— Хорошо, что я отпустил ее сегодня пораньше, — согласился Тэлбот.

— Эй, шедевры всегда рождаются из беспорядка, не так ли, малыш? — Ричард взъерошил волосы Эндрю.

— Как долго еще ждать? Я умираю с голода, — сказал Эндрю, потом схватил кусочек колбасы, валявшийся на столе, и отправил себе в рот.

Тэлбот открыл духовку и заглянул внутрь.

— Еще чуть-чуть, и все будет готово.

— Если я чего-нибудь не съем в ближайшие несколько минут, то окончательно опьянею, — проговорила Элизабет и опустошила второй бокал с вином. — А ведь я несу огромную ответственность как судья этого соревнования, и мне нужно, чтобы мой ум оставался при мне.

— Тебе не придется напрягать ум, размышляя о том, какая из пицц лучшая, — провозгласил Ричард и немедленно услышал в ответ возмущенные крики брата и сына.

Тэлбот силился вспомнить, когда он еще так весело проводил время... Они все сейчас дурачились, душевное тепло и положительные эмоции переполняли каждого — все предвкушали момент, когда можно будет сесть и попробовать, что получилось.

— Я не сумею принять какое-либо окончательное решение, пока не наемся, — заявила Элизабет, когда настало время дегустировать блюда.

Едва они расселись вокруг стола, каждый стал отрезать по кусочку от разных пицц и, сосредоточенно жуя, оценивать стряпню. Во время еды приятный разговор продолжался.

— Кстати, когда я зашла в супермаркет, то в бакалейном отделе столкнулась с мистером Уолкером, — не без ехидства сообщила Элизабет Тэлботу. — Он сказал, что его дочь, Альва Мэй, в скором времени выходит замуж.

Тэлбот вздрогнул.

— Да, я пару раз назначал Альве свидание, и мне кажется, ее мама уже растрезвонила по всей округе, что у нас якобы скоро свадьба.

— Почему ты не женишься на ней, дядя Тэлбот? — спросил Эндрю.

Тэлбот покосился на ребенка и улыбнулся.

— Потому что у нее волосатые ноги и от ее одежды всегда неприятно пахнет.

Эндрю подавился газированной водой. Элизабет тоже не смогла удержаться от смеха, и вскоре к ней присоединился хихикающий Ричард.

Тэлбот между тем продолжал:

— К вашему сведению, Альва работает механиком в гараже у Уолкера. Мы виделись с ней всего лишь дважды, и одно могу сказать точно: она меня совсем не любит. Ей лишь нужно было заменить зажигание в моем автомобиле...

— Ты просто невыносим! — воскликнула Элизабет.

Он поднял руки в беспомощном жесте.

— Тогда пристрели меня. Но мне не нравятся волосатые ноги и запах машинного масла, исходящий от одежды.

Он был благодарен судьбе за то, что никто не стал его расспрашивать, какие женщины ему нравятся. А то ему пришлось бы ответить, что он отдает предпочтение женщинам, у которых цвет волос напоминает медовый пудинг, а глаза — васильковое поле.

Тэлбот был влюблен в женщину, которая пахла как весенний дождь и источала сладкий аромат, словно цветок жарким летом.

— Мама, ты готова принять решение? — с нетерпением спросил Эндрю.

Элизабет улыбнулась и, едва касаясь салфеткой, вытерла губы.

— Да, мне кажется, я вполне готова назвать имя победителя.

— Но прежде, чем сделаешь это, мама, я хочу тебе что-то сказать. — Эндрю слез со стула, кинулся к матери и обвил руками ее шею. — Я просто хотел сказать тебе, что ты самая лучшая мама в целом мире!

— Эй, приятель, не вздумай подкупать судью, — погрозил пальцем Тэлбот.

— Кто, я? — Эндрю невинно захлопал ресницами. — Я всего лишь хотел, чтобы она знала, что я люблю ее больше всех на свете.

— Если кто-либо и способен подмаслить судью, то это я, — заметил Ричард. — Тем более что через пару недель я отсюда смоюсь, и, пожалуй, навечно...

Элизабет вдруг почувствовала, что ей трудно дышать. Легкомысленное настроение Тэлбота также мигом улетучилось. На сердце у каждого из них легла тяжесть неосторожных слов Ричарда.

Тэлбот вскочил и побежал прочь, не понимая, что делает. Когда он уже выходил из кухни, то услышал голос Эндрю:

— Господи, папа!

— Я всего лишь пошутил, — тихо оправдывался Ричард.

«Но вся проблема в том, — подумал Тэлбот, — что это не шутка. Это свидетельство, отчетливое свидетельство того, что ситуация вышла из-под контроля».

Он влетел в свою спальню, нуждаясь в уединении. Ему нужно было подумать, чем еще он сможет помочь брату.

Как только Тэлбот размашистыми шагами торопливо вышел из кухни, Ричард беспомощно уставился на Элизабет. Он выглядел сейчас как раскаявшийся нашкодивший подросток, которому было нужно, чтобы кто-то обратил на него внимание.

— Прости меня. Это была невероятная глупость. Я совсем не думал, что говорю, — наконец выдавил он.

— Может быть, ты сходишь за братом, — предложила Элизабет. — Он выглядел очень расстроенным.

Но Ричарда эта идея явно не вдохновила.

— Ай, брось... Когда Тэлбот чем-то удручен, он на некоторое время запирается в своей комнате. Лучше будет, если он остынет сам.

— Может, тебе и мне стоит смотаться в кино?.. Мы ведь уже давно собирались... — сказал Эндрю отцу.

Ричард преобразился. Его лицо посветлело.

— Это замечательная идея. И к тому времени, когда мы вернемся, я надеюсь, все уладится.

Прежде чем Элизабет опомнилась, она вдруг обнаружила, что осталась совершенно одна в безмолвии опустевшей кухни. Она села за стол и налила себе еще один бокал вина.

Сделав глоток, она опустила голову, изумляясь тому хаосу, который Ричард был способен учинить. Помимо своей воли она последовательно вспомнила все причины, которые подтолкнули ее в свое время к разводу.

Ричард всегда действовал импульсивно; он явно испытывал недостаток зрелости. Ее бывший муж предпочитал болтаться с приятелями на стороне, резаться с ними в бильярд и пить пиво. Он часто обижал ее и словами, и поступками.

Ей давно уже стало ясно, что он часто говорит, не думая; слова просто слетают с его губ, никак не сообщаясь с его разумом... И в этот раз от легкомысленности Ричарда пострадала не только она, но и Тэлбот.

Когда Ричард произнес эти неосторожные слова, Тэлбот побледнел и в его глазах застыла глубокая печаль.

Мужчина, который всегда производил впечатление жестокого и сильного человека, способного справиться с любыми невзгодами, вдруг впал в отчаяние.

«Но он взрослый человек, — убеждала Элизабет себя, — он настоящий мужчина. Пусть справится со своей болью в одиночку...» И она отпила еще один большой глоток вина.

Об одиночестве ей было известно все. Элизабет потеряла родителей. Еще совсем ребенком. Ей прекрасно было известно, что ее свадьба с Ричардом была всего лишь попыткой избавиться от глубочайшего одиночества, которое ежедневно донимало ее. Но замужем она почувствовала себя еще более одинокой.