Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кроме семейства за столом присутствовал управляющий и два воина, как выяснилось впоследствии его десятники. Ужин был довольно простой — жареный поросёнок, лёпёшки, жареная рыба, несколько незнакомых Никитину корнеплодов, ягоды и фиолетовые грибы. Немного погодя принесли гнилой сыр, который уже запомнился Никитину в таверне и конечно пиво.
Немного насытившись, Зонтер стал выспрашивать Никитина более подробно о его приключениях в джунглях, особенно его, заинтересовал его рассказ о матриархате, царящем в селении амазонок. Оказывается, время от времени, эти женщины торговали разными необычными вещами.
— Я сразу понял, что ты у них побывал. — словоохотливо сообщил ему сотник, грызя свиную ляжку. — Это когда я увидел твою парень подстилку! Они иногда ими торгуют. Жаль не с нами, а с этими шакалами из Турука, а они уже перепродают нам. Ты парень мог бы заработать на этом хорошие деньги! Убеди этих баб, что нужно продавать свой товар мне, а я уж тебя не забуду и прибыль честно с тобой поделю.
Никитин что бы, не обижать его, обещал подумать. После хозяина настал черёд детей, которые жадно слушали его рассказ о деревьях-людоедах, которые растут в джунглях.
— Тьфу, мерзость! — сплюнул тысячник и отхлебнул пива — А ну идите все спать, нечего на ночь слушать всякое, а то спать не будете!
Дети протестующее перебивая друг друга, заговорили, что это, мол, совсем не страшная история, но отец оказался непреклонен, и дети уныло потянулись к дому.
Разговор после этого как-то сразу переключился на торговлю, Зонтер вновь принялся ругать соседей, десятники налегали на пиво и поддакивали своему отцу-командиру в нужных местах. Гарем уже вовсю зевал, слушая это, женщины нетерпеливо переглядывались между собой и вздыхали. Такие разговоры были им неинтересны, правда, когда Никитин рассказывал про амазонок, они даже забывали, есть и слушали его, открыв рот.
Разговор вновь вернулся к торговле теми или иными вещами. Судя по всему, в торговле возникла некоторая пауза, и все здешние купцы несли немалые убытки. Тысячник с жаром принялся объяснять ему тонкости здешней геополитики.
Линт — город, названный так по имени, своего основателя, который пришёл сюда вместе со своим племенем лет пятьсот назад. Город был самым первым на Малом Торговом тракте по дороге к Желтому морю, и имел на этом немало преимуществ.
Очень давно здесь стояли города выходцев из Бартхеша, но лет шестьсот назад страшное землятресение стёрло с лица земли почти все прибрежные города почитателей бога-паука, и здешние города и земли быстро захирели и запустели.
Потом на эти земли пришло несколько новых плёмён людей, и они потихоньку начали здесь обстраиваться и строить новые города на месте старых.
Большинство торговцев, конечно, отправлялось в город Тину, который был не только самым крупным городом Шестиградья, но и самым крупным портовым городом на всем побережье Жёлтого Моря. Он был самым старым из городов Шестиградья, выходцы из этого города основали ещё два города Тану и Туру.
Здесь, да и в некоторых других землях, если город основывал другие колонии, то они обязательно брали первую букву от названия города-прародителя, признавая, таким образом, его главенство и первородство.
В обмен на это они получали защиту и покровительство метрополии. Остальных города были основаны пришлыми племенами, которые оседали в этих землях и тоже со временем строили города.
Откровенно говоря, помимо этих шести крупных городов, было здесь еще два или три небольших городишка, расположенных за пределами торгового пути, но их никто не считал за города, так мелочь. Деревня, она и есть деревня.
Издревле по этому тракту из степей Джерги, где жили кочевые племена ханатов и их соседей аданов, везли товары. Иногда мелкие кланы шалили на тракте, но их быстро или изгоняли или уничтожали, поскольку в нормальной торговле все были кровно заинтересованы.
Из земель аданов везли шкуры и войлок, топлёный жир, пряности. В землях ханатов были месторождения золота и олова. Здесь, в городах Шестиградья, особенно ценилось олово.
Все города Шестиградья традиционно торговали лесом, мебелью, древесной смолой, но наиболее богатый выбор был, конечно, в Тине, куда со всего света везли товары по земле и по морю.
Так было до недавнего времени. Теперь, всё изменилось, большинство ханатских кланов Джерги, объединились и пошли войной на Шестиградье.
Интересно было то, что племена аданов не принимали участия в этом нашествии, что было очень странно. Обычно именно аданы, время от времени, совершали набеги на здешние города.
Видимо ханаты, понадеялись на своих новых мохнатых союзников, да и добычей видимо не захотели делиться со своими хищными соседями. Сергей только качал головой, слушая все эти местные хитросплетения.
Предательство Альбиноса позволило ханатам уничтожить несколько лучших боевых дружин городов Шестиградья и теперь им оставалось только уповать на крепкие стены и тех немногих оставшихся у них войск, отрядов наёмников и городское ополчение.
Вот уже четыре недели как не было обычных торговых караванов. Купцы и тысячник, имевший на базаре свою лавку, подсчитывали убытки, но что самое плохое никто не мог сказать ничего определенного, когда это всё закончится.
Кое-кто начал потихоньку сворачивать свои торговые дела, но таких было очень мало, большинство купцов верило, что многочисленная дружина Тины, сумеет сломать незваным пришельцам хребет и после этого всё вернётся в привычное русло.
Так уже было лет двести назад, когда несколько кланов Джерги сумели даже захватить и разорить один из городов — Туру, но объединённое войско городов, наголову разбило захватчиков. Сейчас повторялась похожая история, но вот только нынче у кочевников появились воины-собаки и колдуны, которые оказались страшной силой. Теперь, многие из воинов, склонялись к тому, что в открытом поле их не победить.
Плохо было и то, что сейчас между городами не было единства, как раньше и никто не верил друг другу, все предпочитали отсиживаться за стенами городов и не спешили на помощь соседу.
Пройдясь по странным союзникам кочевников, Зонтер стал нахваливать их топоры. Как оказалось, сотник оказался страстным коллекционером всевозможного оружия и жалел, что им в руки так и не попало это чудесное оружие.
— Ах, какой топор, какая сталь, ничего подобного не видел. Как они ворота рубили, щепки так и летели, ещё немного и они бы нас всех покрошили! И откуда у этих мохнатых такое дивное оружие? Всё бы отдал за такой топор!
Никитин согласно покачивал головой. О своём трофейном топоре он благоразумно промолчал, он и так сожалел
