Стефании Сергеевне и Мартину было жалко выгонять больных людей на улицу.

Но это закрытое заведение, и так просто на его территорию не попасть. Это опасно. Уж экскурсии нам точно никто проводить не будет, — объяснила Яна.

Иван Демидович нахмурил свои кустистые брови. Они уже подходили к красивому, воздушному, белоснежному корпусу санатория, как вдруг спутник Яны упал в конвульсиях и закричал диким голосом на всю улицу:

— Самолет! Падает! Помогите! Я жить хочу! Нет! Нет! Нет!

Яна наклонилась над ним в ужасе.

— Что? Господи, что с тобой? Все хорошо! Иван!

Но он продолжал что-то голосить и отшатываться от нее.

Из санатория уже выбежала девушка-администратор, увидев обезумевшие глаза Ивана Демидовича и пену из его рта, она резко развернулась и умчалась.

Яна пребывала в отчаянии. Ей казалось, что Иван Демидович даже не видит и не слышит ее. В его глазах стояла просто волна ужаса и паники. Хорошо, что вернулась администратор в сопровождении мужчины в белом халате.

— Что с ним? — спросил он.

— Мы с разбившегося самолета, все было хорошо, и вот, ни с того, ни с сего, раз — он упал и случился приступ, — очень сбивчиво ответила Яна.

Она, естественно, знала, что мужчина в белом халате — это главный психиатр в данном заведении, Аркадий Михайлович. Яна когда-то видела его. Он занял место ушедшей на пенсию Людмилы, которая заведовала этим отделением еще в бесхозном и разваливающемся здании.

Аркадий Михайлович потрогал у Ивана Демидовича пульс, посмотрел зрачки и четко скомандовал:

— Товарищи, берем его и несем за мной. Ну, что стоим?! Жизнь человека в ваших руках.

— Куда несем-то? — растерялись мужчины.

— Ко мне в клинику! У него острый психоз! В таком состоянии человек способен навредить и себе, и окружающим! — скомандовал главный психиатр.

Чуть ли не шестеро мужчин вцепились в большое извивающееся тело Ивана Демидовича и… у них ничего не получилось. Пока не подбежали два санитара из психического отделения, они уже профессионально и со знанием дела скрутили Ивана Демидовича.

— А-а-а! — орал он, брызгая слюной и не фокусируя ни на ком взгляд.

— Господи, — растерялась Цветкова, — осторожнее! Что случилось? Я понять не могу. Первый раз его таким вижу.

— Это психическое расстройство. Оно может случиться с каждым после такой-то стрессовой ситуации. Яна Карловна, мы приведем его в чувство, не тревожьтесь, — ответил ей врач, протирая очки.

Яна оценила, что он знает, кто она такая, хотя лично они не общались.

— Я пойду с ним, — вызвалась она.

— Ну, уж нет. У нас закрытое отделение. За друга не беспокойтесь, мы о нем позаботимся! А вам там делать нечего.

— Как это нечего? У меня тоже… как его? Расстройство. Мы вместе из самолета падали, — сказала Яна.

— Нет, милая, вам там делать нечего, — Аркадий Михайлович был непреклонен.

Ивана Демидовича уволокли в закрытое крыло, а Яна, скорее на автомате, дошла до администраторской стойки и забрала свой ключ от «люкса».

Номер выглядел сногсшибательно, как всегда, и он был весь заставлен букетами в форме сердец с самыми любимыми Яниными красными розами. Было понятно, что все это организовал Мартин еще дистанционно из Питера к ее прилету, который не состоялся. На трюмо лежала коробочка и записка: «Любимая, не сердись на меня. Наслаждайся отдыхом».

Яна открыла коробочку и залюбовалась серьгами. Они были удлиненной формы, как она любила, с переливающимися натуральными сапфирами и бриллиантами, тоже ее любимыми камнями. Понятно, что Мартин хотел ее порадовать, раз они поссорились накануне Яниного отъезда.

Цветкова присела на кровать в расстроенных чувствах и сама не заметила, как уснула. Все-таки ее свалила усталость. Сон был беспокойный, с кошмарами и какими-то кровавыми картинками перед глазами. Проснувшись, Яна с содроганием посмотрела на свои руки, словно и на них могла оказаться кровь. Только сейчас она поняла, что жутко проголодалась.

При санатории были столовая с линией шведского стола, ресторан высокой кухни и бар.

Яна направилась в ресторан, решив после зайти к Ивану Демидовичу, хотя бы узнать о его самочувствии. Мысли о Мартине не покидали ее ни на секунду. Яна взяла телефон и набрала Анатолия Анатольевича. Ей не пришлось даже представляться.

— Яна? Я к твоим услугам!

— Я бы хотела узнать, что там с Мартином? Его еще не отпустили? — спросила она.

— Ну, как же так? Что за вопросы от такой шикарной женщины? Да если бы он вышел, наверняка был бы уже у твоих ног. А ты сейчас где? Я бы мог подъехать, и ты рассказала бы мне, как это — прыгать из самолета без парашюта, — предложил Анатолий.

Яна свела тонкие брови на переносице. Она не понимала, когда это она успела произвести такое неизгладимое впечатление на следователя. Уж не в тот ли момент, когда она в обрывках одежды, которую ей дали мужчины на острове, с нечесаными волосами и плохо отмытой от грязи и пепла кожей сошла на берег? Потом, Яна не могла вспомнить, когда она с Анатолием Анатольевичем перешла на «ты». И она догадалась, что он просто сильно пьян.

— А зачем нам Мартин? Ну, вот к чему? Его застали, вернее, он сам себя застал в постели с юной нимфеткой, все улики против него. Выйдет он лет через пятнадцать. А мы — здесь и сейчас, и на отдыхе. Я подъеду? — Продолжал «радовать» ее Анатолий Анатольевич.

— Думаю, что не стоит, — остановила его порыв Яна и выключила телефон. А про себя подумала: «И эти люди что-то говорят о женской дружбе! Сами просто образчик мужской порядочности!»

К ней подошла официантка с меню.

— Добрый день, то есть вечер.

Яна посмотрела на меню, оставленное на столе, сверху лежала записка. «Яна, подойди к забору с восточной стороны в девять вечера. Отец», — прочитала она и бросила взгляд на часы.

Яна так и не успела перекусить, зато нашла время переодеться в нечто более подходящее для выполнения секретного задания.

Она давно знала, что этот номер «люкс» в пансионате с санаторным лечением всегда закрыт и приготовлен для нее. Кроме того, Мартин накупил для нее всевозможную одежду, парфюмерию и косметику, чтобы Яна ни в чем не нуждалась.

И вот теперь, когда ее багаж потерян, а вернее всего, сгорел или уничтожен вместе с самолетом, Яна обратила свой взор на то, что давно и настойчиво развешивал для нее Мартин в этом шкафу.

Для Яны это был словно вход в Нарнию. Все вещи были от лучших брендов мира, подобранные в соответствии с ее стилем, в ее цветовой гамме. Чувствовались любовь и безупречный вкус. Яна выбрала