Не важно. Ты не можешь позволить этому иметь значение.

Он переключил свое внимание налево – не думай про Анью – и залюбовался новым зрелищем: изумрудные горы тронутые белым и фиолетовым. Определенно, это было величайшим творением богов.

Нет, ним была Анья.

Его зубы стиснулись. Что ему сделать, чтоб стереть ее из своей головы? Он знал, что хотел сделать. Раздеть ее прямо здесь на террасе и прислонить ее обнаженное тело к железной ограде, чтоб солнечные лучи ласкали ее так же, как это намеревался делать он. Он бы так изощренно к ней прикасался, что она позабыла бы о его обезображенном шрамами лице. Он доводил бы ее до вершины наслаждения, снова и снова, и она выкрикивала бы его имя. Отчаянно прося еще. Так отчаянно, что забыла бы всех мужчин, с которыми спала, и думала бы только о Люциене. Жаждала только Люциена.

Шанс на то, что это произойдет, был так же мал, как и на то, что его лицо вернется к своей прежней красе. Не то чтобы он хотел этого. Он заработал каждый свой шрам. Теперь они были частью его, как постоянное напоминание того, что любовь к женщине равнозначна боли и страданиям.

Еще никогда он так не нуждался в напоминании.

Он не мог отделаться от раздумий над смертью Аньи. Он будет упорно возвращаться к ним, пока не придумает выхода. Не покончит с этим. Как он должен убить ее? Он не желал причинять ей боли, так что должен сделать это быстро. Когда стоит это сделать? Ночью, пока она будет спать? В его животе бурлила желчь. Что именно сделают Титаны, если он не справиться? Подобно Аэрону он сойдет с ума от жажды крови? Падут ли один за другим его друзья? Ярость уколола его при этой мысли.

Люциен вынул один из по-прежнему лежащих в кармане леденцов, снял обертку и понюхал. Мгновенное возбуждение смыло гнев, когда клубничный аромат наполнил обоняние. Ну зачем он так глупо себя ведет? Гнев вернулся, но теперь он был направлен на самого себя.

Хмурясь, он выкинул конфету за ограду. Услыхал всплеск, когда тот ударился о воду. Рябь нарушила гладкое спокойствие.

Позади него открылась дверь. Закрылась. Внезапно раздались мужские голоса и сдерживаемый смех. Люциен беззаботно обернулся. Это был Парис, высокий, бледный и совершенный, лучащийся сексуальным довольством. Воин только что переспал с женщиной, что было весьма очевидно.

Рядом с ним был Аман, молчаливый, мрачный и с трудом сдерживающий невысказанные секреты.

Страйдер, чье безжалостно прекрасное лицо светилось весельем, бил Гидеона по плечу.

«Признайся, что ревнуешь» приговаривал он.

«Не освистывайте актера» воскликнул Парис, расплываясь в улыбке. «Не моя вина, что обе стюардессы захотели позаботиться о моих потребностях в полете»

Люциен шагнул внутрь просторного дома, прохлада сменила дневной зной.

«Мы оплатили частный самолет, а не частные постельные забавы для Париса»

Все четверо выхватили оружие, когда его голос врезался в их беззаботную болтовню. Поняв, кто говорит, они расслабились. Даже улыбнулись.

«Частный неподходящее слово» подметил Страйдер, сверкнув синими глазами. «Они творили это у нас на глазах. И я не жалуюсь. Фильм был препаскудным, так что их представление весьма развлекло меня»

Люциен закатил глаза, из всех сил стараясь не выказывать зависти.

«Осмотритесь пока. Выберите себе спальни»

Так как только он мог переноситься, он единственный бывал здесь раньше. До сих пор не выбирал комнаты, потому что хотел предоставить первенство другим. Сам же удовольствуется тем, что останется.

Чемоданы были позабыты, пока мужчины инспектировали свои новые «норы», как сказал бы Парис.

«Мило» констатировал Парис после выбора комнаты. «Девчонкам однозначно понравится»

«Дерьмо» сказал Гидеон, но все игнорировали его как обычно. Все слова из его уст были ложью. Он избрал самую близкую к входной двери комнату.

«Как долго ты пробыл тут?» поинтересовался Страйдер, возвращаясь в гостиную.

«Всего пару минут»

«Как тебе это удалось?» Только месяц назад Люциен и Страйдер воссоединились, поскольку последний примкнул к оставшейся в Греции группе, чтоб биться с Ловцами, после того как люди Люциена отбыли в Будапешт. С тех пор прошли сотни лет, и сейчас они знакомились заново. «Ты не вылетел раньше нас, и на нашем рейсе тебя тоже не было»

Парис положил руку на широкий разворот Люциеновых плеч.

«Мой мужик сделал один маленький фокус под названием «вспышка» Он продолжил пояснять, что Люциен мог входить в мир духов и путешествовать с места на место едва моргнув глазом. «Научился этому через пару лет после переезда в Буду»

До этого у него не было достаточного контроля над демоном, чтобы овладеть способностью.

Страйдер кивнул, явно впечатленный.

«Крутое умение. Но почему же ты не перенес всех нас?»

Опять за него ответил Парис.

«В последний раз, когда он поделился этим, Рейес облевал себе всю рубашку. Сильнее в своей жизни я не смеялся. Однако Люциен не обладает чувством юмора, потому зарекся брать нас снова»

«Удивлен, что ты не упомянул ту часть, где ты упал в обморок» криво усмехнулся Люциен.

Страйдер фыркнул.

«О, мужик, ты упал в обморок? Вот дитя! Черт, гляньте туда» добавил он, немного помедлив, замечая вид с террасы. «Напоминает мне Олимп»

«Эй» насупившись в сторону Люциена, сказал Парис. «Я же сказал, что ударил голову на полпути»

«Это не делает тебя меньшим дитем» бросил через плечо Страйдер. Он прислонил ладони к окну на террасу и подался вперед. «Сколько бы раз я не видел на это место, каждый раз как первый»

Парис не хотел заминать поднятую тему.

«Давай посмотрим на твою реакцию на «вспышку», Поражение. Бьюсь об заклад…»

«Хватит» подняв руку, оборвал Люциен. Парис знал, что лучше не бросать Страйдеру ни малейшего вызова. Стоило тому вступить в соревнование, будь то драка на ножах, бокс или любимая ним и Парисом игра смертных Xbox, он не мог проиграть, не подвергаясь сильнейшей невыносимой боли. Не требовалось упоминать, что он старался выигрывать во всем. «У нас есть работа»

«Работа – дерьмо» заявил Гидеон.

Люциен проигнорировал его.

«Нам надо обеспечить безопасность дома на случай, если Ловцам удастся выследить нас. После этого будем готовиться выступить завтра»

С первым они справились за час, разместив датчики на окнах и вокруг здания. Все были вспотевшими, когда собрались в гостиной.

«По моей просьбе Торин кое-что проверил перед нашим отъездом» сказал Парис, вытаскивая оружие из ботинок и кладя его на ближайший столик. «Он думает, что храм, который мы собираемся исследовать, является Храмом Всех Богов. Слыхали об этом?»