– Тогда решено, – радостно говорю я. – Только раз уж вы установили для меня ставку, я установлю вашу. Проигрыш будет стоить вам две тысячи, а не одну. Идет?

Естественно, дон со смехом согласился, заметив, что раз уж я поставил такое кабальное условие, то должен сделать и ему шаг навстречу, отдав ему ничью – то есть при равном счете победа оставалась за ним. Мне оставалось только побеждать – но это все ерунда, поскольку я намеревался разгромить его вчистую. Исключительно для порядка, однако я попросил Феликса выступить в роли рефери – мне вовсе не хотелось, чтобы какой-нибудь карманный человечек Соломона поднес ему игру на блюдечке.

Итак, с матчем было решено, и Элспет даже соблаговолила не говорить, что рассчитывает на мое поражение; в самом деле, позже она призналась, что считала дона Соломона неважным игроком, которому нечего надеяться заполучить ее даром.

– Ты же знаешь, Гарри, я никогда не согласилась бы ехать с ним и с папой против твоей воли. Но раз уж ты принял его ставку, это меняет дело, и… О, как замечательно было бы увидеть Индию и… другие чудные места! Но ты, ясное дело, должен постараться и не проиграть меня…

– Не беспокойся, старушка, – говорю я, подхватывая ее. – Не проиграю.

Это было перед обедом. К ночи я уже не был настолько уверен.

Пока остальные сидели за портвейном, я решил обследовать площадку и едва только подошел к воротам, как из тени послышалось: «Тсс!», и, к своему изумлению, увидел две или три темные фигуры, выбравшиеся на дорогу. Одна из них выступила вперед, и чирута едва не вывалилась у меня изо рта, когда я узнал славные черты Дедалуса Тигга, ик-сквайра.

– Какого ч-та вы тут делаете? – обрушился на него я. Мерзавец попадался мне на глаза во время одно или двух игр, но я, естественно, избегал встреч с ним. Тигг приподнял шляпу, оглянулся и попросил разрешения уделить ему пару минут. Я порекомендовал ему проваливать куда подальше.

– О, нет, сэр! – говорит он. – Вы не можете желать такого – только не вы. Не уходите, мистер Флэшмен: обещаю, я не задержу вас надолго. Ну, леди и джентльмены покуда в гостиной, осмелюсь заметить, и вы не замедлите вернуться. Но я слыхал, вы намерены сыграть однокалиточный матч завтра, против отличного спортсмена, мистера Соломона Аслама? Очень знаменитый тип, можно сказать, шикарный…

– Откуда вам известно о его крикете? – спрашиваю я, и мистер Тигг хмельно фыркает.

– Да уж, сэр, говорят, он в поиграл в свое время… Но, Б-же правый, против такого, как вы, ему не выстоять. Да-а, будь это дело в городе, я бы поставил против него полсотни, а можа, и сотню…

– Весьма вам признателен, – говорю я и отворачиваюсь, но тут он заявляет:

– Прикиньте, сэр, могут найтись такие, кто поставит на него чисто из расчета, шо ему попр-лявезет выиграть – но это, канеш, совершенно невозможно против такого сильного игрока, как вы. И все-таки даже такие иногда проигрывают – а если вы проиграете? Ну, тогда тот, кто поставил тысячу на Аслама – ну только допустим, канеш – этот парень получит тыщ пятьдесят, не меньше. Полагаю, – добавляет он, – мои ращеты верны.

На этот раз я чируту едва не проглотил. Дерзкая, неприкрытая наглость идеи валила с ног – а не было ни малейшего сомнения, что затеял этот подонок: и без слов ясно, какого рода предложение он собирается сделать. Так меня еще никогда не оскорбляли, и я от души пр-лял его нахальство.

– Не к чему повышать голос, сэр, – говорит Тигг. – Не сомневаюсь, вам не по вкусу придется, если услышат, шо вы разговариваете с кем-то вроде меня. Или если узнают, шо в прошлом вам кое-чё перепадало за услуги, которые…

– Бессовестный лжец! – кричу я. – Я не получал ни единого пенни из твоих трек-тых денег!

– Ну и ну, подумать только! Неужто этот Винсент опять их прикарманил? Только вот как бы ему это удалось: письма и деньги были вложены в конверт и запечатаны в присутствии двух моих надежных приятелей, которые могут поклясться, шо их отправили вам. А вы, грите, не получали? Ну, видать, этот Винсент шустрее, чем я думал, – придется оторвать ему ч-товы ноги, чтоб поучить уму-разуму. Ну, это по ходу дела, вопрос в том, – тут он ткнул меня пальцем в ребра, – шо мои надежные приятели могут поклясться – и кое-кто им поверит, шо вы получали денежки от букмекера. О, да, за победу, подарок, но все равно получится грязный скандал. Очень грязный.

– Пр-тье! – ярость душила меня. – Если вы надеетесь запугать меня…

Он воздел руки в притворном ужасе.

– Никогда и не допускал такой мысли, мистер Флэшмен! Я знаю, шо вы храбры, как лев, сэр, – о, вам даже не страшно разгуливать по ночам одному по Лондону. Посещать кое-какие странные местечки, полагаю. Места, где иные молодые люди попадают в лапы к разбойникам, которые бьют их едва не до смерти. Да вот, есть у меня один юный друг – точнее, был, потому как нагрубил мне; так с ним случилась такая вот история. Искалечили на всю жизнь, сэр, страшно сказать. А мерзавцев так и не нашли, нет. Ну конечно, ищеек в наши дни жутко не хватает…

– Подлец! Да я тебе…

– Ни-ни-ни, мистер Флэшмен. Весьма не советую предпринимать резких движений, сэр. Да и разве есть в этом необходимость, в конце-то концов? – я словно воочию видел на его лице гнусную усмешку, хотя было уже темно. – Просто мистер Аслам должен выиграть завтра – и вы мигом станете богаче на пять тыщонок, дорогой мой сэр. Мои надежные приятели забудут… то, шо видели… и, осмелюсь заявить, никакие бандиты не помешают вам ходить где вздумается. – Он помолчал, потом снова коснулся шляпы. – А теперь, сэр, не смею вас долее задерживать: ваши леди уже заждались. Желаю приятнейшей ночи и выражаю самые прискорбные сожаления, шо не могу пожелать вам победы завтра утром. Но только подумайте, как будет ликовать мистер Аслам, а? Для него это будет такая неожиданность.

С этими словами фигуры растаяли в темноте, до меня долетел смешок Тигга, когда тот со своими дружками затопал по дороге.

Когда я пришел в себя, первой моей мыслью было, что за всем этим стоит Аслам, но здравый смысл подсказывал – он не такой дурак: только молокососы типа меня способны попасть на крючок к субъектам вроде Дедалуса Тигга. Б-же, каким тупым ослом я был, прикоснувшись к его деньгам! Ему ничего не стоило сделать скандал, да и подстроить мне ловушку темной ночью с него тоже станется. Как же, ч-т побери, мне быть? Если я не позволю Асламу выиграть… Да чтоб я сдох, если позволю! Устроить ему развлекательный тур вокруг света в обществе Элспет, а самому остаться гнить в своей каморке в Сент-Джеймсе? Не пойдет. Но если я побью дона, Тигг придет в ярость, и одной прекрасной ночью его бандиты превратят меня в фарш на какой-нибудь тихой улочке…

Как понимаете, в кровать я лег не в лучшем расположении духа, да и выспался не очень.

Беда не приходит одна. Утром я все еще бился над своей дилеммой, когда на меня обрушился еще один удар, на этот раз посредством пакостного участия мисс Джуди, сатраповой шлюхи. Я расхаживал по гравийной дорожке, нервно куря и барабаня пальцами, и наблюдал, как садовники Соломона устанавливают на главной лужайке калитку для нашего матча. Потом принялся бесцельно бродить вокруг дома. Джуди сидела в одной из зеленых беседок, почитывая газету. Когда я, намеренно не обращая на нее внимания, проходил мимо, она только скользнула по мне взглядом, но стоило мне отдалиться, за спиной раздался негромкий голос: