, Киммерион вновь и вновь перечитывал письмо – две страницы, покрытые знакомым бисерным почерком Губерта.

– Этого не может быть, – побелевшими губами прошептал эльф. – Это просто невозможно…

Он рухнул в кресло.

Это было невозможно, но это произошло.