У риелторов есть КЛЮЧИ. О, эта восхитительная работа. О, эти огни большого города, окна, в которые всегда можно заглянуть. Одновременно в кармане одного хорошего риелтора может оказаться до десятка ключей от квартир, где деньги лежат. Ну нет, шучу. Деньги в квартирах, ключи от которых нам доверяют, никогда не лежат. Там вообще редко что лежит. Повезет еще, если будет лежать хоть ковролин. А уж если стоит диван – это просто красота, райское гнездо. И все же это волшебное чувство, когда ты, как настоящий чародей, имеешь ключи от всех дверей.

Первый ключ в моей жизни мне достался от квартиры на «Белорусской». Большой серый дом, трехкомнатная квартира, совершенно пустая, с огромными окнами, из которых виден порядочный кусок Москвы. И ядовитая змея Ленинградского проспекта извивалась причудливо, обжигая светом фар и фонарей. Тогда еще на проспекте был бульвар с деревьями, по которому можно было гулять. Я показывала квартиру, а коллега Федор увязался за мной.

– Может, потом посидим поболтаем? – предложил он, а я, как сейчас помню, восприняла его предложение за чистую монету. Мы же с ним постоянно сидели и постоянно болтали. Как и с Юрой, кстати. Ну, подумаешь, поболтаем и посидим на «Белорусской». И только когда он приблизил свое лицо к моему и случился поцелуй, я предположила, что болтать мы будем не так интенсивно.

– Ты что? – удивилась я.

– Танька, ты такая классная девчонка! – пояснил он, продолжая эротический процесс.

Федор был симпатичным молодым человеком, крепким профессионалом, имел лихой вид, так что я возражать не стала. Хоть это и был первый мой сексуальный опыт после «семейной жизни». Ковролин, кстати, нам не понравился. Все-таки надо оставлять в квартире хоть какую-то мебель, учитывать возможные деловые переговоры. Риелтор – тоже человек.

Романа у нас с Федором не получилось, хотя мы были исключительно приятны друг другу. Прежде всего наши отношения не сложились потому, что мы были риелторами. А это значило, что графики нашей любви исключительно конфликтовали с рабочими графиками. Мы порывались встречаться, но то у него была сделка, то у меня показ квартиры или поход в ЖЭК, а рисковать потенциальной комиссией ради друг друга мы почему-то не стали. Позже у меня началась большая сделка по расселению, и мне было вообще ни до чего. Так прошло какое-то время, и потом, случайно столкнувшись в офисе, мы вдруг поняли, что возможность упущена.

Но именно после этого случайного, по сути, эпизода я вдруг обнаружила себя живой. Я вдруг осознала, что хоть я и сгорела без остатка в свое время, потеряв все, чего у меня никогда и не было, и похоронив себя заживо, теперь вдруг я, против даже собственной воли, возрождаюсь из пепла, как птица Феникс. Я, прошедшая через огонь, огонь и еще много огня, забитая, испуганная девочка, которую бьет муж, которую презирает брат, над которой насмехается его жена, которую считает неудачницей собственная мать, – я снова хотела кого-то любить. Что может быть более глупым? Что может быть более естественным?

Однако это желание любить меня испугало. Я не ждала от любви ничего хорошего. Я просто не могла справиться со своими гормонами.

Но я боролась с собой. С переменным успехом я улыбалась кому-то, кто улыбался мне, я пряталась от своих чувств или осторожно пыталась идти им навстречу. Только для того, чтобы снова убежать в надежное убежище нашей с Маргаритой комнаты.

– Кому ты нужна с ребенком? – говорила жена моего брата, и я была с ней согласна. Кому я вообще нужна? Я старалась никому не верить и не делать из любви большой проблемы. Но 18 января девяносто восьмого года, за пару месяцев до Маргаритиного трехлетия, я снова сошла с ума. А ведь я так рассчитывала, что после сумасшедшего брака и жуткого, болезненного развода буду умнее. Впрочем, чего возьмешь с пьяной женщины?

Этот день я не забуду никогда. Хотя выпила я столько, что, казалось бы, помнить что-то технически было невозможно. Был день рождения Диляры, моей лучшей, любимой подруги. Были все наши. Юра выпил много, пел под гитару «Глухари на токовище», его фирменный хит. Федор заехал на минуточку и исчез. Были какие-то еще люди, старые Дилины друзья. Было весело и здорово. Я тоже пела, отбивая ритм, в основном «Мохнатый шмель» и «Плот» Юрия Лозы. Маргарита отплясывала с Дилиным сыном, на ней было красное платье-шотландка, она налопалась салата и наслаждалась происходящим. И вдруг…

За этим «вдруг» наступило событие, изменившее всю мою жизнь. Я помню, как открылась входная дверь и в прихожую вошли двое мужчин. Откуда они взялись – сказать трудно. Один – старый Дилькин друг, случайно вспомнил о ее дне варенья, а второй просто так прибился к нему, за компанию. Оба они, и старый друг, и второй, прибившийся, были уже в изрядном подпитии. Старый друг стоял и прижимал к себе именинницу, обливаясь пьяной умильной слезой, и разглагольствовал о том, «сколько лет, сколько зим», и что «совсем потерялись». А второй стоял рядом, в зеленом пальто и черной шерстяной кепке, улыбался и смотрел на меня. Я же вцепилась вдруг в руку сидящей рядом Марины, еще одной Дилиной подруги, и произнесла:

– Какой мужчина! За таким бы я пошла на край света!

– Да ты что! – хмыкнула Марина и присмотрелась повнимательнее.

Мужчина был высок, очень высок, и строен. Серо-голубые глаза, добрая улыбка, широкие плечи, большие алые губы… Лет тридцать на вид, серьезный и взрослый, особенно в сравнении со мной, девчонкой.

– Он просто потрясающий. Таких не бывает, – прошептала я.

– Мне кажется, он похож на бандита, – сказала Марина.

Но мне так не казалось. Просто… он был слишком большой, слишком черноволосый и у него был слишком низкий голос. Мне он показался совершенно идеальным. Впрочем, Маринино мнение о том, что новый знакомый Диляры бандит, разделили и она сама, и ее муж. Короче, все, кроме меня. Я только и могла, что улыбаться и строить глазки.

– Игорь, – представился незнакомец, взяв курс из прихожей прямо на меня. Он обошел все препятствия, всех людей, протиснулся вокруг стола и оказался рядом.

– Татьяна, – пискнула я, с трудом напоминая себе, что надо дышать.

Мы молча сели рядом, он налил мне чего-то выпить, и больше мы с ним никогда не расставались. В буквальном смысле. В первый месяц нашей любви – абсолютно. Игорь весь вечер не отходил от меня ни на шаг, а потом поехал провожать нас с Маргаритой домой, но в конечном итоге мы доехали не ко мне, а к нему, да там и остались. Навсегда.

Помню, мы с ним однажды расстались на одну ночь, случайно, где-то на третий день знакомства, но зато проговорили ее всю по телефону, так что это не считается. Утром он уже ждал нас с Маргаритой около подъезда, отдал ключи от своей квартиры и сказал, что больше такой глупости, как расставание, не допустит.

Странно это все. Вся наша история – странная. И удивительно романтичная, совсем в духе моих книг. Получается, что я являюсь прямым подтверждением того, что любовь с первого взгляда существует. Возможно, это звучит как-то самонадеянно, или вообще как совершеннейшая чушь, но это – правда. В тот день я познакомилась со своим вторым мужем, с которым живу по сей день, вот уже пятнадцать лет. И все пятнадцать лет мы празднуем наши годовщины именно в этот день, 18 января. Во-первых, удобно помнить, я же никогда не забуду день рождения лучшей подруги. А во-вторых, это действительно был самый важный день в нашей жизни. Вернее, ночь.