Уже две недели они находятся в Египте. Поселились в Каире, сняли прекрасную квартиру. Комнаты просторные, мебель добротная, есть даже (редкость для этих мест) настоящая ванная – но все-таки от жары и пыли тут сложно найти надежное убежище. Кожа постоянно покрыта пленкой липкого пота, и дышится здесь не так легко, как на просторах Болескина.

И все-таки ему хорошо в Египте. Энергия пирамид и древних богов снова пробудила живительный интерес к магии. В одной из комнат устроен храм, и духи Сета[16]и Исиды[17]охотно являются на зов…

– Нам надо идти, – Роуз потянула Алистера за руку. – Я приведу тебя к нему…

Удивление и радость заполнили душу Кроули.

Он послушно следовал за женой (она уверенно вышла из дома и направилась вперед, к центру города) и думал о том, что слова Роуз выглядят очень загадочно.

Неужели через жену Тайные учителя решили передать ему послание? Но как так – ведь женщины изначально обладают меньшей магической силой!

Тем временем Роуз привела Кроули к музею, вошла внутрь и углубилась в прохладный зал, кажущийся совсем темным после яркого солнца.

– Вот он, кто будет говорить с тобой через посланника. Он сказал мне, что его зовут Тот[18], – отрешенным голосом провозгласила Роуз. Веки ее были полуприкрыты, ресницы дрожали. – Он говорит мне, что завтра ты должен быть готов прийти в свой храм и записать все то, что тебе будет передано.

По мере приближения к указанной женой скульптуре из черного камня Алистер начал различать сначала общий силуэт, потом птичью голову с изогнутым клювом. Наконец он смог разобрать на табличке надпись – «Тот». Номер экспоната – «666», и это показалось Алистеру еще одним добрым знаком.

– Роуз, я так счастлив! – громко воскликнул Кроули, целуя супругу в нежную щечку. – Я знал: ты у меня необыкновенная, и поездка эта будет совершенно необыкновенной! Ты станешь моей Алой женщиной, верной спутницей Зверя. Только сейчас по-настоящему мы стали мужем и женой, нас объединил Зверь. И номер «666» на табличке возле статуи Тота – таких совпадений не бывает…

На следующий день Алистер с тетрадью и карандашом в указанный Роуз час расположился в храме.

Он смотрел на самодельный алтарь и начертанные на полу пентаграммы – но ничего не происходило.

«А что, если Роуз это все просто выдумала?» – подумал Алистер и вдруг почувствовал, как вся комната наполняется неимоверно мощной силой.

Она впечатала его в пол, как мощный пресс.

Но буквально через минуту наступило облегчение, и Алистер услышал голос.

– Меня зовут Айвасс, я твой темный ангел. Сейчас через тебя будут переданы знания.

– Я готов, – прошептал Кроули, склоняясь над бумагой.

Айвасс диктовал ни медленно, ни быстро. Записывать за ним было очень удобно.

И вот лист уже покрывают ровные строки…

«Любовь, послушная Воле, – не случайная похоть дикаря, но и не любовь под страхом, как это происходит у христиан. Но любовь, которой путь указывает маг и владеет ею, как формулой духа.

Делай то, чего ты хочешь, – таков будет Закон. Изучение этой Книги запрещено. Будет благоразумным уничтожить сей экземпляр тотчас же после первого прочтения. Кто бы ты ни был, пренебрегая вышесказанным, ты поступаешь так на свой страх и риск. Это самое страшное. Тех же, кто будет обсуждать содержание этой Книги, будут сторониться, как больных чумой. Все вопросы относительно Закона да будут решаться каждым для себя не иначе, как обращаясь к написанному мной. Делай то, чего ты хочешь, – таков будет Закон. Любовь есть Закон, Любовь, послушная Воле.

Жрец князей Анк-аф-на-Кхонсу

1. Хад! Это манифестация Нуит. (1)

2. Этим путем компаньоны неба дают себя видеть.

3. Каждый мужчина и каждая женщина – это звезда. (2)

4. Каждое число, разницы нет какое, бесконечно.

5. Помоги мне, о фиванский Воин-властелин, помоги в моем явлении пред детьми человеческими!

6. Моим тайным центром, сердцем моим и моим языком, будь ты, Хадит!

7. И вот! Айвасс, служитель Гоор-паар-крата открыл все это…»[19]

Записывая за Айвассом, Кроули иногда украдкой поглядывал на него.

Темный ангел выглядел как хорошо сложенный, мускулистый мужчина с черными волосами и карими глазами. Он сидел (или скорее парил) в сгустке полупрозрачной энергии, внешне похожей на облако.

Диктовка продолжалась час.

А потом Айвасс сказал:

– Жду тебя завтра тут же в это же время.

И он исчез, как будто бы его и не было вовсе…[20]

* * *

– Мне горячо от твоих ладоней. Ты очень сильный маг, – бормочет Стас, и я в другой ситуации вряд ли бы удержалась от хохота.

Какой, елки-моталки, маг! Я даже не сосредотачиваюсь на том, что делаю, – просто бездумно вожу ладошками вдоль его позвоночника; притворяюсь, будто выполняю задание Тамары – «настроить чакры».

Это не магическая школа – это сборище шизофреников. Присутствующие тут люди выдумывают всякую ерунду – и восторженно верят в нее.

Со стороны происходящее смахивает на прогулку пациентов психиатрической клиники. Сосредоточенно шевеля губами и закатив глаза, народ водит руками и массово «настраивает чакры». Оборжаться можно!

Но теперь мне не до смеха, голова другим забита.

– Меняемся в парах, продолжаем настройку чакральной системы, – звенит голосок Тамары.

Послушно поворачиваюсь к Стасу спиной (давай, действуй, настройщик ты мой готический, – хуже не будет; лучше, впрочем, тоже) и продолжаю анализировать полученную от Дениса информацию.

Вчера вечером я показала своему любовнику фотографии.

Он распечатал их на принтере (всегда так делает – говорит, что компьютерный экран практически не позволяет считывать информацию), разложил на столе, задумчиво рассмотрел. А потом закрыл глаза, вытянул вперед руки. Над фотографией с колодой карт ладони задрожали, потом вибрация побежала дальше, прокатилась волной по всему телу.