— Подождите, Раиса Павловна! — перебила ее председатель. — Не спешите с вашей характеристикой! Сначала нужно узнать, что она совершила, и, уже исходя из этого, характеризовать! А то получится, что вы ее напрасно положительно характеризуете! Может, она не заслужила такую вашу характеристику. А что она совершила? — Этот вопрос был адресован уже к Лебедкину.

И в глазах ее появился суровый отблеск, и даже тени на веках стали не сиреневыми, а лиловыми.

— Она ничего не совершила, — ответил капитан значительно, — она погибла.

— Поги-ибла? — переспросила бухгалтер. — Значит, коммунальные платежи за январь не внесет…

— Погибла? — повторила председатель, поджав губы. — На каком основании?

— На каком основании люди погибают? — Лебедкин пожал плечами. — Это вопрос философский, я на него ответить не могу. Короче, мне нужно осмотреть ее квартиру. Вы меня можете туда проводить и присутствовать при осмотре?

— Обязательно, — председатель поднялась из-за стола. — Только у нас ключей от квартир нет, не положено. Чтобы в случае квартирных краж не было каких-нибудь инсинуаций. Или необоснованных обвинений. Ну, вы понимаете… — Она сделала большие глаза, отчего тени на веках почти скрылись.

— Об этом не беспокойтесь, ключи у меня имеются! — Лебедкин достал связку ключей, найденную в сумочке жертвы, и продемонстрировал председательнице.

— Ну, тогда пойдемте! Раиса Павловна, если придет Кочергин, скажите, что я буду после обеда, — распорядилась Мазаева.

Бухгалтерша не ответила, она взялась за трубку телефона, быстро нажимая кнопки. И вид у нее был такой, как у кошки возле блюдца сметаны, то есть предвкушающий. Ясное дело, спешит сообщить волнующую новость.

Лебедкин поморщился и пропустил даму вперед, затем они поднялись на пятый этаж, подошли к двери квартиры, где, согласно документам, проживала покойная Лютикова.

Капитан достал ключи и попытался вставить один из них в замочную скважину.

Ключ не подходил.

Лебедкин по очереди перепробовал все ключи — но результат был прежний. Ключи не подходили.

— Да что же это такое? — недовольно проворчал капитан, удивленно разглядывая ключи.

В это время приоткрылась соседняя дверь, оттуда выглянула худенькая остроносая старушка, чем-то похожая на пожилую лисичку, и озабоченно проговорила:

— Это что здесь такое? Это что же происходит? Это кто здесь в квартиру ломится?

— Не вмешивайтесь, Лидия Аскольдовна! — строго проговорила председатель. — Это я!

— Ах, вы! А что — она воду выключить забыла? Она что — соседей нижних залила? Я так и знала! От нее постоянно одни неприятности! То шум, то музыка…

— Говорю вам — не вмешивайтесь! Это вас совершенно не касается! Это полиция!

— Ах, полиция! — В голосе соседки прозвучал живейший интерес. — Я так и знала, что здесь что-то не так! Я так и чувствовала, что это добром не кончится!

— А вы когда последний раз свою соседку видели? — спросил любознательную старушку Лебедкин.

— Последний раз? — переспросила та и пожевала губами. — Вроде бы в четверг… или в пятницу… это значит, когда я в химчистку ходила. Я выходила из квартиры, а она как раз входила… или я входила, а она, наоборот, выходила…

В это время за дверью сорок шестой квартиры послышались приближающиеся шаги, замок щелкнул, дверь открылась, и на пороге появилась молодая женщина в синем халате, с обвязанной полотенцем головой.

— Вы кто? — испуганно спросила она, уставившись на Лебедкина. — Что вам нужно?

— А вы кто? — спросил, в свою очередь, капитан, разглядывая незнакомку. — Что вы делаете в этой квартире?

— Вот интересно! — Молодая женщина фыркнула. — Живу я в этой квартире!

Тут она заметила рядом с Лебедкиным председательницу и обратилась к ней:

— Может, хоть вы объясните…

— Согласно документам, в этой квартире, — перебил ее Лебедкин, — проживает гражданка Лютикова Ирина Сергеевна… то есть она здесь проживала…

— Ну да. — Женщина недоуменно пожала плечами, поправила полотенце. — Это я и есть…

— То есть как это вы? — оторопело проговорил капитан. — Что значит — вы?

— Я — Ирина Сергеевна Лютикова… да вот хоть ее спросите! — Она кивнула на спутницу Лебедкина.

— Я… да… жильцов много, всех не упомнишь… — заюлила председатель, глаза ее забегали, и тени стали не сиреневыми, а какими-то белесыми.

— Ну, или ее… — Женщина повернулась к выглядывающей из-за двери соседке. — Лидия Аскольдовна, подтвердите!

— Ничего не буду подтверждать, потом затаскают! — ответила та и скрылась за дверью.

— Ладно, — проговорил Лебедкин, справившись с удивлением. — Документы у вас имеются?

Показалось ему или нет, молодая женщина при этих словах немного замялась. Однако тут же взяла себя в руки и бодро проговорила с уверенной интонацией:

— А как же! Конечно, имеются!

Она развернулась и удалилась в глубь квартиры.

Лебедкин переглянулся с Мазаевой и вошел в прихожую. Председательница последовала за ним и аккуратно прикрыла за собой входную дверь. Затем сложила руки на груди, как статуя командора, и прочно утвердилась на месте, показывая всем своим видом, что это всерьез и надолго.

Вскоре молодая женщина снова появилась в прихожей, на этот раз без полотенца на голове.

Влажные волосы были кое-как причесаны. Она протянула Лебедкину водительские права. Капитан взглянул на права, потом на женщину. Женщина была похожа на фотографию, точнее, фотография была на нее похожа.

Лебедкин услышал за спиной тяжелое, взволнованное дыхание, оглянулся — председатель ТСЖ Мазаева тянула шею, заглядывая в документ. «Вот черт, — подумал он, — теперь непременно пойдут разговоры по всему дому…»

— Спасибо, — он повернулся к Мазаевой, — вы мне очень помогли, а теперь я вас больше не задерживаю.

— А как же… вам может понадобиться… — разочарованно протянула председательница.

— Обстоятельства дела изменились, появились непредвиденные аспекты, и теперь я вполне управлюсь без вас, — твердо сказал капитан, хотя и знал уже, что все бесполезно — разговоры по дому все равно пойдут, бухгалтер подсуетилась.

Мазаева все еще разочарованно топталась на месте, и капитан строго проговорил:

— Вы свободны!

Мазаева вздохнула и вышла из квартиры. Лебедкин взглянул на хозяйку этой квартиры — и ему показалось, что в ее глазах промелькнула благодарность.

Из-за двери тут же донеслись приглушенные голоса — председатель Мазаева обсуждала сенсационные новости с любознательной Лидией Аскольдовной.

— Теперь вы убедились, что я — это я? — осведомилась хозяйка квартиры. — Может быть, вы объясните, в чем дело?