Кастенас выбежала из палатки. Дахнишев перевел взгляд на Роберто и опустился на колени у его головы.

— Ты ее слышал, — сказал он. — Не пытайся от меня ускользнуть, дружище.

848-й Божественный цикл, 41-й день от вершины соластро, 15-й год истинного Восхождения

Восходящие спали. Это было глубокое оцепенение измученного тела. Джеред видел такой сон бессчетное количество раз. У них уже намечались признаки восстановления. Лицо Ардуция постепенно приходило в норму, хотя руки еще оставались сухими и сморщенными. Он выглядел лучше всех. Оссакер совсем не изменился с того момента, когда закрыл глаза. И спал он беспокойно.

Джеред привалился спиной к стволу дерева, чтобы всю ночь присматривать за ними. Кован попытался последовать его примеру, но события дня оказались ему не по силам, и он заснул, лежа на ножнах. Огонь еще горел, давая желанное тепло ясной и холодной ночью. До дуса оставалось сколько?.. Пять дней. Казалось, что он наступает рано.

Казначей поднял руку и погладил Оссакера по голове.

— Что, размякли к старости?

— Пробер Менас, тебе полагается нести дозор.

— А я так и делаю, господин казначей. И вижу, как маска моего командира начинает таять.

Менас вышла к свету костра и согрела руки. Ее кираса сияла, меховой плащ красиво лежал на плечах. Джеред негромко засмеялся.

— Они сегодня справились! — проговорил он. — И я ими горжусь. Я не допущу, чтобы с ними что-то случилось.

— И не просто потому, что они — ценное оружие?

— Каких слов ты от меня добиваешься? Что я к ним привязался? Ну да, я к ним привязался. Они сделали это чертовски трудным, но они неплохие. При всем этом нытье.

— Какое щедрое признание! — рассмеялась Менас.

— Менас… Эрит. — Он откашлялся. — Спасибо.

— За что?

— За все, чем ты пожертвовала, чтобы отправиться со мной. И за то, что стала другом для Миррон. Я не уверен, что она выдержала бы без тебя.

Лицо Менас под шлемом с плюмажем покраснело.

— Вы — казначей. Я — сборщик. Я отправилась бы куда угодно по вашему приказу, господин Джеред.

— Пол. Думаю, что Пол здесь будет уместнее, — проворчал Джеред.

— Вы уверены? А как насчет их? — Она указала на спящих подростков. — Мы договорились соблюдать дисциплину.

— Помню, — ответил Джеред. — И это было правильно. Но теперь мы перешли на другой уровень отношений. Они сделали то, что навсегда останется с ними. Они будут испытывать вину и раскаяние. Им нужно нечто большее, чем окрики сержанта. Они тоже могут называть меня Полом.

— Ты уверен, что создан для роли отца, Пол? — спросила Менас, лицо которой осветилось новой улыбкой.

— Совершенно уверен, что нет, — признался Джеред. — Так что тебе придется мне помогать. Возможно, мне следует начать с роли малознакомого дяди и постепенно повышать свой статус. Ладно, о чем ты хотела мне доложить?

— О том коне, которого ты, конечно, услышал. Опасности нет.

— Точно?

— Точно.

Они подождали. Одинокий всадник на рысях въехал в лагерь и спрыгнул с седла. Шлем был сброшен, и приехавшая ударила кулаком по груди.

— Мастер Кастенас! — сказал Джеред, вставая. — Полагаю, ты привезла нам искренние извинения генерала за то, что нас тут бросили.

Глаза Кастенас наполнились слезами, которые заструились у нее по лицу раньше, чем она успела с собой справиться.

— Прошу вас! — всхлипнула она. — Вы должны помочь. Роберто. Его ударили кинжалом. Он умирает.

Джеред принял решение мгновенно. Он разбудил лагерь и, обведя взглядом усталые глаза и раздраженные лица, остановился на том единственном, кто мог им помочь.

— Оссакер! Едем, парень. Ты был рожден именно для этого, как ты мне всегда говорил.

— Вы нас обманули, — отозвался мальчик, еще не забыв своих кошмаров. — Вы заставили нас убивать.

— И я беру на себя ответственность, и вся вина лежит на мне. Но сейчас есть возможность сделать то, что ты любишь. Спаси моего друга. Спаси сына Адвоката.

— Я так устал! — пожаловался Оссакер. — Я не могу этого сделать. Пока не могу. Еще сутки.

— Он не проживет еще сутки, — воскликнула Кастенас. — Ты должен ему помочь!

Оссакер покачал головой, но Ардуций стиснул ему руку.

— Ты можешь, Осей! Я тоже поеду. Ты можешь использовать меня, чтобы замкнуть цепь и проводить энергию. Тебе надо будет только ее направлять. Я стану твоим источником.

Оссакер приложил ладонь к груди Ардуция. Потом нахмурился и закусил губу.

— В тебе так мало! — возразил он. — Я не могу отнять еще. Я могу сильно тебе повредить.

Джеред начал что-то говорить, но Ардуций его опередил.

— Нам надо рискнуть. Я единственный, кого ты можешь использовать. Пожалуйста, Осей! Ты же лучший Объявляющий Боль на свете! Покажи им, на что еще мы способны.

Оссакер кивнул и с трудом поднялся на ноги. Джеред улыбнулся.

— Спасибо тебе, Оссакер. Я этого не забуду. И Конкорд тоже не забудет.

— Ладно, ладно, — проворчал Оссакер. — Я ведь согласился, так?

— Так. Хорошо. Оссакер, ты поедешь за мной. Ардуций за Кованом. Менас, охраняй лагерь. Если вам придется уйти, направляйтесь на юго-запад. Я вас найду.

— Да, господин.

— А как же я? — спросил Гориан. — Нам всем надо ехать.

— Гориан, пересчитай коней. Это должно получиться быстро. У меня нет времени спорить.

— Тебе нужен отдых, — вмешалась Миррон. — Нам обоим он нужен.

— Нам всем он нужен, — возразил Гориан. — А как же Оссакер?

— Пожалуйста! — резко и отчаянно вскрикнул Джеред. — Не сейчас. Человек умирает.

В лагере воцарилась тишина. Восходящие воззрились на него. А потом Гориан кивнул и снова сел, потянув за собой Миррон.

— Спаси его, Оссакер, — сказал он. — Но не рискуйте собой, вы оба.

— Спасибо, — кивнул Джеред.

Менас выехала из лагеря, провожая их, пока они не перешли на галоп.

— Хорошо сработал, дядя Пол, — ухмыльнулась она.

* * *

Миррон проснулась рано. Солнце поднималось над горами Карка, заливая плато прекрасным золотистым светом. Он падал на лагерь сквозь листву деревьев и играл тенями на спящем Гориане. Мальчик выглядел намного лучше. Почти все морщины с его лица исчезли. Едва заметная сеточка еще оставалась у глаз, но это не помешало сердцу Миррон замереть при виде его красоты.

Гориан выглядел таким спокойным, когда лежал вот так у тлеющих углей костра. Она позволила карте его энергии затопить сознание, любуясь спокойными зелеными и мягкими красными линиями, оплетающими тело. Слабая пульсация от земли и легкое сияние в воздухе над ним указывали, что Гориан пьет стихийные силы, питая свой организм. Миррон представила, как они наполняют его гладкие мышцы и придают блеск чудесным волосам.