мой приятель согласился на ужин в компании семьи Бейкер. Он, который все время смеялся над моим желанием проводить все праздничные ужины и обеды среди родни. Харди, конечно, и не догадывался о причине моей страстной любви к многочисленным родственникам. Да, я делаю это по большей части, чтобы видеть Синди. Правда, я и словом не обмолвился с ним о случившемся два года назад в Рождественскую ночь со мной и Синди. Этот придурок обсмеял бы меня за мою слабость – как может повлиять настолько на опытного мужчину какая-то сопливая девчонка.

Войдя в дом, я тут же был атакован своим маленьким энерджайзером в виде моей неугомонной сестры Лесли, которая, визжа, повисла на моей шее. Окажись на ее месте кто-то другой, я бы возмутился такому поведению, но меня обнимала маленькая любимая сестренка, и ей позволялось все без исключения. Она была единственным человеком, кому я ни в чем не мог отказать: с детства мы были очень близки, несмотря на то, что я родился раньше ее на шесть лет. Только сейчас, когда она вернулась после трехгодичного отсутствия, я понял, как скучал по моему Эльфенку. Несмотря на ее возражения, я полностью оплатил ее практику в Париже у самого известного дизайнера одежды. С детства Лесли была буквально помешана на моде и мечтала стоять в одном ряду с громкими именами, блистающими на олимпе, называемом haute couture. Я всегда верил в ее успех – в этом мы были похожи: мы с ней шли до последнего и добивались поставленной цели. Но она все же была мягче и жизнерадостнее меня.

– Боже, Эльфенок, ты меня задушишь!

Отпустив меня, она недовольно насупилась и поморщила носик.

– Брайан! Я же просила, не называй меня этим глупым прозвищем!

– Ладно, ладно, больше не буду.

– Ты всегда так говоришь, – пробормотала она себе под нос.

– Кхм-м…

Черт, совсем забыл про Харди. Обернувшись, я заметил: он как-то странно смотрел на Лесли, но к счастью для него, это не был его обычный взгляд, которым он одаривал девушек, перед тем как начать их соблазнять.

– Лесли, помнишь Харди? Вы виделись в прошлом месяце на благотворительном приеме.

– Да, конечно. Твой друг и компаньон по бизнесу.

От меня не укрылось: прежде чем ответить, она замешкалась. Другой на моем месте не заметил бы этого, но я слишком хорошо знал Лесли.

– Дайна ждала тебя. Брайан, может, поздороваешься с ней? А я пока покажу нашему гостю сад?

Странно, она как будто пытается меня отослать, да и Харди выглядит взволнованным. Нужно будет разобраться в этом. При слове «сад» я весьма некстати вспомнил свое пребывание в нем с Синди – я многое бы отдал за повторение той ночи.

Кивнув Лесли, я направился в кухню – в этом большом и просторном помещении, одновременно уютном и домашнем, Дайна проводила значительную часть своего времени. Моя мать была настоящей хранительницей очага: имея образование и возможность работать юристом, все-таки карьере она предпочла семью и дом. Дайна познакомилась с моим отцом, когда она попала в аварию и ее доставили к нему на операцию. Никто не верил в то, что она может ходить после столь ужасной катастрофы. В злополучный день она ехала за свадебным платьем. Ровно через неделю после столкновения с фургоном, искорежившим бок ее машины, должно было состояться бракосочетание Дайны с известным бизнесменом Билли Фармером. Но как говорит мой отец, он заставил ее передумать. Многие не могли понять причин отказа девушки от выгодного брака с миллионером и ее выбора совсем невыгодной партии – начинающего врача, который ничего не мог ей предложить, кроме своей любви. Дайна происходила из богатой семьи, но мой дед был слишком суровым человеком и растил дочь в строгости. После ее заявления о намерении соединить свою судьбу с Дериком, а не с тем, кого он прочил ей в мужья, непреклонный отец отказался от нее и до сих пор не простил ей эту, по его мнению, ошибку. Мать Дайны умерла при родах, и малышке не удалось познать семью в полном значении этого слова. Думаю, именно поэтому она растила нас с такой любовью и заботой. В более раннем возрасте я втайне мечтал о такой любви, какая связывала моих родителей, но повзрослев, я убедился, что просто не способен на подобные чувства. Ведь если бы мог, давно бы испытал их, верно? Мне тридцать лет, но у меня не возникало к женщинам теплых чувств, не считая свою мать и сестру, кроме С… Нет, это не то. Мне просто хочется ее трахнуть, вот и все. Уверен, как только я это сделаю, и думать о ней забуду.

Остановившись в дверях кухни, я уставился на прелестную женскую попку, так соблазнительно обтянутую джинсами и выпяченную в мою сторону. Эта весьма выдающаяся часть женского тела, чья хозяйка в данный момент наклонилась достать индейку, в чем я не сомневался по восхитительному запаху, заполнившему кухню, очень меня заинтересовала, хотя я и не знал, кто являлась ее обладательницей. Неужели Дайна кого-то наняла для кухни? Не похоже на нее, учитывая ее любовь к готовке.

Тем временем девушка выпрямилась, предоставив мне чудесный вид на ее оголенную шейку: бледная кожа так и манила к себе. Но стоило мне догадаться, кому принадлежат эти шоколадные волосы, стянутые на затылке, кровь забурлила во мне. Боже, эта девушка когда-нибудь станет моей смертью. Обернувшись, она застыла, заметив меня. Пройдясь глазами по ее телу, я остановил свой взгляд на ее груди, медленно скользя выше по начавшей очаровательно краснеть коже шеи, я наконец добрался до ее лица. Я не видел ее три месяца, но такое возникало ощущение, что прошли годы. Она имела неограниченную власть надо мной. Только от одного невинного взгляда я сходил с ума, а этот потрясающий румянец, розовевший на ее щечках каждый раз, стоило ей взглянуть в мою сторону, – это видение преследовало меня в моих бесконечных снах о ней. Мне так хотелось подойти и дотронуться до ее лица, поцеловать эти губки, которые она так неосознанно и в тоже время эротично постоянно кусала. Я бы распустил ее волосы – разве это не грешно, скрывать такую красоту. Я все еще хотел ее, несмотря на то что убеждал себя в неправильности собственных действий. Она не могла стать моей: ей всего шестнадцать, а у меня хотя и были девушки младше меня, но не настолько же. Джек бы свернул мне шею, и, уверен, мой отец бы ему помог. Это не особо меня пугало, но