— Жень, трогай.

“Ауди” быстро вырулила с малой дорожки на Ленинский проспект.

— Игорь, не надо так афишировать наши отношения.

— Разве нам есть чего стыдиться?

Нет, надо раз и навсегда поставить его на место.

— Пострадает, — как можно суровее произнесла Лариса. — Ты имеешь репутацию самого знаменитого бабника в наших кругах. И мне совсем не улыбается перспектива, когда мои деловые партнеры будут считать меня очередной пятьсот первой жертвой в списке твоих любовниц. Я деловая женщина, а не одна из твоих телок, и мне моя репутация дорога.

«Получил? — злорадно подумала она, сохраняя на лице непреклонное выражение. — Поделом тебе, великий ловелас!»

Тот сразу прикусил язык и покосился на нее — действительно злится или нет? Ее лицо было высокомерно-надменным, как всегда, когда она сердилась, губы плотно сжаты, глаза не изумрудно-зеленые, а серые и холодные, как льдинки. Настоящая Снежная королева. Холодная и неприступная.

Не зная, что сказать, Игорь решил сменить тему:

— Женя, отвезешь нас, вернешься сюда и отгонишь машину Ларисы Николаевны к моему дому. Давай ключи, — протянул он руку Ларе.

Сохраняя прежнее надменное выражение, она, не глядя, достала из сумочки ключи и передала любовнику, тот отдал их шоферу.

Казанова искоса поглядывал на нее, пытаясь понять, сердится она или уже отошла. Вот черт, надо же... Другим женщинам нравилось, что у него было до них много любовниц, некоторые даже гордились, заполучив его.

Но Ларочка же во всем не такая, как все.

В магазине Игорь сразу устремился к самой смазливой продавщице и заявил, что им нужен вечерний туалет сорок четвертого размера цвета колумбийских изумрудов, и велел нести в примерочную все, что у них есть. Принесли ворох платьев всевозможных оттенков зеленого, но ему ничего не нравилось. Казанова сразу отверг чисто-зеленый, ярко-зеленый, темно-зеленый, салатовый, морской волны, травяной и прочие оттенки. Уже три продавщицы бегали туда-сюда, принося вешалки с платьями.

— Я хочу, чтобы платье было чисто изумрудного цвета, как глаза моей любимой. А это какой-то крокодилий цвет, — заявил он, отмахиваясь от очередного туалета.

Лариса уже давно забыла о минутной размолвке, да она и не сердилась, а лишь демонстрировала ему сердитость, и сейчас, сдерживая смех, наблюдала за озабоченным любовником. Да пусть порезвится, раз ему так хочется.

Продавщица принесла еще одну коробку и открыла ее.

— То, что надо! — торжествующе вскричал Казанова.

Лара примерила платье. Ее размер, ее цвет, платье сидело как влитое.

Но Игорь опять был недоволен, что декольте слишком глубокое:

- Все мужики будут пялиться на твою грудь!

— Ну и пусть пялятся, — смеялась Лариса.

— Чтобы они мысленно раздевали тебя?!

— Да пусть помечтают!

Наконец Игорь согласился и велел продавщицам принести туфли и сумочку. Опять началась беготня. Но тут уж он не придирался, предоставив Ларисе самой сделать выбор.

— Трусики снимаем или оставляем? — игриво спросила Лара, вспомнив о том, как неделю назад пришла на светскую тусовку в вечернем платье, под которым не было белья. Тогда Казанова просто ошалел и затащил ее в какую-то подсобку со всеми вытекающими последствиями.

— Если ты сейчас начнешь их снимать, будет, как и в тот раз, — пообещал он.

— Тогда не буду снимать.

Казанова посмотрел на нее своим особым взглядом. Лариса хотела что-то сказать, но он, не слушая возражений, приподнял подол ее платья и рванул трусики с колготками вниз.

— Не вздумай, — пискнула она, пытаясь оттолкнуть его. — Сюда сейчас заглянет кто-то из продавщиц.

— Пусть заглядывают, — отмахнулся Казанова, уже расстегивая брюки.

Сильные руки обхватили ее ягодицы, приподняли над полом, и понеслась душа в рай...

Неизвестно, догадались ли продавщицы, что произошло в примерочной, но провожали они их с совершенно обалделым видом.

Игорь нес коробку и пакет, в которые упаковали ее костюм и сапожки. Лара осталась в вечернем платье и туфельках, набросив на плечи манто.

Любовник привез ее в ресторан, в котором Лариса никогда раньше не была.

В холле к ним тут же вышел метрдотель, заулыбался и поздоровался:

— Здравствуйте, Игорь Николаевич. Всегда рады.

“Черт бы его побрал, — разозлилась Лариса. — Привез меня в ресторан, в который наверняка ездил с другими бабами”.

У нее сразу испортилось настроение. Не глядя по сторонам, она молча прошла к столику, достала из сумочки сигареты. Казанова тут же щелкнул зажигалкой, но менторским тоном заявил:

— Курить натощак вредно.

— Ах, отстань! — отмахнулась Лара.

— Ну не сердись, моя принцесса, — примирительно произнес он, положив ладонь на ее руку. — Ну что я могу поделать, если ты на меня действуешь как шпанская мушка в убойной концентрации?! Я тебя всегда хочу. И сейчас, между прочим, тоже. Хочешь в этом удостовериться?

Казанова уже взял руку Ларисы, чтобы наглядно это продемонстрировать, но она ее отдернула:

— Игорь, прекрати!

Он выразительно вздохнул. Лара не выдержала и улыбнулась. Ну что с ним поделать? Как мальчишка, право. Плевать ему, что кругом полно народу.

Заказом немыслимого количества закусок он поверг ее в ужас.

— Я не съем столько и за неделю!

— Съешь, — уверенно заявил любовник. — Я тебе помогу. Ты же знаешь, что после секса на меня нападает зверский аппетит.

И действительно, Игорь заставил ее съесть столько, что она бы никогда не поверила, что способна проглотить такое количество пищи.

— Надо немного размяться, чтобы пища переварилась, — тоном диетолога заявил любовник.

Отодвинув ее стул, он подал ей руку и повел на площадку, где уже топталось несколько пар.

Игорь классный танцор, а Лариса чуткая партнерша. На этот раз Казанова не стал устраивать эротическое представление, и они замечательно, как на конкурсе, исполнили несколько танцев, не уходя с площадки, пока оркестр не начинал новую мелодию.

— Ну, теперь можно и домой, — заявил любовник.

Сидящие за столиками провожали их взглядами. Красивая пара. Грудь Ларисы мелькала в вырезе, но Казанова свирепым взглядом осаживал мужчин, и те поспешно отводили глаза.

— Если ты будешь приставать ко мне в машине, то имей в виду — сегодня праздника любви не получится, — строгим тоном предупредила она, пока он помогал ей надеть манто.

Угроза подействовала.

— И в лифте не забывайся, — не терпящим возражения тоном заявила Лара, когда они вошли в подъезд.