— А ты не называешь меня дурой.

— По рукам, — он подошёл к ней, протягивая ладонь.

И девушка неуверенно её пожала.

— А как тебя можно называть? — насмешливо поинтересовался он, отпуская её ладошку.

— Какой же ты неотёсанный…

— Меня тоже нельзя обзывать, — со смешком перебил он её. — Но раз мы начали обсуждать твою личную жизнь. Рассказывай, какие у вас там проблемы? Я послушаю.

— А у тебя такой большой опыт?

— Да, — закивал он убеждённо. — Могу поделиться. Например, научить тебя целоваться.

— Нахал! — щёки девушки вспыхнули гневным румянцем.

Водянов, громко смеясь, отклонился, чтобы не получить ладошкой по морде. Весело быть гувернёром.

/Лесная/

— Так, и теперь зажарку, — пробормотала я, забрасывая итоги своих утренних трудов в мясной бульон.

— Света-а, когда уже будет готово? — протянул Всеволод, опустив голову на стол. — Я есть хочу. Так вкусно пахнет.

— Уже скоро. Потерпи.

— Сколько можно терпеть? — на столешницу легла и голова Водянова.

Забава только фыркнула, сидя с ровной спиной на соседнем стуле. Как-то внезапно все собрались на кухне. А Глаша на радостях пошла отдохнуть, пока я колдую над плитой. Агата, как ни странно, тоже не протестовала, когда увидела, что все племянники царя заняты делом: разглядыванием моей мельтешащей фигурки. Правда, до этого играли в морской бой. Хотя вполне могли бы помочь мне с нарезкой. Но я не ворчала. Сама же вызвалась пробуждать чувства в Драгане. Так что сама и страдаю.

— Так и как ваши морские успехи?

— Владик жульничает, — пожаловался Всеволод.

— Стучать нехорошо, — фыркнул тот и айкнул, получив от Забавы подзатыльник.

— Обижать маленьких тоже, — важно кивнула она.

— Готово? — на кухню вплыл Борис Семёнович, но споткнулся, когда перед ним выскочил Игни.

Кот храбро водил аспида на улицу в туалет.

— Почти, — буркнула я. — А у вас?

— Дела сделаны и закопаны, — отрапортовал он.

— Ура, — хлопнула я в ладоши и выключила суп. — Так, Владислав, ты тут всех корми, а я понесу царю.

— Думаете, это поможет? — с сомнением уточнила Забава.

В глубине глаз девушки мелькнула грусть. Они со Всеволодом присоединились к готовке не просто так. Малыш подслушал наш разговор с Владиком, рассказал сестре. Как итог, у нас прибавилось сообщников по оживлению чувств и памяти лесного царя.

— Не поможет борщ, придумаем что-нибудь другое, — я аккуратно заполнила супницу наваристым борщом.

Вышло действительно вкусно. Я первая продегустировала. А ведь готовила такое блюдо всего раз, лет в четырнадцать. Когда ещё была жива бабушка, она учила меня женским премудростям. Вот и пригодилось. Собрав Царю поднос с обедом, я отправилась наверх. А Владик бросился на штурм кастрюли с супом. Как бы в итоге повар не остался без еды…

Игни, как я его не уговаривала, увязался за мной. Так что всю дорогу я проводила беседу на тему чужих тапочек и туалетов в неположенном месте. А подойдя к двери покоев лесного царя, немного струхнула. Вдруг выгонит. Но ведь не узнаю, пока не войду. Потому я и вошла. В гостиной, похоже, всегда царила полутьма. Здесь никого не наблюдалось.

— Светлана Александровна, что у вас? — раздался строгий голос из кабинета.

— Я приготовила вам борщ, хозяин, — растянув на губах самую светлую из своих улыбок, двинулась на голос Царя.

Он сидел за столом за просмотром корреспонденции, которую отодвинул в сторону, стоило мне войти.

— Борщ? — уточнил он.

— Это суп такой. Меня бабушка научила готовить. И я решила так поблагодарить вас за то, что разрешили остаться Борису Семёновичу и…. куда он снова пропал? — оглядевшись, я не обнаружила возле себя аспида.

— Наверное, обедает моими тапочками, — хмыкнул Драган, чуть улыбнувшись.

— Вау, вы шутите?

— А мне нельзя? — тёмная бровь приподнялась в саркастическом выражении.

Драган действительно выглядел сегодня живее. Черты лица не казались такими закаменевшими. А в глубине лазурных глаз будто мелькал лукавый огонёк, который моментами потухал.

— Можно и даже нужно, хозяин, — я подошла к столу и поставила перед ним поднос. — Вы будете здесь кушать или…

— Здесь, — кивнул он, проведя над супницей рукой.

От его ладони прошло лёгкое сияние и тут же развеялось.

— Это для остужения? — предположила я.

— Для проверки на яды. Я принял вас на работу без рекомендаций. Пока наблюдаю.

— О, — опешила я, нервно хватаясь за ручки супницы. — Ну да, вообще правильно.

Установилось молчание, пока я накладывала ему еду. Комната наполнилась аппетитными ароматами. И мой пустой желудок решил оповестить о своём плачевном состоянии всю округу.

— Простите, — щёки вспыхнули румянцем.

— Вы тоже можете поесть.

— Я как раз спущусь и….

— Со мной.

Что за дурацкая привычка перебивать? Хотя… Царю положено.

— Нет второй тарелки, — открестилась я.

Не представляю как есть под прицелом безжизненных глаз царя. Но он был бы не Столп, если бы не смог сотворить тарелку из воздуха.

— Садитесь, Светлана Александровна, — он протянул мне изготовленную магическим образом посуду.

Ничего не оставалось, как налить и себе немного супа. Пододвинув поближе кресло, я села напротив царя и приступила к трапезе.

— Расскажите о себе, — попросил он. — Кто родители?

— Мама — учитель, папа — мене… управляющий, — отрапортовала я, чуть не подавившись.

Вкусно же, а поесть нормально не выходит. Но раз просит, расскажу. Я вообще болтлива, когда нервничаю. Так что бедняге пришлось услышать несколько школьных история моей мамы, поддержать кивками сетования про сложности организации транспортировки груза, даже узнать, как мои родители познакомились, и улыбнуться на рассказы о моей замечательной бабушке. В общем, меня несло. Долго, пока суп не закончился. Но и потом я не спешила замолкать. А царь, как ни странно, слушал и кивал.

— Суп вкусный, — похвалил он. — Ваша покойная бабушка прекрасно вас… — он замолк, как-то странно заёрзав.

И потом раздался весьма характерный звук. Так сильно я ещё никогда не смущалась.

— Да, моя бабушка замечательная, — хихикнула я под недовольным взглядом Драгана.

Цари, они вообще не пукают… А даже когда пукают, все делают вид, что ничего не случилось.

— Но я засиделась: дела, работа, Всеволод. И Игни пропал, — я подскочила на ноги и сразу согнулась, ощутив резь в животе.