3-й и 2-й армий Восточного фронта. В дальнейшем они были переименованы в 4-ю Уральскую дивизию и переброшены в район Левшино, севернее Перми. После сдачи Перми 4-я Уральская дивизия влилась в 29-ю дивизию, начальником которой я был назначен 1 января 1919 г.; в этой должности я пробыл весь 1919 г. и часть 1920 г. Дивизия откатывалась до Глазова и вновь наступала, пройдя с боями почти до Ново-николаевска. Пермь, Екатеринбург, Камышлов были вновь взяты. За взятие Перми я был награжден орденом Красного Знамени; лично председателем Революционного военного совета Троцким награжден золотыми часами.

В начале 1920 г. 29-я дивизия выводится в резерв и перебрасывается по-бригадно на различные фронты. Штаб дивизии и одна бригада попадают на Западный фронт, где из двух дивизий и бригады сформировалась Южная группа 15-й армии, начальником которой я был назначен. Часть апреля и май (1920 г.) проходят в боях с белополяками (майское наступление Западного фронта); Южная группа принимает в них активное участие. За умелое руководство операциями Южной группы мне была объявлена благодарность в приказе по Западному фронту.

Перед началом Варшавского наступления Южная группа развертывается в 3-ю армию Западного фронта. Я назначаюсь помощником командарма-3. В этой должности я пробыл до августа 1920 г. В августе распоряжением Польского ревкома я был назначен помощником командарма вновь формирующейся красной Польской армии. По заключении перемирия с белополяками по моей просьбе был переведен на врангелевский фронт, где вступил в командование 46-й дивизией.

В дальнейшем занимал недолго следующие должности: комдив 51-й Московской; формировал повторные курсы Харьковского военного округа в Одессе; в сентябре 1921 г. переведен в МВО и назначен начальником 17-й дивизии, затем командиром 3-го стрелкового корпуса, в каковой и оставался до зачисления на Военно-академические курсы в 1923 г.

За период пребывания в МВО несколько раз командовал парадами на Красной площади. За хороший порядок и организацию парада в день октябрьских торжеств в 1922 г. приказом РВС СССР объявлена благодарность.

По окончании ВАКа в 1924 г. занимал должности начальника управления ККА, помощника командира корпуса IX и врид комкора IX. В 1926 г. распоряжением вомвойсками СКВО тов. Уборевича прикомандирован к штабу СКВО и затем назначен начальником 4-го отдела штаба.

За время работы в СКВО неоднократно получал задания по инспектированию и поднятию стрелкового дела в войсках округа. Сам я отличный стрелок; имею ряд призов как в старой армии, так и на всесоюзных состязаниях. Стрелковое дело люблю и знаю. Окончил школу снайпинга при ЦС Осоавиахима.

За время моей работы по стрелковому делу в СКВО округ вышел на первое место, что и было отмечено в приказе по округу с объявлением мне благодарности.

В 1927 г. из СКВО был переведен в «Выстрел» на должность заместителя начальника курсов. В этой должности я пробыл до августа 1928 г., после чего был назначен начальником Химических курсов усовершенствования комсостава РККА...»[45]

Вышеприведенные оценки дает сам В.Ф. Грушецкий. А как оценивали его прямые и непосредственные начальники? Из аттестации за 1924 г. на помощника командира 9-го стрелкового корпуса В.Ф. Грушецкого, подписанной командующим войсками СКВО Н.И. Мурадовым и членами РВС округа

О.А. Сааковым и А.И. Микояном в феврале 1925 года:

«Твердой воли. Энергичный. Решительный в действиях; в боевой обстановке не теряется. Инициативен. С подчиненными корректен, ровен, в меру строг. Дисциплинирован сам и умеет внедрить таковую в своих подчиненных.

Здоров, к походной жизни вполне годен. Пользуется должным авторитетом среди подчиненных. В личной жизни трезв, скромен. Беспартийный. Советской власти предан. Общее и военное развитие хорошее. Боевой стаж, полученный в империалистической и гражданской войнах, обширный. Знаток стрелкового дела как в теоретическом, так и в практическом отношениях. Сам отличный стрелок. Активный участник в военно-научной работе. Много работает над самообразованием. Имеет боевые заслуги в Гражданскую войну. Обладает организаторскими способностями и опытом, вынесенным из практики Гражданской войны. Политически развит. К единоначалию подготовлен. Достоин выдвижения на должность командира корпуса во внеочередном порядке»[46].

Владислав Флорианович Грушецкий имел все основания претендовать на 12-ю служебную категорию (три ромба в петлицах). Но периодически ему эту категорию понижали, и тогда приходилось бороться за восстановление справедливости. Из обращения начальника Командного управления ГУРККА И.И. Гарькавого к заместителю Наркома по военным и морским делам от 14 июня 1928 г:

«Помощник начальника стрелково-тактических курсов усовершенствования комсостава РККА имени Коминтерна Грушецкий Владислав Флорианович два года (1922— 1924 гг.) состоял командиром корпуса.

По окончании ВАК в 1924 г. он был назначен на равнозначную должность начальника управления ККА, но ввиду выставления РВС ККА другого кандидата и за отсутствием других вакансий назначение было изменено и он был назначен помощником командира корпуса, с включением в кандидатский список на командира корпуса, в каковом он состоит до сих пор.

С ноября 1926 г. по ноябрь 1927 г. тов. Грушецкий состоял в должности начальника 4-го отдела штаба Северо-Кавказского военного округа.

В настоящее время тов. Грушецкий просит о сохранении за ним категории К-12 по должности командира корпуса.

Начальник курсов ходатайствует о восстановлении за тов. Грушецким категории К-12.

Полагаю целесообразным оставить вопрос открытым до результата очередного аттестования.

Прошу Ваших указаний».

Указания через два дня. На документе имеется резолюция «Сохранить 12 кат(егорию)»[47].

А как показал себя В.Ф. Грушецкий в должности начальника ХКУКС РККА под началом Я.М. Фишмана? Как мы видели на примере Я.Л. Авиновицкого, у Якова Моисеевича Фишмана всегда находились претензии к подчиненным. Из аттестации за 1932 г. на начальника ХКУКС РККА В.Ф. Грушецкого, подписанной заместителем начальника Военнохимического управления РККА Я.М. Жигуром:

«Имеет солидную общевойсковую подготовку и богатый боевой опыт империалистической и гражданской войны, а также опыт в подготовке обучения войск в мирное время. Военно-химическая подготовка удовлетворительная для работы по военно-химической службе. Дисциплинирован.

Однако, несмотря на все это, тов. Грушецкий в 1931/32 учебном году не сумел поднять боевую подготовку ХКУКС на достаточную высоту. ХКУКС освоил новую материальную часть химического оружия в техническом отношении. Общая и специально-тактическая подготовка постоянного и переменного состава осталась на низком уровне. Приказ РВС СССР № 90 в этой части ХКУКС не выполнен. ХКУКС не стал авторитетом для РККА учебным центром по химическому оружию.