В 30-е годы модным стало слово «аэроторпеда». Под ним понимался беспилотный самолет или крылатая ракета с управлением по радио. Например, разрабатывали вариант с беспилотными «телеистребителями», переделанными из И-16. Ими должны были по радио управлять операторы с борта носителя. В работе над «телеистребителями» конкурировали два коллектива: КБ-21 и Остехбюро. В КБ-21 изготовили аппаратуру радиоуправления и установили ее на истребитель. При этом И-16 нес 400 кг взрывчатки, то есть представлял собой фактически управляемый снаряд с поршневым двигателем. Отцепку самолета опробовали на земле, используя оборудование авианосца ТБ-3 с комплектом «Звено-6». Но аппаратуру КБ-21 признали устаревшей и работу закрыли. В Остехбюро успели сделать только проект. У них боевая часть была послабее — всего 200 кг.

В PH И И трудились над небольшими крылатыми ракетами с радиоуправлением. Бомбардировщик (фактически уже ракетоносец) ТБ-3 должен был нести две «аэроторпеды» весом по 180 кг (из них 38 кг взрывчатки). Ими хотели стрелять по плотному строю самолетов противника. Дальность полета определялась в 5 км.

В 1935 г.М.Н. Тухачевский утвердил задание на«самонаправляюшуюся воздушную торпеду» с фотоэлектрическим наведением (на источник света). Надо понимать, собирались выпускать ее ночью по хорошо освещенным объектам. Задание требовало от нее скорость «не менее 900 км/ч» и дальность полета 15 — 20 км. Известно, что, по крайней мере, головка самонаведения для нее была создана и проходила испытания на планере.

«План-торпеда», подвешенная под ТБ-3, аэродром Кречевицы, 1937 г.

Альтернативой ракетам и самолетам-снарядам с поршневыми двигателями являлись безмоторные «план-торпеды», называвшихся еще «телеуправляемыми планерами». Это действительно были планеры. Они были созданы в конструкторском бюро ленинградского завода № 23 под руководством А.Ф. Шорина. «План-торпеда» ПСН-1 сбрасывалась с бомбардировщика на удалении до 15 км от цели. Ими должны были стать города, заводы, порты и военно-морские базы, а также соединения кораблей. Планер нес тонну взрывчатки или отравляющих веществ. Предусматривались два варианта его применения. По первому «план-торпеда» работала как радиоуправляемая планирующая бомба (то есть одноразово), по второму — могла сбросить свой груз по радиосигналу и продолжить путь дальше, совершив затем посадку на воду. После этого ее могли подобрать с корабля и использовать повторно. Количество планеров, которые мог нести бомбардировщик, зависело от его грузоподъемности и размещения узлов подвески. Рассчитывали, что четырехмоторный ТБ-3 сможет доставлять две ПСН-1.

«План-торпеду» построили сначала в пилотируемом варианте, без дистанционного управления. Ее испытывали, буксируязасамолетами Р-6 и Р-5. Затем в июле-августе 1936 г. аппарат сбрасывали с ТБ-3 2-й тбаб. К концу 1937 г. осуществили 31 пуск ПСН-1, в том числе два — с радиоуправлением. В начале 1938 г. эту работу приостановили, но начали проектировать более совершенную модель — ПСН-2. Ее носителем по первоначальному замыслу тоже должен был являться ТБ-3, но впоследствии сочли, что выгоднее более быстроходный ДБ-3.

Еще более экзотическими выглядели аппараты ЗАМ («защитная авиационная мина») и ПБМ («планирующая бомба-мина») конструкции инженера А. Е. Майзеля. Трудно даже подобрать для них подходящий термин. С. Резниченко в своей монографии классифицирует эту штуковину как «воздушную инерционно-ротационную планирующую торпеду». Это не крылатая ракета (хотя с крыльями и оперением), не самолет-снаряд (у него нет вообще никакого двигателя), но и не планер, поскольку имеется пропеллер. А вращал пропеллер ротор-маховик, предварительно раскрученный до 18 000 об/мин — по тем временам очень много. Он же, являясь гироскопом, обеспечивал устойчивость аппарата на курсе. Сам Майзе ль называл свое детище «прибором». Майзелевскому детишу уделяли очень большое внимание. В марте 1931 г. начальник ВВС П.И. Баранов докладывал Совнаркому, что «изобретение тов. Майзеля имеет выдающееся значение для Воздушного флота».

Отсутствие двигателя и системы управления позволяло сделать аппарат очень легким. На боевую часть приходилось у ЗАМ более двух третей общего веса.

Существовало много его разновидностей. Аппарат мог нести взрывчатку, зажигательные средства или отравляющие вещества. Головная часть, которую в будущем хотели сделать сменной, могла быть фугасной, осколочной или осветительной. У варианта ЗАМ-УСП («увеличенной сферы поражения») на корпусе крепились батареи «мортирок» - гранатометов. Он теоретически предназначался для уничтожения большой группы самолетов противника или аэростатов заграждения. А чтобы сбить дирижабль, намеревались подрывать начиненный взрывчаткой ротор. При этом создавалась плоскость из разлетающихся радиально осколков. Вот толь ко надо было подгадать так, чтобы в этой плоскости дирижабль как раз и оказался. Задача усложнялась полным отсутствием у аппарата какой-либо системы управления. Майзель считал простоту и дешевизну главными достоинствами своего изобретения и категорически отказывался от радиоуправления. Планер «прибора» планировали собирать из частей, изготовленных разными заводами, на конвейере, обеспечивая идентичность изготовленных экземпляров.

ЗАМ (или ПБМ) крепился под крылом самолета-носителя. Незадолго перед пуском от ветряка, установленного на носителе, через повышающий редуктор раскручивали ротор. Затем самолет прицеливался в нужном направлении и отцеплял «прибор». Далее он следовал самостоятельно по прямой. Тяги для горизонтального полета не хватало, поэтому аппарат шел со снижением. Разница между легким ЗАМ и тяжелым ПБМ фактически сводилась к траектории движения — более или менее пологой; соответственно менялся и радиус действия. Аппаратами ЗАМ намеревались стрелять по воздушным целям, ПБМ — по наземным. Для первых дальность составляла 500 — 1000 м, а для вторых определялась высотой сброса. При высоте пуска 2000 — 2300 м ПБМ мог пролететь 12—13 км. Дальность еще зависела от степени раскрутки ротора, качества его балансировки и трения в подшипниках.

В дальнейшем намеревались создать большие ПБМ с нагрузкой в 200 кг взрывчатки или иприта, запускаемые на дальность 40 — 50 км. Интересно, как это собирались сделать, поскольку тяга, создаваемая пропеллером, присоединенным к ротору, в ходе полета уменьшалась; одновременно ухудшалась устойчивость на курсе, поскольку ослабевал гироскопический эффект. На испытаниях это проявлялось уже после пролета 2000 м.

«ЗАМоносцы» были включены в «Систему вооружения ВВС РККА» на 1932—34 годы. Этим оружием собирались оснастить многие типы боевых самолетов. Так, ТБ-3 должен был нести под крыльями два больших ПБМ весом по 550 кг каждый (боевая часть — 200 кг).

ЗАМ и ПБМ неоднократно проходили летные испытания, на Ногинском полигоне в Подмосковье и в Крыму. Но больших успехов не достигли. Технология самолетостроения того времени, во многом кустарная, не могла обеспечить устойчивое движение аппарата по прямой. Небольшая разница в очертаниях правого и левого крыла или оперения приводила к полету «прибора» по замысловатым траекториям. То, что он самопроизвольно менял высоту, влияло на дальность. На испытаниях «приборы» делали подчас 500- метровые «свечки». А вот изменение направления могло привести вообще к печальным последствиям. В ходе испытаний в Крыму дважды аппараты выходили из границ полигона и падали у населенных пунктов. Один раз «прибор» (без взрывчатки) свалился на окраине Евпатории. ЗАМ- УСП вообще после начала отстрела гранат шел по замысловатой и непредсказуемой ломаной траектории. Как было написано в отчете: «...создается сфера рассеивания, не поддающаяся учету».