— Ничего подобного! — удивленно воскликнул Винсент. — Она славная!

— Она настырная, пронырливая и грубая, — раздраженно выдала Джеки.

Ну и пусть двойные стандарты, если эта Шерон еще раз попытается пролезть в ее подсознание, она ей задаст. Винсент нахмурился:

— Совсем не похоже на ту Шерон, которую я знаю.

— Это Голливуд. Тут все сплошные актеры, — пожав плечами, заметила Джеки.

Эта ремарка имела отношение и к ней самой. Напоминание. Нужно прекратить думать о Винсенте как о славном человеке. Он бессмертный по происхождению, как и Кассиус, и актер по профессии. Не надо забывать ни о том, ни о другом. Но нельзя игнорировать и тот факт, что у Винсента добрый характер. Он хороший человек.

Джеки быстро взглянула на Маргарет. Это Маргарет внушила ей эту мысль. Она прочитала ее мысли и «ответила», чтобы не услышали мужчины. Джеки хотела разозлиться, но у нее не получилось, она испугалась. Такое впечатление, что Маргарет ее поощряет и подталкивает к Винсенту, а уж этого Джеки точно не нужно. Хватает борьбы с самой собой.

А зачем бороться? Джеки стиснула зубы, когда в голове возник этот вопрос.

— А что представляет собой ассистентка? — внезапно спросил Тайни, и Джеки повернулась к нему, испытав искреннее облегчение, потому что в голове появились другие мысли, кроме тех, что внушала ей Маргарет.

— Лили вроде в порядке, — ответила она. — Только совсем юная, похожа на подростка.

— Лили на самом деле старше, она просто молодо выглядит, — пояснил Винсент.

— Это хорошо, потому что ей можно дать лет двенадцать, не больше. Ведь вы знакомы с законом о детском труде, не так ли?

— Лили точно старше восемнадцати, так что ребенком ее никак не назовешь, — заверил Винсент, и в его голосе прозвучало раздражение.

— Хм… — с сомнением протянула Джеки. — Жду не дождусь, когда же я познакомлюсь с остальными вашими сотрудниками.

— С остальными? — Винсент, похоже, растерялся. — А зачем вам нужно знакомиться с моими сотрудниками?

— Любой сотрудник вашей компании мог иметь доступ к этим спискам, — пояснила Джеки, показав на бумаги, которые забрала у Лили и до сих пор держала в руках.

— И что?

— А то. Это означает, что кто угодно из сотрудников мог узнать состав нью-йоркской труппы и никого нельзя исключать из числа подозреваемых.

— Мои люди не стали бы…

— Винсент, — терпеливо прервала его Джеки. — Кто-то разозлился на вас в такой степени, что начал устраивать диверсии. Похоже, вас стремятся уничтожить.

С недовольным видом он сказал:

— Да, но я в жизни своей никому не причинял зла сознательно.

— Вам больше четырехсот лет. Вы могли кем-то пренебречь или разбить чье-то сердце двести или триста лет назад и забыть об этом.

— Я не думаю, что причина в том, что я кем-то пренебрег двести или триста лет назад, — надменно произнес Винсент. — И я никогда не разбивал ничьих сердец. Не может быть, чтобы дело было в этом.

— А в чем? — резко спросила Джеки.

Винсент покачал головой, и на его лице отразилась досада.

— Не знаю.

— Значит, это нечто, о чем вы давно забыли, потому что для вас событие было несущественным.

Он поджал губы:

— Не такой уж я болван, Джеки. Вряд ли я мог забыть о событии, которое настолько ранило человека, что он пошел на диверсии.

Джеки пожала плечами:

— Болван. Бессмертный. Да это могло быть что угодно!

— Обед готов! — Тайни шагнул между ними и поставил на стол блюдо с цыпленком.

Джеки заморгала:

— Когда ты успел все это приготовить?

— Поскольку я точно не знал наш график, то приготовил это утром, пока томился соус чили. А когда вернулся домой, просто разогрел, — сообщил Тайни и решительным тоном добавил: — Все горячее. Ешьте!

Заметив его строгое лицо, Джеки закусила губу. Очевидно, Тайни считает, что она перешла границы дозволенного и повела себя грубо, поэтому хочет, чтобы она сунула в рот цыплячью ножку и заткнулась. Понимая, что она в самом деле не права, заявив вот это последнее насчет бессмертных и болванов, Джеки вздохнула и села за стол, пытаясь подыскать нужные слова, чтобы извиниться, но не успела. Винсент принюхался к восхитительному аромату жареного мяса и сказал:

— Спасибо, Тайни. Выглядит просто потрясающе. Жалко, что я не голоден.

Вампир вышел из кухни. Тайни вздохнул и повернулся к Джеки:

— Он не Кассиус!

Она потрясенно отпрянула:

— Откуда?.. Ты…

— В последний год своей болезни твой отец рассказал мне про Кассиуса, — спокойно пояснил Тайни. — Он боялся, что ты будешь настроена против бессмертных, и когда-нибудь тебе это здорово помешает. Что ты неправильно оценишь дело или что-нибудь в этом роде. Он считал, что если я буду все знать, то смогу удержать тебя от ошибок.

— Понятно, — натянуто сказала Джеки. Все ее чувства смешались. Она злилась, что отец рассказал обо всем Тайни, и испытывала стыд, потому что ее друг знал, как Кассиус подчинил ее себе и использовал. — Ты хочешь сказать, что я позволяю своему прошлому влиять на меня и неправильно оцениваю данное дело? Ты не думаешь, что диверсии совершает вампир?

— О, полагаю, что насчет диверсанта-бессмертного ты абсолютно права! — заверил ее Тайни.

— Тогда что?..

— Но я думаю, что ты неправильно оцениваешь Винсента, — серьезно добавил он.

— Я…

— Это последнее замечание насчет болвана было просто мерзким, — напрямик сказал Тайни. — И совсем не похоже на тебя. Даже когда тебе кто-то отвратителен, ты ведешь себя сдержанно, вежливо и профессионально, хотя и холодно. Но только не с Винсентом. Я думаю, дело в том, что тебя к нему влечет, но твой опыт с Кассиусом мешает тебе быть объективной. И я думаю, что ты ведешь себя резко, когда пытаешься удержать его на расстоянии.

Джеки уставилась на него, чувствуя себя беззащитной и уязвимой. Она еще не успела произнести ни единого слова в свое оправдание, но краем глаза уловила движение и сообразила, что кухонная дверь только что закрылась за Маргарет.

Поняв, что тетушка слышала все, а остальное прочитала в ее подкорке, Джеки чуть не застонала. Она совершенно не пыталась защитить свои мысли. Сегодня точно не ее день, и вообще зря она взялась за это дело! Так или иначе, но Джеки не сомневалась, что она сильно пострадает в конце.

— Я тоже не голодна, Тайни, — устало сказала Джеки. — Наверное, я приму душ, переоденусь во что-нибудь более удобное и поработаю немного.

Тайни вздохнул, глядя на приготовленную им еду, но не сказал ни слова, чтобы не расстраивать Джеки еще больше.