— Я вчера в столовую заходил, видел как она смеялась с твоих рассказов. О чём вы говорили? Почему ей было так весело? А?

— Хм..

— Что ты мычишь? Ответь же!

— Андрей, я не собираюсь обсуждать это с тобой. — цитирую его слова, и продолжаю выводить.

— Ладно. Извини меня за грубость. Я хочу чтобы ты мне помог.

— Ну так, ты сначала объясни проблему, и я уже пойму… Смогу ли оказать помощь, или нет.

Мы спустились в столовую, и выпили по чашке кофе. Затем, несколько минут провели в тишине. И только потом, Журчанов начал рассказывать.

— Катя… Катенька… Она не похожа на других девушек. Она чудесна, и мила… Ты даже не представляешь, что я чувствовал рядом с ней, в тот период совместных гуляний. Она приятная, и очень весёлая. Я был счастлив в те моменты… — он замолчал, а после продолжил. — А потом… Мы поехали ко мне в гости. Я не хотел причинить ей вреда, не хотел напугать, или обидеть… Я лишь собирался поцеловать её… Был уверен что всё идёт так, как надо, и стоит сделать этот шаг. Но я так перенервничал, что решил напиться успокоительных. И чтобы наверняка — запил это дело, не водой… а шампанским… А дальше я помню всё только, мелкими кадрами. Помню что… Полез её целовать, получил по морде… Пытался взять её силой, и снова туман… Чёрт, я так виноват… Не знаю что это было..

Я не мог подобрать слов. Забавно-тупиковая ситуация. Слышал эту историю не один раз, но сейчас не знаю что ответить. Могу сказать одно: Журчанов урод. Ему никто не давал права, трогать женщину без её разрешения. И плевал я на то, что он был под воздействием таблеток с алкоголем. Надо знать свою норму. А если бы, он напился таблеток, и запил другим напитком? Коньяком например? Что бы тогда случилось? Убил бы Катю, так что-ли? Нет… Я никогда не стану на его сторону. Андрей не прав, и он не может быть оправдан.

— А ты пробовал поговорить с ней? — спрашиваю.

— Пробовал. Не хочет меня слушать. От похода отказалась. Послала меня матом.

— Ну естественно! Я бы на её месте, тебя вообще кастрировал.

— Я не помню этого! Ты не понимаешь? Не помню! Изнасилования не было, фактически, я не виноват.

— Не виноват?… А кто тогда виноват? Катя? Это она заставила тебя выпить успокоительные? Она перед тобой хвостом крутила, и намекала на близость? Что ты несёшь? — более грубым голосом, говорил я.

— Вань, у тебя всё хорошо? Я же говорю… я..

— Да, у меня всё хорошо, в отличии от тебя. — перебиваю его, и продолжаю. — Ты животное. Тебе нельзя находится в окружении учителей, а особенно детей. Ты опасен. Тебя бы в психушку положить.

— Да ты закроешься, или нет?

— Нет, ублюдок. Я не закроюсь. Катя доверилась тебе! Она впервые за столь долгое время доверилась мужчине. Доверила свою жизнь, и свою безопасность. Ты понимаешь что натворил? Ты вогнал её обратно. Заставил вернуться в мир боязни, и зла. Ты идиот, Журчанов. Идиот высшей категории.

— Послушай, Лавров! Я..

— Заткнись. Ты ничтожество! Ты полный ноль. Вот таких как ты, даже убить — мало.

— Лавров, не наглей. Я Катю не трогал, с ней всё нормально, ты не слышишь что-ли?

— Это всё благодаря ей одной. Если бы в тот момент, она не убежала в соседнюю комнату, ты бы её изнасиловал. Изнасиловал, и убил бы потом. Ты был не в себе, мог натворить чего угодно.

— Ты вообще будешь мне помогать?

— Иди ты… В мою забавную фантазию, Журчанов!

* * *

Картина маслом… Стоим по среди моего кабинета: Я, Сьюзи, и Катя. Смотрим друг на друга, и сдерживаем эмоции. Стоим по кругу, будто собираемся проводить ритуал, ещё и руки в боки поставили.

— Ваня, ты чего? Ты зачем нам план рушишь? — возмущались девочки.

— Да что я, специально по вашему? — отшучиваюсь. — Не специально! Ну когда он стал объясняться, моему гневу не было предела.

— Да… Что там надо было такого сказать, что бы самого Лаврова на гнев вывести… — сказала Катя, и села за парту.

— Урод этот Журчанов. Вот и всё. — отвечаю.

— Ладно, положитесь на меня, дети мои. — говорит Сьюзи, и отправляется на задание.

Мы с Катей даже оглянуться не успели, как она исчезла.

— Куда она? — спрашиваю.

— Не знаю. — отвечает Катя, стоя уже около меня. Мы долгое время смотрели на дверь, словно гипнотизируя её, а потом уселись за парту.

В кабинете была мёртвая тишина. Единственные звуки доносились из старых часов, висящих на стене. Мы молчали, и периодически вздыхали. Прозвенел первый звонок… Прозвенел звонок на перемену… Ну и где же Сьюзи? Почему её так долго нет? Что там можно делать?

Опа… Открывается дверь, и через несколько секунд, заходит наша пропажа.

— Ну что? — одновременно спрашиваем с Катей.

— Что, что? Принимайте работу!

— В смысле? — вновь одновременно спрашиваем.

— Пойдёмте.

Ну что же… Сьюзи привела нас в спортзал. Когда мы сюда вошли, то сразу замерли на месте. На полу лежит голый Журчанов. Он обмотан верёвками, и рот заклеен. Пытается мычать, но не может… Даже не дёргается.

— Что это за хрень? — спрашивает Катя, сложив руки у груди.

Я еле еле сдерживаю смех… Мне действительно тяжело, так как он лежит в двух сантиметрах от меня, да ещё в таком виде.

— Так, без претензий пожалуйста. Маркеры в руки, и вперёд. — ответила Сьюзи, и протянула нам по маркеру. Я уже точно засмеялся. Ну как здесь можно сдержаться?

Я схватил его за глотку, и стал рисовать довольно таки объемные усы. Но не французские, а как у Гитлера. А девочки тем временем, рисовали ему чёлку на лбу. Хотим сделать настоящий косплей на Адольфа, и опозорить Журчанова по полной программе.

Правда, он слишком дёргается! Чёлка получается не ровной, ай ай ай… Ну да ладно, плевал я на его возмущения. Катя тогда терпела? Пусть и он потерпит.

С огромным удовольствием, мы заканчивали свой шедевр. Теперь, мы подняли его, и закинули на матрасы. Приклеили на скотч к стене, и с его телефона, отправили СМС в общий чат.

«Коллеги, хочу пригласить вас в спортзал, это срочно! У нас будут идти переговоры. Кто не придёт: фашист.»

Ох… Что началось! Учителя сбежались, снимали его на телефоны, смеялись, шутили… Приходили ученики, поднимали шум ещё больше, и доставали из карманов мобильники. Вот это, экшен! Ну, посмеялись, и хватит. Пока директора нет на горизонте, надо сливаться.

Мы втроём побежали в