силой, что кольцо воздуха стало огромным лезвием ветра, что рассек монументальное строение башни до самого основания, чудом миновав тело пикирующей Роан. Зрелище, устроенное Роан нельзя было описать словами. Яркий свет в момент сжатия исчез, а башню сотрясло от мощного удара сжатой энергии, врезавшейся в нее. Все равно, что осадная катапульта ударила чудовищным валуном по стенам.

В момент расширения Роан видела, как перед ударом рассекающей волны воздуха вся башня покрылась чудовищными трещинами, а последующие за ним рассекающий порыв воздуха просто смел ее и всех ее обитателей. Об одном девушка желала – это то, что она не добавила в технику хотя бы капельку чакры огня. Страх того, что она не удержит столь нестабильную технику и будет сама испепелена собственной силой – переборол ее стремление закончить все поскорее.

Используя технику «трамплин», Роан создала воздушную подушку под собой. Падение было лучшем, чем могло быть, но хуже чем хотелось бы. Ее тело впечаталось в мраморный пол, раскалывая дорогую плитку и сотрясая пространство вокруг. Но даже при таком «фееричном» падении, девушка не показала и толики неудобства, обыденно встав с осколков пола. Отбивая походку каблуками, неизвестная фигура двигалась прямиком к ней из глубин большого зала. Его голос был изысканным, но в высокопарности аристократической манеры на задних планах слышались невероятные ноты зверя, разъяренного своей неминуемой гибелью.

— Какой наглый, мерзкий и очень жестокий человек. Пришел к нам, в наш дом, в наш мир, убиваешь наших братьев и сестер, рушишь тысячелетнее наследие великого рода! Как смеешь!

Существо, показавшее свой лик в серебристых лучах этого мира, естественно не было человек. Его трупно-серая кожа, испещренная черными венами, длинные когти на пальцах, острые клыки и кроваво-алые глаза на черной склере не могли быть человеческими. Мужчина лет двадцати пяти, в яркой современной одежде из серого костюма и черной рубашки в вульгарном стиле, черной шляпой на голове, которой он прикрывал свои глаза и забитыми татуировками руками, показал свой дерзкий лик, представ перед врагом.

— Нда… Чудовище, что умеет говорить по-человечески. Интересно есть ли у тебя душа?

Роан была в восторге от этого образца. Внешне он имел практически идентичную внешность обычного человека. Его вульгарный, эксцентричный вид можно было списать на особый стиль. Пожалуй, это первый вампир, который хоть как-то смахивает на человека. Возбужденная исследовательница расставила руки в стороны, приглашая темного напасть первым. Длинный хвост предвкушающее извивался змей за ее спиной.

— Мразь!

Монстр низкими нотами прорычал оскорбление, а когти на его руках увеличились до размеров кинжалов. Мужчина сделал резкий рывок вперед, целясь в сердце своего врага.

Быстрый!

Скорость противника вызвала некий восторг в душе девушки, заставив ее активировать навыки «двукратное ускорение» и «двукратное усиление». Навык «Взор Рассвета» позволил ей отчетливо видеть движение вампира и под усилением уйти с траектории удара, но вампир был не так прост. В скорости восприятия если они не были равны, то разница между ними была незначительной в пользу Роан. Первый неудавшийся удар плавное перешел в серию других ударов по разным частям тела. Вурдалак не использовал ноги или свои клыки, его боевой стиль завязывался на использовании когтей.

Его движения отточены, я ему не ровня.

В бою, когда физические параметры были приблизительно равны, Роан проигрывала ввиду своей неопытности и неумелости в ближнем бою. Защищаясь от опасных ударов вампира, девушка искала возможность нанести сокрушительный удар хотя бы для того, чтобы иметь возможность позже отсечь ему голову. Роан могла многократно увеличить силу своего удара навыком «Удар молотом» или мощь расенгана навыком «Уплотнение чакры». У нее были силы нанести смертельный удар, но не было возможности, что естественно сильно раздражало. Переходить в первый режим мудреца, чтобы возыметь хоть каплю превосходства Роан не хотела, ибо в ее мировосприятии она и так непозволительно много тратила сен-чакры для поддержания навыка «Взор Рассвета».

— Ха-ха-ха! Ничтожный человечек, это все что ты можешь? Уклоняться и блокировать мои атаки бесполезно – скоро ты выдохнешься, и я вдоволь наслажусь твоей кровью.

— Кххх…

Бланш стала отступать, сдавая позиции, удары вампира проходили сквозь ее броню, оставляя незначительные порезы, но запах ее крови просочился, что не могло не радовать кровопийцу. Его резкие, самоуверенные слова дурманили его самого же, а иномирка ждала. Ждала и подготавливала момент для атаки.

Прямые удары монстра стали более… вопиющими? Вместо быстрых стремительных пронзающих выпадов когтями, он теперь издевался размашистыми атаками, пытаясь нанести ей большую, но неглубокую рану.

— Хехехе! Какие же вы все-таки жалкие! Ничтожные, слабые и смертные. Знаешь, мне даже немного жаль вас. Катаетесь по полу, молите Бога, не зная его лика, но почуяв возможность, готовы продать всего себя с потрохами. Какое убожество.

Вампир попытался пронзить когтями плечо Роан, но его атаку отвела она наручем правой руки. Мужчина злобно цыкнул языком, отпрыгивая назад, разрывая дистанцию. Поправив съехавшую шляпу, он довольным, насмешливым тоном оскорблял ее и все человечество в целом.

— Ты же видела тех ублюдков в черных мантиях с изломанными крестами? Монахи, святые отцы, проповедники, пастыри, божьи слуги. Пха-ха-ха! Столь пафоса и лжи, но только стоило госпоже предложить им молодость и вечную жизнь, как те преклонили колени, будучи готовыми убивать тех, кого учили. ХАХАХА! Вы жалкие. Невероятно гадкие существа.

Монстр засмеялся в голос, расставив руки в стороны, отзеркаливая движение Роан, которым та приветствовала его. Иномирка не имела не малейшего желания вести дискуссию с монстром, но его слова увлекли ее.

— Хм… То есть служители церкви преподнесли вам свою кровь, чтобы стать тем мусором, что вы послали к воротам и оставили в соборе?

— Мусором!? Ну… может быть и так, ха-ха-ха! Низшие слуги, недостойные даже звания гуля. Испив проклятой крови, они стали заложниками своих же амбиций. Ха-ха-ха! Ну, разве не весело!?

Роан поддержала гогот вампира своим непритязательным ехидным смехом, находя иронию в судьбе этих «отцов». Впрочем, ее это сейчас не сильно интересовало. Выдохнув, девушка направила поток чакры в маску. Сияние шлема сконцентрировалось в одной точке, прежде чем выпустить десяток священных