Поклонники Бентама подчинились его воле. «Автообраз» Бентама, как он сам назвал свою мумию, присутствовал на состоявшейся в 1980-х гг. церемонии учреждения Международного общества Бентама. По рассказам, мумию Бентама вкатывали на заседания совета руководителей лондонского Университетского колледжа. В протоколах заседаний совета Бентам упомянут как «присутствовавший, но не голосовавший»[75].

Несмотря на тщательно продуманные планы Бентама, бальзамирование его тела прошло неудачно, так что теперь он несет свою вахту с восковой, а не настоящей головой. Его настоящую голову, ныне хранящуюся в погребе, однажды выставили на блюде, поставленном между его ступней. Но студенты выкрали голову и вернули ее, получив с колледжа выкуп, который пошел на благотворительные цели[76].

Даже мертвый, Иеремия Бентам служит величайшему благу максимального числа людей.

Каждую осень журнал Forbes публикует список 400 самых богатых американцев. Более 10 лет возглавляет этот список основатель компании Microsoft Билл Гейтс-III. Гейтс сохранял лидерство и в 2008 г., когда Forbes оценил его чистое богатство в 57 млрд долл. В числе других членов клуба Forbes 400 — инвестор Уоррен Баффетт (занимающий второе после Гейтса место с состоянием в 50 млрд долл.), владельцы компании Wal-Mart, основатели компаний Google и Amazon, представители нефтяного бизнеса, управляющие хедж-фондами, магнаты СМИ и рынка недвижимости, ведущая телевизионных ток-шоу Опра Уинфри (занимающая 155-е место с состоянием в 2,7 млрд долл.) и владелец команды New York Yankees Джордж Стейнбреннер (занимающий в списке последнее место с состоянием в 1,3 млрд долл.)[77].

Богатства, принадлежащие людям, которые стоят на вершине американской экономики, настолько велики, что даже при ослабленном состоянии этой экономики быть просто миллиардером едва ли достаточно для того, чтобы стать членом списка Forbes 400. Собственно говоря, 1 % самых богатых американцев владеет более чем третьей частью национального богатства. Это больше того, чем в совокупности владеют 90 % самых бедных американских семей. А 10 % самых богатых американских семей получают 42 % всех доходов и владеют 71 % всего богатства страны[78].

Экономическое неравенство в США острее, чем в других демократических странах. Некоторые люди считают такое неравенство несправедливым и выступают за налогообложение богатых, чтобы помочь бедным. Другие не согласны с подобными призывами. Эти другие говорят, что в экономическом неравенстве нет ничего несправедливого, при условии что оно возникает без насилия или мошенничества, в результате выбора, который делают люди в условиях рыночной экономики.

Кто прав в этом споре? Если вы считаете, что справедливость означает максимизацию счастья, вы, возможно, склоняетесь к перераспределению богатства, делая это на следующих основаниях: предположим, мы забираем миллион долларов у Билла Гейтса и распределяем эти деньги между сотней нуждающихся, выдаем каждому нуждающемуся по 10 тыс. долл. Вероятно, общее счастье от этого возрастет. Гейтс вряд ли заметит потерю миллиона, а каждый получивший финансовую помощь извлечет из нежданно-негаданно полученных 10 тыс. долл. значительное счастье. Коллективная польза получающих помощь возрастет больше, чем сократится счастье Билла Гейтса.

Утилитаристскую логику можно расширить настолько, что она подтвердит весьма радикальное перераспределение богатства. Эта логика велит перераспределять деньги богатых в пользу бедных до тех пор, пока последний отобранный у Гейтса доллар не причинит ему ущерб, равный счастью, которое получают от распределения получатели помощи.

Такой сценарий в стиле фильма о Робине Гуде вызывает по меньшей мере два возражения. Одно из них обусловлено утилитаристским мышлением, второе возникает вне этого мышления. Первое возражение сводится к беспокойству, что высокие ставки налогов, особенно налога на доходы, уменьшают побуждения к труду и инвестированию, что ведет к снижению производительности. Если экономический пирог уменьшается, вместе с ним уменьшается и то, что можно перераспределять, и общий уровень пользы может снизиться. Так что прежде, чем облагать слишком высокими налогами Билла Гейтса и Опру Уинфри, утилитарист должен спросить, а не приведет ли такое налогообложение к тому, что богачи станут трудиться меньше, чтобы зарабатывать меньше, что, в конечном счете, приведет к сокращению суммы, которую можно перераспределять в пользу нуждающихся?

Второе возражение считает эти расчеты бессмысленными. Это возражение утверждает, что налогообложение богатых в целях оказания помощи бедным несправедливо потому, что оно нарушает фундаментальное право. Согласно этому возражению, отбирать деньги у Гейтса и Уинфри без их согласия — принуждение, даже если это делают ради благой цели. Такое действие нарушает свободу Гейтса и Уинфри делать со своими деньгами все, что им заблагорассудится. Людей, возражающих против перераспределения на таких основаниях, часто называют «либертарианцами».

Либератарианцы выступают за неограниченную свободу рынков и против государственного регулирования, причем не во имя экономической эффективности, а во имя свободы человека. Их главный тезис таков: у каждого из нас есть фундаментальное право на свободу, право делать с нашей собственностью все, что мы хотим, при условии, что мы уважаем право других людей делать то же самое.

Если либертарианская теория прав верна, тогда многие действия современного государства незаконны и являются нарушениями свободы. С либертарианской теорией прав совместимо только минимальное государство, которое обеспечивает исполнение контрактов, защищает частную собственность от воров и поддерживает мир. Любое государство, делающее больше указанного обязательного минимума, морально неоправданно.