Витька покосился на сестру, с растущим раздражением заметив, что теперь и Настя готовится задремать, безвольно опустив руки. Гребешок выскользнул из ее пальцев, упав на лежанку старушки, но зеркальце еще держалось в ладошке, неуверенно покачиваясь.

– Засыпайте, мои хорошие, засыпайте, вот уже и супчик почти готов… Был суп, станет соус, ну да ничего, так только вкуснее будет. – На ее милом старческом личике продолжала сиять благостная и светлая улыбка. – Бабушка Красимира понимает, как вы устали… Прилягте, мои хорошенькие, прилягте, мои сладенькие… Не стесняйтесь, это ненадолго…

Конечно же, Виктор раньше всех стал понимать, что вокруг происходит что-то неправильное. Не могли трое детей, даже самых уставших, вот так вот запросто уснуть в незнакомой и пугающей обстановке. Договаривались ведь держать ухо востро да по сторонам глядеть, чтобы в неприятности, как с червяками, не угодить. И тут на тебе – готовы дрыхнуть, словно в родном доме, а не в диком лесу из труб, котлов и высоковольтных линий.

Витька попробовал пошевелить руками, но они оказались тяжелыми и ватными, словно в глубоком сне. Захотел посмотреть на бабу Красю, чтобы попросить ее прекратить эти усыплявшие приговоры, но мальчика не послушались ни голова, ни губы. Взор застилала добрая и широкая улыбка старушки, так радушно согласившейся накормить троих заплутавших детишек.

Тогда Виктор качнулся вправо, стараясь плечом как можно сильнее толкнуть сестру, и у него это почти получилось. Настя вздрогнула, что-то пробормотав, а небольшое овальное зеркальце в ее пальчиках снова качнулось, подворачиваясь и ловя новое отражение. Светлый «зайчик» словно ударил Витьку по глазам, заставив моргнуть, и мальчик мигом проснулся.

От отвращения вдруг перехватило дыхание, липкий пот покрыл спину, а волосы на затылке зашевелились, как живые. Потому что в зеркальце Витька увидел бабу Красю, но вовсе не в образе милой и благодушной старушки, предложившей отдых путешественникам. В крохотном зеркальце, зажатом в пальцах сестры, отражалось что-то мохнатое, с двумя глазами-блюдцами, растущими из-за спины прозрачными гребнями и толстыми костлявыми лапами вместо рук. Почти так в учебниках по биологии изображали один из видов опаснейших насекомых – мух (мы ведь знаем, что они переносят болезни, не так ли?), и теперь мальчик не мог поверить, что видит перед собой не только нечто похожее, но и в двести раз большее по размеру.

И тогда Витька закричал во всю силу своих мальчишеских легких, пронзительным воплем стряхнув колдовской сон и с брата, и с сестры. Вздрогнув, распахнув глаза и машинально закричав в ответ, дети в ужасе уставились на отшельницу, от страха не решаясь сдвинуться с места. А старуха-оборотень все продолжала превращение, теперь и вовсе не походя на человека – от бабушки на ее жутком скукожившемся лице остались лишь несколько прядей светлых волос и добродушная улыбка, теперь превратившаяся в оскал.

– Что же вы испугались, мои хорошие? – голосом бабы Краси спросило чудовище, неестественно изогнув свою короткую шею. – Проснулись не вовремя? Ну да ладно, это не страшно… Соус почти готов, пора начинать кушать…

И бывшая бабушка шагнула к ним на своих длинных мохнатых лапках. Первым перестал кричать Виктор – наверное, потому что первым и начал. Вскочив на деревянные от дремы ноги, он ухватил вопящих брата и сестру за шкирки, рывком вздергивая вверх. Они пошатнулись, чуть не упав, но равновесие удержали.

А потом Витя, удивив своей храбростью не только Дмитрия, но и самого себя, бросился вперед, изо всех сил пиная по крохотной печке и кипящему на ней котелку. Так он лупил по футбольному мячу в школе или по пустым коробкам на Пустыре – сильно, с замахом, почти не целясь.

– Баба Крася больно не сделает, мои хорошие… Первый сейчас на ужин пойдет, остальные пожить смогут, еще дней пять-шесть, – продолжала огромная муха ласковым человеческим голосом. – Страшного в этом нет, вы уж поверьте… Там за стенами мир дикий и непростой, а со мной не пропадете… Садитесь обратно, хорошие мои, сейчас кушать станем…

Больше чудовище ничего не успело сказать своим убаюкивающим голосом доброй старушки. Потому что котелок, направленный Витькиной ногой, пролетел несколько шагов и угодил мухе ровно между огромных, поделенных на блестящие дольки глаз. Кипящая похлебка из корешков, которую бывшая бабушка собиралась использовать как соус, выплеснулась на голову оборотня, заливая морду, плечо, часть гребня и одно из огромных глазищ.

– Бежим! – завопил Димка, хватая сестру за рукав. – За мной!

А оборотень, дико завыв, рухнула на бок, быстро-быстро суча длинными лапками, скрипя острыми зубами и пытаясь стряхнуть с себя густую горячую жидкость. Во все стороны повалил пар, запахло вареным мясом, а дети уже неслись прочь, перепрыгивая через трубы и ловко ныряя в проходы между распределительными шкафами.

За их спиной продолжала завывать раненая баба Крася, а Димка все бежал и бежал, увлекая их в глубину технического этажа и все не решаясь обернуться. Наконец они так глубоко угодили в переплетения проводов, что между ними было не пролезть и ребенку. Двинулись в сторону, стараясь найти проход, и только теперь стало слышно, как клацают зубы у Насти. Тогда Димка остановился, крепко обнял сестру и начал ей что-то нашептывать, стараясь успокоить.

– Ты молодец, Витька! – Тряхнул челкой он, когда девочка почти перестала дрожать и стучать зубами. – Здорово с котелком придумал! Если бы не кипяток, сцапала бы нас бабка, точно сцапала бы. Да и проснуться сумел, тоже герой. Я обязательно пацанам об этом расскажу, чтобы тебя больше зубрилой и ботаником не дразнили…

– Да что же это творится? – на глубоком вдохе прошептала Настя, озираясь, словно впервые увидела окружающую обстановку. – Кошмары какие-то на каждом шагу… Мамочка, как же домой хочется…

– Не плачь, сестренка, – как можно более сурово сказал Димка, тоже оглядываясь по сторонам. – А ведь какая бабка хитрая, а? Заболтала нас, усыпила почти, а потом бац – и уже не бабка вовсе… А какой доброй казалась, зеркальце Настюхе дала…

– Это зеркальце, можно сказать, – потупился Витька, – ее и погубило. А хитрость ее понять можно, да… Столько дней корешками питаться, пока олухи вроде нас в ее капканы не попадутся…

– Кто же она такая?

– Не знаю, – ответил брату Виктор. – Про таких в учебниках не пишут, это точно. Наполовину человек, наполовину зверь… Да еще и обладающий гипнотическими способностями… Мутант, наверное, как черви…

– А вдруг таких много? Червей же целая поляна!

– Сомневаюсь. Не знаю, почему, но что-то подсказывает мне, что бабушка Красимира – единственная в своем роде…

– Хватит! Давайте дальше пойдем, – вдруг предложила их сестра, почти успокоившись и взяв себя в руки. – Если эта жуткая бабка за нами погонится, нужно быстрее лестницу наверх искать. Обратно к червякам я все равно не хочу…

– Это верно, – кивнул Виктор, – разницы никакой, везде плохо… Тогда вперед! Если старуха не обманывала, тут где-то подъемы должны быть, главное найти.