– Ты знала об этом?

– Я просто знала, что он не нравится мне. Однажды я поймала его на лжи. Как-то вечером по дороге на бал я видела его карету... в сомнительной части города, а он потом клялся и божился, что я ошиблась. – Она пожала плечами. – Но я не слепая.

Розалинда вздохнула; очевидно, она возлагала большие надежды на герцога.

– Все говорят, что из исправившихся распутников получаются лучшие мужья и...

– Так говорят только сами распутники, – перебил жену Грифф. – Но женщины, поверившие им, непременно попадут в беду.

Лорд Темплмор кивнул:

– Да, разумеется. С тем же успехом можно сказать, что исправившиеся воры становятся лучшими банковскими клерками.

– Что касается распутников, то вы ошибаетесь, – возразила Розалинда. – Ведь Дэниел был в каком-то смысле распутником до того, как женился на моей старшей сестре. А теперь вы не найдете более верного мужа, чем он. Любовь может заставить мужчину изменить свои привычки.

– Дэниел – редкое исключение, – сказала Джульет. Взглянув на лорда Темплмора с насмешливой улыбкой, она добавила: – Знаете, если Морган вдруг вернется в Англию, поклянется, что изменился, а потом попросит моей руки, я скорее всего откажу ему.

– Надеюсь, – проворчал Грифф. – Этот негодяй похитил вас.

Лорд Темплмор пожал плечами.

– А если вы обнаружите, что у него имелись очень веские причины поступить так, как он поступил?

– Какие, например? Не могу представить, что он мог бы как-то объяснить свое возмутительное поведение. Скажите, какую, по-вашему, причину он мог бы назвать?

Джульет в упор посмотрела на Себастьяна, и он, не выдержав, отвел глаза.

– И все же я по-прежнему утверждаю, что мой брат не подлец. Кроме того, я утверждаю...

Тут в комнату вошел слуга с подносом, на котором стоял стакан. Приблизившись к Розалинде, он сказал:

– Кобылье молоко для вас, миледи. Кухарка велела передать вам, что ей все-таки удалось добыть его.

Розалинда побледнела и, бросив быстрый взгляд на мужа, потянулась к стакану. Грифф помрачнел и, поднявшись на ноги, закричал:

– Не смейте прикасаться к этому отвратительному пойлу! И передайте кухарке, – он повернулся к слуге, – чтобы она не обращала внимания на особые просьбы моей жены.

Слуга вопросительно посмотрел на барона, и тот поспешно кивнул. Розалинда же, вскочив на ноги, заявила:

– На этот раз вы зашли слишком далеко, Грифф Найтон! Как вы посмели?..

– Я не позволю вам пить эту отраву, – ответил Грифф.

– Но мистер Арбетнот говорит...

– Проклятый шарлатан, вот он кто! Один Бог знает, какую еще дрянь он посоветует! Я не потерплю этого, слышите?!

– Вы ужасный упрямец! Вы не имеете права... – Розалинда разрыдалась и выбежала из комнаты.

Джульет со вздохом посмотрела вслед сестре. Конечно, Розалинда всегда была склонна к театральности, но она никогда не плакала без очень веской причины, тем более – перед незнакомцем...

Она с укоризной взглянула на зятя, и тот, потупившись, пробормотал:

– Прошу прощения. Я должен пойти к жене. – Грифф поспешно вышел из комнаты.

После этого воцарилась гнетущая тишина. Джульет понятия не имела, что сказать барону и как объяснить причину спора. Кобылье молоко? Зачем оно понадобилось Розалинде?

– Прошу прощения... – Лорд Темплмор в смущении откашлялся. – Скажите, ваша сестра... Она случайно не... Видите ли, кобылье молоко иногда советуют как средство, которое... э... увеличивает плодовитость женщины. Может быть, ваша сестра пытается забеременеть?

Щеки Джульет вспыхнули ярким румянцем. Она сразу же вспомнила, как странно реагировала Розалинда всякий раз, когда обсуждалось предстоящее рождение ребенка Хелены. Стараясь не смотреть на барона, она проговорила:

– Но Грифф с Розалиндой женаты всего два с половиной года. Неужели... – Она вдруг пристально посмотрела на собеседника. – Скажите, откуда вы знаете о кобыльем молоке? -Джульет понимала, что не следует обсуждать такие темы с мужчиной, но любопытство оказалось сильнее. – Видите ли, я никогда не слышала ничего подобного.

Себастьян снова откашлялся.

– Кобылье молоко – старинное средство. Теперь ни одна разумная женщина не использует его, но это не мешает шарлатанам и некоторым глупым повитухам рекомендовать его. Иногда к этому средству прибегают женщины, отчаявшиеся забеременеть.

– Но как вы узнали о нем? – допытывалась Джульет.

Себастьян пожал плечами:

– Моя мать пробовала его.

Девушка в изумлении смотрела на барона.

– Но как вы могли узнать такое о своей матери?

– Мне об этом рассказал дядя, – пробормотал Себастьян. – Очевидно, мать испробовала множество средств. И одно из них, как ни странно, помогло. Мама родила близнецов.

– Возможно, ей просто повезло.

– Да, возможно. Но дядя Лу говорит, что она безуспешно пыталась забеременеть в течение пяти лет. И забеременела через три месяца после своего первого визита к Уинни, местной целительнице. Знаете, Уинни все еще собирает травы и лечит людей. Ваша сестра тоже могла бы подумать о визите к ней. Я был бы счастлив отвезти ее.

– Было бы очень мило с вашей стороны. Но зачем вам делать это?.. К тому же мой зять, вероятно, будет против.

Барон посмотрел на собеседницу с загадочной улыбкой.

– Сегодня утром ваша сестра дала мне совет, в котором, как я начинаю думать, был смысл. Я просто хочу отплатить ей за услугу. И могу пообещать, что целительница не предложит ничего вредного.

Джульет ненадолго задумалась, потом пробормотала:

– Не знаю, следует ли мне вмешиваться. – О Боже, как она скажет Розалинде, что обсуждала это с лордом Темплмором?

– Поступайте так, как считаете нужным. Но если надумаете, то знайте: обычно я встаю рано. Вы сможете найти меня в кабинете или в мастерской. Если ваша сестра согласится, мы сможем устроить визит к Уинни, который не встревожит вашего зятя.

– Вы хотите сказать, что мы будем действовать за его спиной?

– Если ваша сестра захочет.

Джульет вздохнула.

– Что ж, я подумаю. В любом случае... спасибо за предложение, лорд Темплмор.

– Пожалуйста, называйте меня Себастьяном, – сказал он с улыбкой. – По крайней мере когда мы наедине.

Джульет невольно отвела глаза.

– Хорошо, Себастьян. – Ей вдруг пришло в голову, что называть барона по имени действительно намного удобнее. «Лорд Темплмор» звучало слишком уж величественно, а Морган – имя безрассудного авантюриста. Себастьян же – прекрасное английское имя, очень подходящее для мужчины, предлагающего свою помощь незнакомке. Такого мужчину она вполне могла понять, могла даже испытывать к нему симпатию.