Конечно, не все могут расстаться с Лондоном, Токио или Торонто. По правде говоря, не все и хотят. Шум большого города околдовывает, а мечты о сельской тишине мы относим в далекое будущее, под старость. Как там сказал еще в 1777 г. Сэмюэл Джонсон: «Если человек устал от Лондона, значит, он устал от жизни, ибо в Лондоне есть все, что может предложить нам жизнь». Вот только бы эта прекрасная городская жизнь чуточку сбавила темп! Именно поэтому идеи Cittaslow столь привлекательны. Они медленно, но уверенно покоряют мир.

Взять хотя бы Токио, столицу скорости, джунгли панельных небоскребов, неоновой рекламы и фастфуда. В обеденный перерыв служащие несутся в лапша-бары и заглатывают суп стоя. У японцев имеется даже пословица на этот счет: «Быстро поглощать пищу и быстро испражняться – искусство». И все же многие японцы начинают верить в то, что медленнее – порой лучше, даже в городском пейзаже. Архитекторы придумывают здания, чье назначение очевидно: помочь людям сбросить скорость. К 2006 г. закончили строительство района Шиодоме, и в деловой части Токио появился оазис «медленной» жизни. Среди блеска новеньких офисных кварталов организованы центры досуга: театр, музей, рестораны. Чтобы покупатели не торопились, в торговом центре Шиодоме сделали широкие проходы и расставили дизайнерские кресла («Присаживайтесь, пожалуйста!»).

Принципы «медленной» жизни проникли на рынок жилой недвижимости. Большинство японских застройщиков лепят среднего качества дома словно куличи, ведь главное – побыстрее выставить их на продажу. Однако в последнее время покупатели стали бунтовать против этого конвейерного предложения. Люди объединяются в кооперативы и полностью контролируют свое будущее жилье – от планирования и дизайна до строительства и отделки. Этот подход удлиняет срок строительства в среднем на полгода, но все больше японцев готовы терпеть и платить такую цену за хороший дом. В кооперативы «медленного» строительства выстраивается очередь, и даже массовые застройщики склонны предлагать клиентам выбор шире.

Тэцуро и Юко Саито – живой пример моды на «медленное» строительство. Весной 2002 г. двое молодых издателей перебрались в красивое четырехэтажное здание, построенное кооперативом в Бунке, богатом районе в центре Токио. Это здание с видом на синтоистский храм строилось не год, как обычно, а 16 месяцев. Владельцы каждой квартиры заранее определили планировку и стиль: традиционный японский или футуристический. Супруги Саито предпочли минималистскую открытую планировку: белые стены, металлические перила, точечный свет. Времени было достаточно, чтобы обсудить все детали, вплоть до размещения лестницы, кладовки и кухни. Пол во всей квартире выложили паркетом, на балконе развели миниатюрный сад. Результату может позавидовать большинство японских квартировладельцев.

– Ради этого стоило и потерпеть, – улыбается Тэцуро, вдыхая пар настоявшегося зеленого чая. – Пока шла стройка, у кого-то из членов кооператива терпение лопалось: мол, к чему столько разговоров, споров. Люди требовали делать все быстрее. Но в конце концов они поняли, как же хорошо, когда строят не торопясь.

В городе, где многие не сумели бы отличить своих соседей от незнакомцев, супруги Саито радуются дружеским отношениям с другими жителями нового дома. Кстати, и с материальной точки зрения кооперативу выгоднее: обошлись без застройщика и сэкономили круглую сумму. Одно только огорчает: выходя из своего дома, супруги попадают на турбобеговую дорожку Токио.

– Мы-то строили медленно, – говорит Юко, – а город остается все таким же стремительным. Когда еще это изменится?

Знакомая жалоба: крупные города всегда отличаются высокой скоростью. Так, наверное, будет и впредь. Бессмысленно ли пытаться их приостановить? А вот и не бессмысленно.

«Медленную» философию начинают применять в крупных городах всего мира. Один из примеров – «управление городским временем», которое появилось в Италии в 1980-е гг., а затем было заимствовано Германией, Францией, Голландией и Финляндией{33}. Эта политика смягчает повседневную рутину благодаря согласованию расписаний всех институций – от школ, молодежных клубов и библиотек до поликлиник, магазинов и государственных учреждений. Так, в Бра мэрия открывается теперь и по утрам в субботу, чтобы работающие люди успевали без стресса и суеты пройти нужные им бюрократические процедуры. В другом итальянском городе, Больцано, сместили начало школьных уроков, чтобы избежать утренних пробок. В Гамбурге детские врачи пошли навстречу работающим матерям и стали принимать их по вечерам в будни и утром в субботу. Еще один важный аспект в философии «медленного» города – борьба с шумом. Очередная директива ЕС рекомендует снижать уровень шума в больших городах после 7 часов вечера{34}. Даже в Мадриде пытаются как-то заткнуть традиционно экспансивных испанцев. Основным же врагом «медленного» города остается всемогущее божество – автомобиль. Именно он выражает и подпитывает страсть к скорости. Сто лет назад наши предки восхищались рекордами La Jamais Contente и других участников гонки; ныне в рекламных роликах по пересеченной местности несутся седаны, джипы, минивэны, разбрызгивая воду, грязь и песок. Превышение скорости – самый распространенный вид гражданского неповиновения. Все подряд обзаводятся антирадарами, чтобы нарушать правила – и не попасться. В Сети можно прочитать указания, как обмануть дорожный патруль. В Великобритании защитники автомобилей разбивают установленные на обочинах шоссе камеры слежения. Добропорядочные граждане, которым в голову бы не пришло преступить закон, делают исключение: превышают скорость! Я знаю это потому, что сам так поступаю. Любовь к скорости превращает нас в ханжей и лицемеров. Как всем прекрасно известно, на дорогах ежедневно гибнет 3000 человек (больше, чем погибло при террористической атаке на Всемирный торговый центр), и обходятся аварии в миллиарды долларов. Известно также, что основная причина аварий – слишком большая скорость. Но нас это не останавливает. Даже на «Салоне вкуса – 2002», на величайшем в мире гастрономическом празднике «медленной» жизни, скорость дала о себе знать: один из спонсоров «Салона», итальянский автостроитель Lancia, представил турбоседан, разгоняющийся до 100 км/ч за 8,9 секунды. Поумилявшись пармезану из горных районов Италии и белым грибам, гости «Салона» (в основном мужчины) усаживались за руль этого турбоавтомобиля, и лица их озарялись мечтой перегнать Михаэля Шумахера на автостраде. Я же ехидно улыбался, пока не припомнил пословицу о человеке, живущем в стеклянном доме: только что я сам уплатил штраф за превышение скорости. Я мчался по автостраде на тот самый ужин в Da Casetta. Причин (или предлогов) для превышения скорости хватает: в деловом мире на счету каждая секунда, нужно нестись сломя голову, чтобы куда-то успеть, чтобы не отстать. Современные автомобили по большей части созданы для этой гонки; они гладко скользят на высоких скоростях и страдают, бедняжки, когда вынуждены тащиться. Главная причина (хотя никто не признается в ней полицейскому, выписывающему штраф) – адреналин.