— Надеюсь, нет, — мрачно ответил Блестящий. — Потому что если мы не найдем никаких следов, придется лететь туда, куда мне совсем не хочется.

III

Дни шли, туман на экране рассеивался. То, что раньше было неразличимой белой массой, превратилось в россыпь бесчисленных одиночных звезд, белых или золотых, ярких и горячих голубых и темных тлеющих красных. Стало возможно выделять отдельные звезды и даже видеть их планеты, хотя ни на одной из тех, что заметил Достигающий, жизнь не существовала.

— Планеты достаточно распространены, — заверил экипаж Блестящий, — а вот жизнь — нет.

Достигающий подумал, что это делает преступления Врага еще более страшными: если жизнь так редка, как ужасно ее насильственное прекращение!

В начале каждой вахты он прежде всего уточнял курс, чтобы следить за продвижением корабля; пройденная часть маршрута на экране приобретала светло-розовый цвет, часть, которую еще оставалось пройти, оставалась ярко-оранжевой. Но как медленно удлинялась розовая линия, какой угнетающе длинной оставалась оранжевая!

В прошлом Достигающий иногда думал о том, каково оказаться Снаружи, — думал очень редко, ведь ему было о чем думать в повседневной жизни на Влажной планете Трех Лун и в регулярных полетах от одной планеты к другой, что было его обычной работой, — так вот когда он все-таки задавался вопросом, каково на самом деле оказаться Снаружи, самым необычным ему казался невероятно стремительный ход событий за пределами Ядра.

Однако теперь он на самом деле Снаружи, и ход событий совсем не кажется ему стремительным. Другие члены экипажа не мелькали вокруг. Как и положено хичи, они передвигались спокойно и не очень быстро. И планеты, видные в приборы, не вращались с головокружительной скоростью вокруг своих звезд. И сами звезды не мигали, если были неустойчивыми, и не раздувались на глазах и не тускнели, если были сверхгигантами.

Однако ему самому разница в скорости была очень даже заметна, и это портило Достигающему настроение. Иногда, когда он закутывался в спальный клубок, собираясь уснуть, ему приходило в голову, что все время его сна, и бодрствования, и нового сна, и еще десятка периодов сна умещается в Ядре в единое биение сердца.

И время не только шло быстрее обычного. Иногда оно как будто замирало. Один рабочий день Достигающего ничем не отличался от другого. А когда произошло нечто совершенно новое, это застало его врасплох.

Ветерок принесла ему еду и сообщила, что Блестящий в очередной раз отказался есть.

— Он словно одержимый, — сказала она Достигающему, когда они принялись за вкусный белок и сладкие углеводы красивых пастельных тонов, подобранных Ветерок. — Мне кажется, он хочет, чтобы Враг еще жил где-то в галактике. Что касается меня, то у меня такого желания нет. Я бы хотела, чтобы Убийцы никогда не выбирались из своего убежища.

Достигающий обдумал ее слова и передернул мышцами живота, что у хичи служит эквивалентом пожатию плечами.

— Думаю, он знает, что делает.

— Конечно, — согласилась она. — Но он кажется очень встревоженным. — Она немного пожевала и задумчиво заметила: — Мне кажется, или пища стала необычно вкусной?

— Удивительно! — воскликнул Достигающий. — Я как раз собирался сделать такое же замечание. — Их это тем более удивило, что вкус CHON-пищи никогда не меняется. Если не изменились указания по изготовлению, а Ветерок это отрицала, вкус должен был год за годом оставаться неизменным. Достигающий удивленно растянул рот в «улыбке». Он заметил, что и Ветерок ему улыбается. Улыбается очаровательно. Почти соблазнительно…

Соблазнительно?

Мышца под кожей щеки Достигающего неожиданно напряглась. Он понял: конечно! Пища не стала необыкновенно вкусной, улыбка Ветерок такая же, как обычно. Для него — для них обоих — все окрасили феромоны.

И как только эта мысль пришла ему в голову, он заметил то, чего не замечал раньше. Кожа Ветерок заметно потемнела. Кое-где — на горле, на веках — она стала почти пурпурной.

Ветерок внезапно вступила в период спаривания.

Ухаживание у хичи проходит очень цивилизованно. Когда подходящий самец и сексуально привлекательная самка оказываются по соседству, они совсем не сразу начинают совокупление. Этот процесс занимает определенное время. От первых признаков взаимной приемлемости до окончательного акта совокупления редко проходит меньше целого дня, а иногда, в особенности если самка молода, дней десять или даже больше. А Ветерок была очень молода. Так что на начальной стадии ничего сексуального между Достигающим и Ветерок не происходило. Ну, ничего откровенно сексуального. Однако исподволь все было окрашено сексом, это уж точно. Когда Ветерок доела светло-голубую хрустящую часть своего обеда, именно Достигающий развернул и передал ей следующее сладкое вязкое блюдо. Принимая его, Ветерок позволила своему тощему пальцу на мгновение задержаться на запястье.

Дальше события могли бы развиваться быстрее — хоть и ненамного, — но именно в этот миг появился Блестящий. Выражение его лица Достигающий не мог понять. Печальное? Да, вероятно, это определение подходило, но одновременно старик выглядел более дряхлым и встревоженным, чем обычно. Мышцы его щеки возбужденно дергались, но на пороге он остановился, с любопытством принюхиваясь.

Хотя ревность не очень характерна для хичи, это не значит, что Достигающий не обратил внимания на поведение Блестящего. Однако было ясно, что Блестящий встревожен чем-то иным — не говоря уж о том, подумал Достигающий, что он так стар, что, вероятно, вышел из активного сексуального периода. Его тревога преодолела влияние феромонов Ветерок.

— Я принял решение, — строго сказал Блестящий. — Следует признать, что никаких недавних следов Врага не осталось.

Достигающий не забыл о своих новых интересах, но тем не менее бросил на Блестящего удивленный взгляд.

— Но ведь это хорошая новость? — спросил он.

Старик помолчал; он как будто обдумывал вопрос, и Достигающему показалось, что молчание слишком затянулось. Наконец Блестящий выдохнул через нос.

— Вероятно, это лучше, чем если бы мы нашли недавние следы, — задумчиво сказал он, — но это означает, что нам с тобой придется сделать то, чего мне совсем не хочется. Двое из нас должны осмотреть место, где спрятался Враг, и проверить, там ли он еще.

Он пересек каюту, подошел к экрану и коснулся узловатого колеса. На экране сразу появилась туманность, известная как убежище Врага.

— Это Шаровая Молния — Кугельблиц, — сказал он. Разумеется, он использовал совсем иное слово; просто так могли бы выразиться люди, знай они о существовании подобных объектов. Но описание Блестящего было примерно таким же, какое дал бы земной физик. — Убийцы — существа энергетические, не материальные. Однако энергия тоже обладает массой. Следовательно, место, где они скрылись, по своей природе является объединенной системой — мы бы сказали «черной дырой», — где и возникла энергия, сотворившая эти существа.