IV. Что касается времени написания послания, то оно, конечно же, приходится на период после смерти Петра и Павла, потому что в нем прославляется их мученичество. Вероятно, оно написано и после смерти Иоанна (ок. 98 г.); можно предположить, что, если бы Иоанн был еще жив, Климент сослался бы на него как на высший авторитет, а коринфские христиане могли бы обратиться за советом скорее к апостолу, чем к ученику апостолов в далеком Риме. Гонения, намек на которые присутствует в начале послания, могут быть гонениями как Домициана, так и Нерона; автор говорит о «внезапных и повторяющихся бедствиях и превратностях, нас постигших»[1256]. Автор осторожно воздерживается от того, чтобы называть имена императоров–гонителей, и в конце ходатайствует за гражданские власти. Более того, он называет коринфскую церковь того времени «прочно утвердившейся и древней»[1257]. Это соответствует сведениям Евсевия, который сообщает, что Климент стал епископом Рима не раньше 92 или 93 г.[1258]

Самое полное собрание подлинных и приписываемых Клименту произведений можно найти в Migne, Patrol. Graeca, tom. I, II.

Именем Климента было подписано несколько более поздних произведений, ортодоксальных и еретических, чтобы придать им большее распространение благодаря его имени и положению. Эти псевдоклиментовские труды вытеснили в Римской церкви единственное подлинное произведение Климента, о котором забыли из–за незнания греческого языка. Клименту приписывались следующие труды:

1. Второе послание к коринфянам, ложно так называемое, которое раньше было известно лишь частично (12 глав), а с 1875 г. известно полностью (20 глав)[1259]. Оно существенно уступает первому по содержанию и стилю и написано было позже, между 120 и 140 г., вероятно, в Коринфе; поэтому оно связано с ним в рукописях[1260]. Это вообще не послание, а гомилия, обращенная к «братьям и сестрам». Это древнейший известный нам образец послеапостольской проповеди, и только в этом заключается его важность и ценность[1261]. Это искренний, хотя несколько слабый призыв к христианской активности и верности в период гонений, содержащий также критику на гностическое отрицание воскрешения. Гомилия ортодоксальна по духу, в ней Христос назван «Богом и Судьей живых и мертвых»; о великой моральной революции, Им совершенной, здесь говорится так (гл. 1): «Мы были лишены понимания, поклонялись скотам и камням, золоту и серебру и меди, делам человеческим; вся наша жизнь была лишь смертью… Через Иисуса Христа мы обрели зрение, Его волей отвергнув облако, которым были окутаны. Он в милости Своей спас нас… Он призвал нас, когда нас не было, и пожелал, чтобы из ничего мы обрели реальное существование».

2. Две энциклики о девственности. Впервые они были обнаружены Дж. Дж. Ветштейном в Ремонстрантской библиотеке в Амстердаме, в сирийском переводе, сделанном в1470 г. по Р.Х., и опубликованы в приложении к его знаменитому Греческому Завету, 1752 г.[1262] Здесь рекомендуется безбрачие, и представители обоих полов призываются к аскетизму. Из энциклик видно, как рано начал развиваться аскетизм, чуждый апостольскому учению и практике. В то время как некоторые римо–католические богословы продолжают отстаивать авторство Климента[1263], другие, на основании веских доводов, относят эти произведения к середине или концу II века[1264].