За хлопотами на кухне опять времени не заметила, и когда за спиной раздался знакомый голос, чуть не подскочила от неожиданности:

— А ты неплохо готовишь, Лина.

Обернулась, поспешно вытерла руки об фартук, и уставилась на Даню. Сердце ёкнуло, когда взгляд наткнулся на лёгкую улыбку, и я не рискнула опустить взгляд ниже – ворот рубахи, как и вчера, наполовину расшнурован, и буйная фантазия уже представляла картинки крепких мускулов, скрывавшихся под одеждой. Да чтоб тебя, а…

— Спасибо, – пробормотала и поспешно отвернулась, тем более, надо мешать капусту, чтобы не подгорела. – Садитесь, ужин почти готов.

Следующие его слова повергли меня в ступор.

— Пойдёшь со мной на танцы?

отреагировала мгновенно.

— Сдурел? Я кроме штанов и рубашек платья в деревню не тащила! — ответила, а у самой сердце подскочило в уши, кажется, и заметалось там, грохотом отзываясь в моментально опустевшей голове.

— от сестрички моей блудной кое-что осталось, — в кухне нарисовался Рамон, к моему великому неудовольствию.

Я покосилась на кузнеца и наткнулась на понимающую улыбку. Вот только сводника под боком не хватало! Вообще, я королева, и почти замужем, мне нельзя танцевать с полузнакомыми мужчинами! Ага, и целоваться с ними тоже, ехидно отозвался внутренний голос. Блин, сговорились все, что ли… Потому что если пойдём на эти таинственные танцы, то как пить дать, чинным держанием за ручку это не ограничится. У меня сложилось впечатление, что Даня – крайне решительный молодой человек. Хотя, скорее, мужчина. На вид я бы дала ему где-то около тридцатника, плюс-минус пара лет.

— Вы фигурами как раз схожи, — продолжил гнуть свою линию Рамон, не дождавшись от меня внятного ответа.

— Не-не-не, – я замахала руками. — Никаких танцев. Я отдыхать сюда приехала.

— Вот и отдохнём, — невозмутимо отозвался Данила. — Я помню, как ты лихо отплясывала в таверне, — бросив на него быстрый взгляд, я отчаянно покраснела: противный блондин ухмыльнулся, а в серо-голубых глазах мелькнуло веселье.

Влезла Анелька.

— Ой, правда, Лин, там весело, сходи! — и глазищами хлоп-хлоп, невинными, как у младенца.

Так. Она видела, как мы целовались у озера. Значит, есть шанс избежать этого сейчас, если пойду на местную дискотеку. А ведь хотелось, после всех этих нудных расшаркиваний на балах и приёмах, в таверне мне действительно понравилось.

— Всё ясно, — Рамон кивнул и развернулся. – Пойду, сундук вытащу…

Без меня меня женили, называется. А я даже еще согласия не дала! Сердито поджала губы и убрала сковороду с готовой капустой.

— Садитесь, сейчас принесу ужин, – отрывисто сказала, не поворачиваясь.

А зря. На талию легли ладони и негромкий голос у самого уха сказал:

— Ты чего, боишься что ли, Лина?

Резвый какой! Да, боюсь… Только тебе знать об этом необязательно, наваждение моё белобрысое. Себя, чёрт возьми, боюсь. До дрожи в коленках. Вывернулась из его рук, взяла стопку тарелок и всучила, избегая смотреть на Даню.

— Нет, не боюсь, – врать научилась, спасибо дворцовой науке. — Иди, расставляй.

Пока ужинали, наслушалась комплиментов в адрес своей стряпни, и напряжение немного отпустило – приятно, что гожусь не только плюш на троне протирать да марионетку изображать. После того, как убрали, Рамон распахнул крышку сундука, стоявшего посередине комнаты.

— Ну, посмотрим, — окинув меня взглядом, он наклонился, некоторое время перебирал одежду. Потом выпрямился, держа в руках сложенную юбку, блузку, и, кажется, корсаж. – Примеряй, Лина.

Схватив в охапку одежду, полезла к себе наверх. Анелька увязалась следом, под предлогом помочь корсаж зашнуровать. И, как подозреваю, снова про картинки свои рассказать… Фигушки, ничего о будущем знать не хочу! И тем более, о будущем с Даней. Нет у нас никакого будущего.

Разложив одежду на кровати, я разделась и натянула юбку – приятная на ощупь ткань, похожая на хлопок, тёмно-синяя, мягкими складками спадала До пола, ничуть не мешаясь при ходьбе. Блузка немного напрягла. Ворот-лодочка, отороченный кружевом, на мой взгляд, был слишком широким, и даже стянутый завязками, норовил сползти с плеча. Я нахмурилась, но Анька всплеснула руками и с радостной улыбкой заявила:

— Ой, Лина, так здорово!

Я проглотила возражения. Может, в волшебном сундучке Рамона найдётся какой шарфик, плечи прикрыть? Корсаж в тон платью завершил наряд, и я только настроилась переплести чуть растрепавшуюся косу, как вредный ребёнок стащил со стола ленту, и спрятал её за спину.

— Аня, – я нахмурилась и протянула руку, пошевелив пальцами.

— Не-а, – она покачала головой с хитрой улыбкой. — Тебе с распущенными волосами хорошо. Иди так.

— Жарко! И танцевать неудобно! – последняя фраза звучала несколько нелепо, но… мне не хотелось выглядеть лучше, чем я есть! Чтобы Даня слюни не пустил…

— Ли-ин, — дитё склонило головку. — Иди так.

Я прищурилась и упёрла руки в бока.

— Опять картинки видела, да?

— Видела, – не стала отрицать Анель. — Только не скажу. Ты же сама просила.

У-у любопытство встало на дыбы, страсть как захотелось узнать, что ж там мелкая ясновидящая увидела. Дала мысленный подзатыльник неугомонному чувству и немного раздражённо вздохнула.

— Сговорились, — мрачно вынесла вердикт Анели и отсутствующему здесь Рамону.

Потом расчесалась, и развернулась к двери. Ладно. Делай, что должно, и будь, что будет. Я отдыхать приехала? Вот и отдохну, действительно, что в четырёх стенах сидеть. Ужас какой, это ж насколько привыкла оглядываться на каждый свой шаг, что уже стремлюсь пойти на танцы с симпатичным мужиком?! Повеселев, сбежала по ступенькам – на ногах остались мягкие сапожки, совсем не мешавшие, да и под юбкой не видно, – и замерла на пороге.

— Как-то так, — объявила мужчинам, и мой взгляд остановился на Даниле.

Он тоже успел переодеться, и я даже не удивилась, заметив, что его рубашка – тёмно-синяя, в цвет моего наряда, и с вышивкой по вороту и рукавам. Рамон одобрительно кивнул, а блондин поднял вверх большой палец.

— Супер, — я вздрогнула от этого словечка, и снова пронеслась мысль, откуда же помощник кузнеца.

Сумасшедшая догадка, что он тоже мой земляк, пока звучала слишком уж… невероятно. Или у Судьбы странные шутки юмора, запузырить в один мир двух попаданцев – это как-то совсем нереально получается.

— Идём? – Данила протянул руку.

Я думала, между пальцев разряд проскочит, но собой гордиться могла: ладонь не дрогнула, когда коснулась его руки. Искр не было, однако показалось, кожу обожгло, и я чуть не отдёрнула собственную конечность. Даня не дал, тут же крепко сжав мои вспотевшие пальцы. Крепко, но аккуратно. Мы вышли из дома, и я не удержалась от шпильки: