Люк потянулся к ее сердцевине и начал ласкать ее, словно маэстро, играющий на скрипке Страдивари. И Эбби в считаные секунды оказалась на вершине наслаждения, судорожно выдыхая и содрогаясь от сотрясшего ее тело оргазма.

Вернулась она в реальность, когда Люк начал ускорять темп, погружаясь в ее тело быстрее и глубже, приближаясь к собственной нирване. Он судорожно выдохнул, а потом, опустошив себя серией толчков, рухнул на Эбби, уткнувшись лицом в ее шею.

Эбби перебирала прядки волос Люка, прислушиваясь, как выравнивается его дыхание, а его вздымающаяся грудь, прижатая к ее груди, дарила ей чувство близости, которое она не переживала ни с кем и никогда.

Люк повернулся и потерся носом о мочку ее уха.

— Ты потрясающая. Ты знаешь об этом, не так ли?

Эбби тоже повернулась, чтобы заглянуть в его глаза.

— Я думала то же самое, только о тебе. Значит, моя теория оказалась правильной.

— И что же это за теория? — поинтересовался Люк, кончиком пальца проводя по ее губам.

— Теория танцев, — ответила она. — Если пара прекрасно ладит на танцполе, значит, партнерам будет хорошо и в постели. Что мы только что и доказали.

Ее сердце буквально таяло от его улыбки.

— Может, у тебя есть еще какие-то теории, которыми ты хочешь поделиться с таким скептиком, как я?

— Считаешь меня глупенькой?

Люк прильнул к ее губам и подарил ей полный страсти поцелуй.

— Я считаю тебя красивой и забавной и собираюсь снова заняться с тобой сексом. Если только ты не предпочтешь танцы?

— С танцами можно подождать, — притянула его к себе Эбби.

Спустя некоторое время она приняла душ и села ждать Люка, который поехал купить ей что-нибудь из одежды. Ее волновала мысль о том, что он будет выбирать ей нижнее белье, зная, что потом снимет его с нее, когда они снова займутся любовью.

Эбби отправилась бродить по дому, чувствуя небольшое осуждение за то, что совала нос в личную жизнь Люка, но ей хотелось узнать его получше. Он был словно захватывающая книга, которую она начала читать и не могла оторваться. Эбби удалось вывести его на разговор о Кимберли… Хотя рассказом о своем прошлом она не дала ему договорить. Или он сам решил избежать дальнейших расспросов и воспользовался ее же методом, переключив внимание с себя на нее?

Но Эбби не жалела, что рассказала ему правду о своем происхождении. Потому что Люк, как и его сестра, оказался надежным и заслуживающим доверия. А это значило, что ее ждал откровенный разговор с Эллой.

Подруга словно услышала ее мысли и тут же позвонила.

— Привет, я как раз хотела набрать тебя, — улыбнулась Эбби.

— Это правда? — не дала ей договорить Элла, и, судя по тону ее голоса, она была вне себя от радости. — Люк все-таки пошел с тобой на бал?

— Да, мне удалось уговорить его.

— Зачем я спрашиваю, — захохотала Элла. — Я ведь видела фотографии со вчерашнего вечера. Они по всему Твиттеру. Из вас получилась потрясающая пара.

— Вечер удался на славу. И оказалось, что твой брат превосходно танцует.

— О. Мой. Бог, — не поверила своим ушам подруга. — Тебе удалось уговорить его потанцевать? В самом деле?

— Да. Мы чудесно провели время, а потом даже поужинали вместе.

— Ты серьезно? — обрадовалась Элла. — А чем еще вы занимались?

Эбби замолчала. Как она могла сказать о том, что произошло между ней и Люком?

— О. Мой. Бог, — повторила Элла. — Только не говори, что ты переспала с моим братом?

— Ну-у-у…

— Но это же здорово! — завизжала подруга. — После Кимберли он вообще ни на кого не смотрел. Я знаю наверняка. Он даже на свидания не ходил. Ты молодец.

— То есть… ты не против?

— Ты о чем? Почему я должна возражать? Я была бы счастлива, если бы вы двое…

— Поумерь свой пыл, — нахмурилась Эбби. — Это всего лишь мимолетное увлечение.

— Да ладно, — не поверила ей Элла. — Ты не из тех девушек, которые заводят случайные связи. Иначе ты бы уже с кем-то встречалась. Я ведь знаю, что у тебя никого нет. А ты уверена, что поступаешь правильно? Здорово, конечно, что Люк вернулся к нормальному образу жизни, но времени мало, чтобы вы…

— Элла… есть много вещей, которые ты не знаешь обо мне.

— Ты говоришь о своем детстве?

— А что тебе известно о нем? — всполошилась Эбби.

— Только то, что ты не любишь говорить о своей семье. Ты всегда меняла тему разговора или подводила меня к тому, чтобы я рассказывала о себе. Я видела, что и с другими ты ведешь себя точно так же. Ты все время переключаешь внимание с себя на своего собеседника.

— Но почему ты ничего не говорила мне?

— Потому что я поняла, что ты не готова к разговору. Ты не близка со своими родными, не так ли?

— Дело в том, что они мне не родные. — Эбби печально вздохнула и поведала подруге грустную историю своего детства.

И в точности, как в тот раз во время разговора с Люком, груз, который она таскала на своих плечах, стал немного легче.

— Жаль, что ты не поделилась со мной раньше, — с теплотой в голосе ответила Элла. — Бедняжка. У тебя было такое ужасное детство. Но теперь я понимаю, почему ты не находила в себе сил говорить о своем прошлом, даже со мной. Ты молодец, что поделилась с Люком. Он всегда умел выслушать. И знаешь, я очень рада, что вы решили быть вместе, пусть даже не надолго.

— Ты точно не против?

— А почему я должна возражать?

— Вдруг этот роман усложнит наши отношения в будущем? Когда все закончится и мы все втроем встретимся, будем чувствовать себя неловко.

«В особенности я», — подумала Эбби.

— Ты смотри на это дело с другой стороны. Ваш роман поможет Люку вылезти из своей скорлупы и вернуться к нормальной жизни. — Элла запнулась, а потом продолжила: — Но тебе следует быть осторожнее. Ты понимаешь, о чем я. Не стоит надеяться, что…

— Не беспокойся обо мне, — с уверенностью, которой она совсем не чувствовала, заявила Эбби. — Мы согласились, что расстанемся через неделю. За это время никто из нас не успеет влюбиться.

— Не уверена, что такие вещи можно предугадать, потому что…

— Давай поговорим уже о тебе, — предложила Эбби. — Как дела в школе?

— Эбби, ты снова за свое. Опять переводишь разговор на другую тему. Но я не собираюсь настаивать, я просто прошу тебя быть осторожной. Люк боится серьезных отношений. Я думаю, все из-за нашего отца.

— Но он совсем не такой, как его отец.

— Нет, но это не значит, что он вдруг решит остепениться, — предупредила ее Элла. — Мой брат упрямый как осел.