Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того как наш Бункер принял решение уйти на самоизоляцию соединяющие два убежища ниточки начали беззвучно рваться, пока не лопнула последняя – редкий радиообмен новостями.
Филимон в четвертый раз закончил чтение, и я тихо выругался – тоже в четвертый раз. И сейчас выбрал куда более мягкое выражение своих чуть угасших эмоций. Ненадолго включив наружное освещение, я нащупал фарами гряду из уже начавших сливаться воедино шести идущих в один ряд совсем невысоких холмов. Вот и главный ориентир. Мне нужно двигаться к середине этой тонущей в снегу гряды, и я чуть подправил маршрут.
- Бункер Старого Капитана – прошептал Филимон – Господи… сердце то как колотится в груди…
- Оно и понятно – кивнул я.
- А вот ты спокойным выглядишь – заметил старик – Уже привык небось?
- Есть такое – признался я, вспоминая свои первые вылазки и то, как попал на покинутую чужую базу, как заходил в луковианский бункер…
Тогда эмоций было больше. Да их и сейчас хватает, ведь в каждом из нас живет переполненное яркими пограничными эмоциями дитя – просто мы похоронили его под пластом взрослой сдержанности и прикрыли мозолистым пластом усталой безразличности. Вот и я научился сдерживаться так хорошо, что при нужде давлю эмоции в самом их зародыше. И сейчас как раз такой случай, когда эмоциям поддаваться ну никак нельзя. Цепко держась за рычаги управления, я вел гусеничную машину к цели, больше глядя по сторонам, чем вперед. Я был готов к самому худшему – ведь не зря же уже устоявшееся надежное убежище перестало выходить на связь. Там наверняка что-то случилось. Но что?
Это нам и предстояло выяснить…
**
- Плохо… - тихо сказал я, поднимаясь с колена – Прямо плохо…
У моих ног лежало два человеческих черепа. Один был раздавлен, другой просто очищен от всей плоти. Там же нашлось несколько костей помельче. Особо и копать не пришлось – останки обнаружились невооруженным взглядом.
В пяти шагах от меня на снегу сидел Сергей Блат, глядя то, что когда-то было небольшой палаткой, а теперь превратилось в рваный саван. Внутри еще кости – я уже осмотрел их перед тем как перейти сюда. Фары замершего в нескольких метрах вездехода высветили каждый сантиметр площадки у отвесной снежной стены, являющейся срезанной частью холма. У самой стены, там, где намело трехметровые сугробы, я нашел еще немало старых костей, один издырявленный червями рюкзак и самодельную сумку в таком же состоянии. Вещи я отнес в вездеход и ими уже занимается оставшаяся в машине половина личного состава.
- Не нагибайся! – напомнил я и Сергей поспешно выпрямился, опять подставляя черному небу не свою согбенную спину, а защитный козырек рюкзака.
Старик вооружен обрезом и перед выходом из вездехода я заставил его раз двадцать отработать необходимые действия на тот случай, если его подхватит упавший сверху летающий змей и потащит в воздух. Сергей ворчал, показывал характер, напоминал, что я уже заставлял его это делать еще в Бункере перед выездом и вообще… но я настоял.
- Их убили у самых ворот! – крикнул он мне, перебарывая шум ветра – Зверье поработало! Не повезло так не повезло!
- Или их просто не пустили – возразил я, поворачиваясь к снежной стене.
Там ворота. Причем достаточно узкие и невысокие. Рассчитанные скорее на проход широких саней, а не для прохождения вездехода. Впрочем, протиснуться мы должны – если есть куда и если верить данным Замка.
Наверняка все погибшие пришли сюда очень давно. Я сужу не по голым костям – тут постарались черви, а при вечном серьезном минусе и не понять, когда случилась смерть. Тела могут десятилетиями пролежать почти нетронутыми, пока несущий колкий лед ветер медленно сдирает с мертвых лиц промерзшую плоть слой за слоем, пока не обнажается череп. И с телами случилось бы тоже самая, если б не защищающая их одежда. Видел я как-то документалку про кладбище Эвереста… Но тут хватает хищников и тот сплющенный череп наверняка раздавлен ползучим медведем.
И все это случилось давно. Я сужу исходя из логики.
- В машину! – скомандовал я и Сергей с готовностью подчинился.
Неся с собой негнущиеся от мороза куски вроде как верхней одежды, он поднялся на гусеницу и вошел в машину первый, а я следом за ним, держа оружие наготове. Не снимая меховую куртку, я стащил только рюкзак с плеч и заторопился в кабину, на ходу отвечая на вопросы стариков:
- Сколько там бедолаг-то поеденных?
- Я видел три черепа – ответил я, опускаясь в кресло и дергая за рычаг под консолью управления.
Вдавив педаль, заставил вездеход сдвинуться с места.
- Медведи? Черви?
- Не знаю – отозвался я, останавливая машину у границы подступивших к стене высоченных сугробов – Могли просто замерзнуть.
- Эх… А бункер?
- Да не знаем мы пока! – рявкнул не выдержавший Сергей, уже сидящий рядом с печкой – Филя! Дров подбрось едрить твою! Я обрывков с карманами натащил – может документы в них какие или еще что. А в рюкзаках что?
- Да мусор считай один померзлый…
- Тащи сюда! Отогреем все это добро и осмотрим. Охотник… ты ведь копать собрался?
- Да – кивнул я, в то время как вездеход тяжело разворачивался на месте, вспарывая снег и дробя торосы.
- А может протараним сугроб?
Поднимаясь с кресла, я покачал головой и тихо пояснил:
- Окажись я здесь – первым делом постарался бы зарыться поглубже в снег. Затем начал бы копать проход к занесенным воротам. Думаю, кто-то из этих несчастных наверняка поступил точно так же.
- Эх… - слушающий меня Филимон жалостливо вздохнул – Беда-то какая…
- А если их убили? – спросил молчавший до этого радист, сидящий у своей аппаратуры – Кости мало о чем скажут, если