Когда они въехали на стоянку ресторана, Келли замолчала, мрачно осматривая красивое старинное здание с остроконечной крышей у бухты Олимпия. Брент тяжело вздохнул. Потеряв жену, он ни с кем не встречался и по сложившейся у них с Иветт традиции купил те же маленькие подарки, которые всегда радовали Иветт, но на Келли они, видимо, не произвели впечатления. И с чего он взял, что эти подарки понравятся Келли? Брент мечтал провести вечер с остроумной, самоуверенной красавицей, за которой в прошлый уик-энд пробирался по лесу, и был полон надежд на осуществление своей мечты, когда они уходили из-под качающихся ветвей кедра. Но платье с глубоким вырезом, модная прическа и макияж, подчеркивавшие природное женское изящество, скрыли большую часть настоящей Келли, а Бренту хотелось, чтобы она вернулась.

— Если вы предпочитаете провести вечер в каком-нибудь другом месте, я ничуть не возражаю, — с улыбкой предложил Брент, твердо вознамерившись избежать полного провала. — Сам я здесь никогда не бывал, но бухгалтер на работе с восторгом рассказывал об этом ресторане, и я сделал заказ.

Келли смотрела на величественный особняк, прикидывая, не признает ли в ней метрдотель особу из тех, кто не вхож сюда. Она представила себе, как он, свысока посмотрев на нее, с деланным французским акцентом предложит им подыскать более подходящее место. Удел Келли О’Рурк — проводить время в конюшнях, во фланелевой и хлопковой одежде, а не в баснословно дорогом ресторане, в шелках и кружеве. Она уже хотела предложить Бренту взять гамбургеры и уйти, но, вспомнив, сколько трудов потратила Делия на ее прическу и макияж, чуть вздернула подбородок. Возможно, сама Келли и не соответствует классу ресторана, но ее внешность вполне достойна этого места.

— Здесь чудесно. — Келли улыбнулась встревоженному Бренту, который, видимо, нервничал так же, как она, и взяла его под локоть рукой с незнакомыми, накрашенными ногтями. — Самое необычное, в чем я принимала участие, — это шведский стол в столовой Итона, — смущенно призналась она, — и если я сделаю что-то не так, незаметно толкните меня.

— С вами не соскучишься, Каллахан. — Лицо Брента просветлело, и он рассмеялся, запрокинув голову. — Меня не обескуражит, если вы будете пить суп через соломинку. Вы и не догадываетесь, как я горд, что иду в ресторан с самой красивой женщиной в мире.

Пока Келли размышляла над комплиментом, он вышел из машины и открыл ей дверцу.

Келли подавила побуждение сделать это самостоятельно, ибо полагала, что такая старомодная галантность имеет для Брента какое-то значение. Но какое именно? Всю жизнь Келли провела среди мужчин, относившихся к ней как к равной. Они были неизменно вежливы, но ни одному из них и в голову не приходило помочь Келли открыть дверцу автомобиля.

Одетый в смокинг хозяин ресторана радушно улыбнулся Келли и проводил их к освещенному свечами столику на двоих в уютной нише, откуда открывался вид на Бад-Бей. Келли позволила подвинуть свой стул и, немного успокоившись, с улыбкой посмотрела в окно на отражавшиеся в воде огни. Осведомляясь о годе урожая предложенного вина, Брент, видимо, был в своей стихии, поэтому Келли вполне положилась на его вкус.

— Здесь действительно чудесно, — улыбнулась Келли, когда отошел официант, предлагавший вина. Она уже испытывала удовольствие оттого, что о ней заботятся и ее опекают.

— Значит, вам здесь нравится? — Брент оживился и накрыл ладонью руку Келли. От этого легкого прикосновения по телу Келли разлилась приятная теплота.

— Я не привыкла, чтобы со мной обращались как с леди. — Она тихо вздохнула. — Но постараюсь привыкнуть. Впрочем, будьте осторожны: на следующей неделе мы с Энни, возможно, начнем осваивать дамское седло.

— Прекрасно, — отозвался Брент.

От его тона Келли бросило в жар и, остановив взгляд на губах Брента, она почувствовала, что ее словно огнем обожгло при воспоминании о страстных поцелуях с ним. Брент поднес к губам кончики пальцев Келли, а потом, повернув руку Келли, нежно поцеловал запястье в то место, где неистово стучал пульс. Она затаила дыхание, а когда Брент с довольной улыбкой отпустил ее, стиснула руки на коленях и слабо выдохнула «ох». Брент, не отрываясь, смотрел на нее, и дымка желания застилала его темные глаза.

— Надеюсь, вы не обидитесь, но, увидев вас внизу у ручья, я подумал, что вы самое прекрасное создание на свете, а сейчас…

Улыбка Келли угасла, а приятное тепло внутри заполнилось тупой болью. Его больше интересует внешний вид, все эти краски, лаки и модная прическа, а не то, что у нее в душе.

— … сейчас передо мной потрясающая фотография из модного журнала, и я скучаю по вашей прежней, естественной, красоте. Скажите, что это только на сегодняшний вечер, и я успокоюсь.

— Безусловно. — Напряжение рассеялось, как сырой туман в лучах солнца. — Я чувствую себя наряженной маленькой девочкой и едва терплю это.

— Отлично.

Мелодичная музыка заглушала голоса других посетителей и стук серебра по фарфору; Келли потягивала вино, а Брент что-то рассказывал, перепрыгивая с одного на другое. Оказалось, что Келли легко вести с ним беседу, она смеялась его веселым историям из жизни в Сиэтле, рассказывала об успехах Энни и слушала рассуждения Брента о воспитании дочери. Официант поставил перед ними тарелки, и Брент, отведав кусочек превосходного ребрышка, снова заговорил:

— Значит, вы всю жизнь провели на ранчо?

— Кроме тех шести месяцев, когда я была замужем за Рэнди, — кивнула Келли, пробуя лососину. — Он участвовал в родео, и мы объехали все города, где проводились соревнования, от Эллинсбурга до Чикаго, прежде чем я оставила его.

— У вас никогда не было общего дома?

— Для Рэнди домом был путевой трейлер и любой город, где имелись быки. — Покрутив бокал с янтарной жидкостью, Келли сделала глоток вина. — С этим я могла жить, но он питал страсть не только к быкам.

— Поклонницы?

— Рэнди не мог устоять перед женщиной, восхищавшейся его мускулами и отвагой. И таких на его счету было довольно много.

— А вам хотелось чего-то более возвышенного?

— Не поймите меня неверно. — Келли бросила на Брента быстрый взгляд. — В турне участвуют и по-настоящему крутые ребята, мне просто не посчастливилось выйти замуж за одного из них.

— А чем вы занимались, вернувшись домой?

Келли уклонилась от пристального взгляда Брента. Она не могла подробно объяснять, как оскорбило ее поведение Рэнди и какой опустошенной чувствовала себя после разрыва с ним, не желала признаться, как провинилась перед отцом. Быть может, со временем она обо всем расскажет, но не сейчас.

— Пэдди не позволил мне долго сидеть дома и зализывать раны. Он заставил меня поехать в Олимпию и окончить государственный колледж. Должность подменяющего учителя оставляла мне время для тренировки лошадей, уроков верховой езды и помощи отцу.

Келли прервала свой рассказ, пока официант убирал посуду, и, изучив меню десертов, выбрала ватрушку с белым шоколадом. Когда же перед Брентом поставили шоколадный трюфель с малиной, она, закусив губу, уставилась на его тарелку.