Николай Егорович многого не знал в хитросплетениях политики, но он очень хорошо знал жизнь. Назаров не играл на публику, не пытался использовать свой главный аргумент для продвижения во власть или занять теплое местечко подле императора с гарантированной защитой своей семьи. Он живет на земле предков и продолжает свой род, даже успешно защищает его честь. Как он расправился с похитителями ребенка одного из вассалов, едва не развалив половину Бухары, шумели все газеты. И ведь это был не его родной ребенок, что только добавляло уважения. В чем нельзя упрекнуть Назарова — в честности. Юлька не разобралась в мотивах поведения парня и допустила скандал. Но и винить дочь тоже не хотелось. Шереметевы сами себя поставили в дурацкое положение, и это вылилось в нешуточный скандал.

Николай Егорович сам не заметил, как позволил своим мыслям искать оправдание действиям молодого волхва.

— С приездом! — Никита шагнул навстречу гостям и первым протянул руку Васильеву. Тот с заминкой, но все же ответил и представил свою супругу, которая удостоилась легкого прикосновения губ к пальцам, затянутым в перчатку. — Анна Сергеевна, вы замечательно выглядите. Вас даже дальняя дорога не утомила. Можно позавидовать.

— Не льстите, Никита, — улыбнулась женщина. — Я всю дорогу проспала, что придало мне сил. Не познакомите ли с вашими прелестными женами?

— Несомненно, я это и хотел сейчас сделать, — Никита отступил чуть в сторону и стал представлять гостям всех домочадцев, первым делом уделив внимание Тамаре и Даше.

«Военизированный клан, — пришла внезапная мысль в голову Николаю Егоровичу. Кроме жен приближенные Никиты оказались боевыми волхвами и сотрудниками клановой СБ. — Случайность или намеренный крен в создание боевого дворянского рода? Ни одного слуги, сплошь телохранители и стража».

Его жена довольно быстро нашла общий язык с хозяйками «Гнезда». Тамара, Даша и симпатичная барышня-чародейка с платиновыми волосами быстренько увлекли Анну в дом, о чем-то оживленно болтая. Николай Егорович с нотками зависти спросил:

— Как они это умеют?

Никита его хорошо понял и улыбнулся:

— Женщины решают серьезные вопросы на своем, неведомом для мужчин, уровне. Не переживайте, Николай Егорович. Ваша супруга попала в надежные руки. Не желаете отдохнуть с дороги? Для вас подготовили комнату в гостевом крыле. Можете принять душ, переодеться. Ужин будет готов через час.

— Мне этого хватит, — решительно ответил Васильев. — Насчет жены не уверен.

Николай Егорович при всем желании не смог бы вытрясти столь быстро, как ему хотелось, из молодого хозяина «Гнезда» откровенные признания насчет дочери. Решение вопроса явно затягивается. Да и насчет завтрашнего дня тоже были опасения. Никита, благодушно настроенный на прием гостей, словно забыл, кому Васильев приходится отцом.

— Мальчишка, — рычал он, разглядывая себя перед зеркалом. Жена заставила его надеть белую рубашку и новый темно-синий костюм, который решил вдруг взбрыкнуться: то подмышками давит, но воротник шею натирает. А еще галстук — этот чертов атрибут, который Николай Егорович жутко не любил. — Он меня еще за нос будет водить! Завтра же потребую от него объяснений!

— Хватит уже, Николай! — не вытерпела стенаний мужа Анна Сергеевна. — Так дела не делаются. Если позвали в гости, значит, разговор будет. И подумай, как его вести. Без грубости и скандалов. В конце концов Никита нам больше помог, чем навредил.

— С чего бы? — фыркнул злым котом Васильев.

— Я никогда не была в восторге от идеи Бельских, так упорно желавших отдать Юленьку в семью Шереметевых, — отрезала супруга.

— А почему молчала? — удивленно спросил Николай.

— Ты же ухватился за это предложение, мое мнение слушать не захотел, — пожала плечами Анна Сергеевна. — Дочку отпустил в Петербург, до конца не понимая, чем грозит для провинциалки полная свобода от родительской опеки. Хорошо, что закончилось именно так, а не гораздо хуже.

Васильев проворчал что-то невразумительное. Портить настроение жене перед важным ужином равносильно грозе среди ясного неба. Не простит, потом придется целый месяц по углам прятаться. Ну их, баб этих. Николай Егорович считал, что переговоры о судьбе Юльки будет вести он, как глава Рода, и решение выносить придется тоже ему.

В Устюге Васильевы редко устраивали семейные ужины, и если таковые намечались, то приглашались только родственники, начиная от старших дядьев и заканчивая молодой порослью, решившей создать свою ветвь. Николай Егорович всегда противился идее садить за семейный стол людей, выполняющих некие служебные обязанности в клане. Маги… Да, их иногда полезно гладить по шерсти, чтобы те почувствовали свою значимость и нужность. Ведь от них зависит жизнь домочадцев. Но Шубин и Бекешев, это же псы, призванные охранять хозяина. Их дело — служить, и точка. Гувернантка эта с постным лицом гимназической учительницы. Она что здесь делает?

Николай Егорович умом понимал, куда не следует влезать со своим уставом. Назаровы — малочисленный род. Очень малочисленный. Кроме самого Никиты родственников не осталось, только по второй или третьей линии, с которыми он отношения не поддерживает. Отсюда и многоженство, на которое император закрывает глаза. Как и Великий князь Константин, чья дочь вынуждена терпеть вторую супругу в доме. Не верил он в миролюбие женщин, живущих с одним мужчиной под одной крышей. Просто Назаровы умело скрывают свои размолвки и семейные противоречия.

Никита находится в трудном положении, это очевидно, — продолжал размышлять мужчина, пока за столом шел оживленный разговор про новый медицинский центр с уникальными принципами лечения. — Ему приходится возрождать род, и действует он весьма неординарно, что до сих пор вызывает разнообразные эмоции в обществе: порицание, восхищение, зависть. Время работает против него. Дети малы, жены вряд ли смогут каждый год ему рожать наследников. Просто физически тяжело такой марафон выдерживать. Они молоды, хотят блистать в свете, пока есть возможность не обременять себя большим количеством детей. Поэтому такой крен в сторону военизированного клана. Поэтому люди, умеющие держать оружие и беспрекословно выполнять грязную работу, сидят за этим столом. Они важны для Рода, и в будущем могут занять привилегированное положение.

Ужин продолжался, разговоры после водки и вина стали более раскованными. Слышался женский смех, на дальнем конце стола разгорелся жаркий спор между мальчишкой-волхвом по имени Роман и седобородым дедом — наставником детей Назаровых. Речь шла о методах построения боевых плетений в разных климатических условиях. Оказывается, старик знал очень много интересных нюансов.

— Господа, предлагаю сделать перерыв, — вовремя сориентировался Никита и пригласил мужчин в курительную комнату.

Николай Егорович с облегчением выдохнул, когда увидел на столике открытую коробку с табаком и несколько изящных трубок, судя по всему, еще не тронутых. Сам он курил редко. Хорошего курительного табака в Устюге днем с огнем не сыщешь, а смолить всякий самосад через трубку Васильев считал зряшным делом. Только горло драть.