Кендрик покачал головой.

«Мы должны попытаться мирным путем объединить оба королевства. Кольцо видело достаточное количество войн. Завоюйте их сердца в это сложное время – и вы навсегда завоюете их преданность».

«МакКлауды – дикари», – сказал Эрек. – «Никакая дипломатия, никакие жесты не покорят их. Они те, кем являются, и их натуру не переделать. Они – не мы. Усмири их, и это обернется против тебя. Теперь пришло время стереть их с лица земли. Это единственный способ гарантировать настоящий мир в Кольце».

«МакКлауды сражались за нас, когда мы в этом нуждались», – напомнил Бронсон.

«Да, но они сделали это только потому, что тоже подверглись атаке», – ответил Эрек.

«Жесты мира и доброты могут быть расценены некоторыми из них как проявление слабости», – сказал Срог. – «Наша доброта по отношению к ним может вдохновить их напасть на нас».

Мужчины начали спорить друг с другом, не придя к согласию, а Гвен в это время молча обдумывала их слова. Она задавалась вопросом, что бы сделал ее отец, если бы столкнулся с такой ситуацией. После чего Гвен покачала головой и осознала, что это не имеет значения. Теперь правителем является она. Она должна доверять себе.

Наконец, Гвен прокашлялась, и в зале наступила тишина.

«В любви может заключаться большее, чем в страхе», – сказала она.

Мужчины повернулись и посмотрели на нее. Они притихли, прислушиваясь к каждому ее слову. Гвен видела любовь и уважение в их глазах.

«Мы должны попытаться заставить МакКлаудов полюбить нас», – продолжала она. – «Мы должны попытаться объединить оба Кольца. Если мы атакуем, мы можем оккупировать их на какое-то время, но не надолго. Сила кратковременна. Большая сила заключается в гармонии. Кто из вас захочет заключить мир с королевством, которое убивает ваших жен и детей?»

Все мужчины смиренно опустили головы. Они молчали, понимая, что Королева права.

«Мир может быть сложной задачей», – продолжала Гвен. – «Но мы должны взяться за это дело. МакКлауды могут по-прежнему считать нас врагами, но они также могут рассчитывать на наше руководство. Мы должны предполагать лучшее в них – до тех пор, пока они не дадут нам повод думать иначе».

«Да, миледи», – сказал Абертоль.

«Бронсон!» – крикнула Гвен.

Бронсон вышел вперед, преклонив колени.

«Ты храбро служил нашему королевству во время нашего сражения с Империей. Я должна перед тобой извиниться. Мы не должны были сомневаться в тебе из-за поступков моей сестры».

Бронсон поклонился.

«Благодарю, миледи. Все забыто. Я благодарен Вам за то, что Вы приняли меня и дали мне второй шанс».

«Чтобы наградить тебя за преданность», – сказала Гвен. – «Я назначаю тебя правителем Восточного Королевства Кольца. Ты станешь править МакКлаудами от моего имени».

«Миледи», – ахнул потрясенный Бронсон. – «Вы уверены? Я всего лишь простой воин».

Гвен покачала головой.

«Ты больше, чем простой воин», – ответила она. – «Ты – сын короля. И ты – МакКлауд. МакКлауды знают и уважают тебя. Ты знаешь их. Кто лучше тебя сможет возглавить их? Отправляйся в путь через Хайлэндс и действуй в качестве моего эмиссара. Покажи им любовь и мир и помоги им восстановить города. Объедини наши армии».

Бронсон быстро кивнул.

«Как скажете, миледи».

«Это самое мудрое и взвешенное решение, миледи», – сказал Абертоль. – «Ваш отец гордился бы Вами».

Он прокашлялся и вынул другой свиток. Щурясь, Абертоль прочитал:

«Пока мы говорим о МакКлаудах, есть еще один, самый неприятный, вопрос, который нужно решить. Ваша сестра, Луанда. Ее схватили».

Гвен ахнула. Значит, ее сестра, которая их предала, в конце концов, выжила.

«Какой будет ее судьба?» – спросил Абертоль.

Присутствующие мужчины взволнованно зашептались.

«Луанду нужно повесить за ее преступления», – сказал Срог.

«Она предала всех наших людей», – напомнил Эрек.

«Больше всех она предала Торгрина», – сказал Кендрик.

Гвен сгорала при мысли об этом. Она повернулась и посмотрела на Тора.

«Миледи», – произнес Тор. – «Я не держу на нее зла. В конце концов, она – твоя сестра».

Гвендолин задумалась, колеблясь. На протяжении всей ее жизни Луанда была занозой у нее в боку. Ее амбиции были безграничными, она обладала определенной долей жестокости, и Гвен знала, что это никогда не изменится.

«Миледи, если позволите», – сказал Бронсон, прокашлявшись и сделав шаг вперед. – «Простите меня, я не хотел вмешиваться в дела, которые меня не касаются. Но Луанда больше, чем Ваша сестра. Кроме того, она – моя жена. Я не оспариваю ее недостатков или преступлений. И все же я прошу Вас об одолжении. От ее имени я прошу о Вашем прощении и милосердии. Если я сделал что-нибудь хорошее, чтобы это заслужить, пожалуйста, простите ее. Для правителя лучше проявить незаслуженное милосердие, чем наказывать провинившегося».

Гвен медлила с ответом, колеблясь. В ней боролись противоречивые чувства.

«Где она?» – спросила Гвен Абертоля.

«Луанда ждет снаружи, миледи».

Гвен долго и усердно думала, не зная, что предпринять. В конце концов, она кивнула.

«Приведите ее сюда».

Абертоль прошептал что-то слуге, который выбежал из комнаты. Вскоре он вернулся в сопровождении Луанды, чьи руки были связаны за спиной веревками.

Мужчины расступились перед ней, когда она пошла в центр, остановившись перед своей сестрой. Луанда низко опустила голову, не в силах встретиться с Гвен взглядом.

Гвен была потрясена внешним видом сестры. Луанда выглядела значительно старше и казалась сломленной. Ее голова была побрита, лицо покрыто синяками и царапинами. Казалось, что Луанда прошла через ад и вернулась.

На лице сестры было выражение, которого Гвен никогда прежде не видела – смирение. Она продолжала смотреть в пол, ее потрескавшиеся губы были в синяках, щеки запали. Несмотря ни на что, Гвен не могла не испытывать некоторую жалость по отношению к ней.

«Прости меня, сестра мой», – сказала Луанда, упав на колени и зарыдав. Пока она плакала, сердце Гвен растаяло. Они всегда были соперницами с Луандой – по инициативе самой Луанды – но, несмотря на это, Гвен никогда не желала ей зла.

«Мне стыдно за то, что я натворила», – сказала Луанда. – «Не только перед тобой и Тором, но и перед всем Кольцом. Перед нашей семьей. Я не знаю, что на меня нашло. Если бы я могла все вернуть, я бы так и сделала. В твоей власти убить меня. Но я умоляю тебя простить меня. Я не хочу умирать».

Гвен наблюдала за тем, как Луанда рыдает. В комнате наступила тишина. Гвен вздохнула, осознавая, что глаза всех присутствующих устремлены на нее.