— Господин Лукка, — осторожно разбудил меня трактирщик прикосновением пальца к плечу, — вы просили комнаты. Так что пойдете или здесь спать останетесь?

— А?! — повернулся я к нему, походя смахивая локтем на пол пустую посуду и залезая в пивную лужу пятерней. — Чего тебе?

— Я хотел бы знать, провожать вас в комнаты или нет, — подобрал губы трактирщик.

— А смысл? — покосился я на Купа и компанию.

— Утро наступило — нам пора, — встал из-за стола бор-От, сдергивая с лавки храпящего эльфа. Тот свалился на пол, спросонья хватаясь за меч, за что заработал еще один недовольный взгляд трактирщика

— Враги отступили, пора в поход! — объявил я.

— Когда выступаем? — Куп, бросив безуспешные поиски оружия, протирал глаза, стараясь понять, где он и что с ним.

— Дружище, — несмотря на изрядно заплетающийся язык, обратился я к трактирщику, — сколько мы должны за сегодняшнее? Включая выпитое и комнаты?

— Ну… — на мгновение задумался тот, — если вы хотите оплатить еще дарственное пиво и вино плюс две комнаты, то…

— Одну комнату… — попытался встать и сразу же уселся я на место. — Наш друг, вон тот, что еще дрыхнет, его, кстати, Михаэлем зовут, останется здесь до самого вечера.

— Всего две сотни монет бревтонской чеканки.

— Я добавлю еще половину этой суммы, — выложил на стол кошелечек Айдо, — если это тело, очнувшись, будет в таком же состоянии, в котором оно сейчас пребывает. Даже если вам придется применить силу.

— Вот как? — почесал затылок трактирщик. — А не проще было бы его…

— Мы не совсем уверены, так ли виноват этот парень в том, что появился здесь не вовремя. Да и к тому же мне бы не очень хотелось омрачать эти стены убийством, — прервал его бор-От.

— Да! — подтверждающее махнул я головой. — Возня с трупом, свидетелями, другими… трупами…

— Нет, если вы, конечно, желаете превратить «Меч Бревтона» в районный филиал городского кладбища… — Мастер Айдо невзначай выронил на стол короткий меч с затейливо искривленной гардой.

— Две сотни сверху, — сглотнул что-то мешающее дышать хозяин.

— И еще одна, если мы не вернемся к вечеру, а этот парень очнется только утром.

— Деньги вперед, — обрадовался делец.

— Лукка, бери Купа, нам пора, — рассчитавшись, двинулся на улицу мастер боя.

Только у двери я сообразил, что ухватил с собой не только эльфа, но и ту кружку красного зерстского, которую так и не выпустил из рук.

Свежий воздух до такой степени заполнил мою грудь, что в глазах потемнело, а ноги стали мягкими и чужими…

Как я только пересек дворцовую площадь с грузом под мышкой, да еще и не снеся по пути стены и двери дворцовой прихожей — ума не приложу! Оказавшись в комнате, я согнал со скамьи делегацию гномов и уложил на нее Купа под протестующий писк коротышек.

— Вы, собственно говоря, кто? — выступил вперед самый толстый и богато одетый гном с бородой до колен, закрученной в толстую косу. — Позвольте заметить, что не след являться на прием к ее величеству воняющим, как последний гоблин! — затряс он своей гордостью.

— Зря ты так… — приоткрыл опухшее веко эльф. — За гоблинов… то есть… Хоть думай иногда… кому…. и что…

— Что-о-о-о?!! — выкатил на свет божий глаза пузан. — Вы мне еще указывать будете? Да кто вы такие, в последний раз спрашиваю?!

— Дел-л-легация троллей… с веч… ч… ч… — с похмелья запнулся я, выкатив грудь вперед, — из дома мы, короче.

Испуганно хлопнула дверь. Я же, перехватив устремленный на Купа и Айдо отчаянный взгляд оставшегося за главного гнома, поставил кружку на пол и начал разминать затекшие руки:

— Эти типы меня проводить проводили… Эй, куда ты? — Это уже вслед закрывающейся двери. — Если что, за нами… потом… будешь.

— Ее величество Улаи-Ит-Тероиа, Повелительница Бревтона, разрешает гномам Голубых Гор предстать пред нею! — С торжественно задранной башкой в комнате появился надутый старикан со стогом белоснежных волос на голове и не то с посохом, не то с метлой в руке. Всмотревшись в нашу троицу, он непонимающе мотнул своей репой: — А где гномы?

— Гномы? — поднимая кружку с пола, наморщил я лоб. — Какие гномы? А, те… Ну, мы вместо них.

— Но вы же… — разул тот глаза, — но вы же не с Голубых Гор.

— Ой, да какая разница! Откуда мы, кто мы! И не надо так скрипеть зубами — жевать нечем будет. Коль пошло такое дело, то сообщаю — эти уступили нам свою очередь, близко к сердцу приняв проблемы государства Вильсхолл. Вопросы будут? Нет? Хорошо! Мастер Айдо, вам слово.

— Да! — воскликнул эльф и приподнялся, пытаясь встать на ноги.

— Господин церемониймейстер. Мой юный друг в резковатой форме уже сообщил вам, сударь, что мы являемся послами королевы Винетты Вильсхолльской. А так как делегация Голубых Гор в данный момент имеет честь отсутствовать в нашу пользу, то прошу доложить ее величеству о нас.

— Где гномы?!! — набычился старикан. — Что вы с ними сделали? Что вы вообще себе позволяете? В каком вы виде?

— А что такое? — качнувшись, шагнул я вперед. — Что вас не устраивает? Мы со вчерашнего дня у вас под порогом торчим, а между прочим, у меня свадьба через неделю, а я еще даже невесту себе не отыскал. Так я ее совсем с вашей неспешностью не найду! Так что давай, шевели задом, пока я еще на ногах стою! Давай, старое жакхе, шевелись! — и… (для чего? зачем?) залпом махнул свое, уже теплое, вино.

Если вам когда-нибудь захочется напиться до бегающих перед глазами кроликов, то рекомендую зерстское красное. В свое время волшебничек Скорпо в Заблудшем Лесу уложил себя с трех кружек этого винца. Сколько я влил в себя сегодня, посчитать трудно… Точно могу сказать одно — это была последняя.

Меня уже совершенно конкретно качнуло, и я свалился бы, если бы не этот старый мужичок. Точнее, та палка-шест, с которой он сюда явился. Не знаю, чего он там себе удумал, когда я за нее ухватился, чтобы не упасть, но взвизгнул так, что уши заложило, двери растворило, и в них широко шагнуло двое громыхающих железом остолопов. Чего они, в свою очередь, решили, я судить не берусь, но, когда старикан юркнул им за спины, они враз склонили свои пики и поперли на меня. Скорей всего, машинально, а не по злому умыслу, я швырнул в одного пустой кружкой, а другому швырнул тот веник, из-за которого, в принципе, и поднялся весь этот шум.

Кружка, попав правому в глазную щель закрытого шлема, разлетелась вдребезги, тогда как шест угодил левому в грудь. Малый вдруг бросил свою железку и ухватился за брошенную ему кость, тьфу, палку так, словно это было самое драгоценное на этой стороне грани, тогда как второй, даже не мотнув головой, попытался кольнуть меня своей иголкой-переростком. Ухватившись за древко (честное слово, опять же машинально!), я рванул на себя копье и все то, что к нему прицепилось.