Таким образом, в профессиональном плане напряженная жизнь Иммануила была весьма успешной. Однако год закончился семейным горем. В ноябре умер от воспаления кишечника десятилетний сын Рольф – «как раз тогда, когда его ум стал развиваться и между младшими братьями возникло своего рода соревнование, хотя Рольф, как по возрасту, так и по уму, сильно отставал от Эмиля», – писал Иммануил Людвигу Альселю. Смерть сына словно предвещала нехорошие времена и в профессиональной жизни. Война развивалась для России катастрофически плохо, и в марте 1856 года император был вынужден подписать унизительный мирный договор.

Поражение в войне было недвусмысленным доказательством того, что Россия нуждается в глубоких реформах хотя бы в силу военных и экономических причин. Николай I умер за год до заключения мира. Вступление на престол нового императора означало конец политического гнета и шовинизма, которыми отличался николаевский режим. Во время правления Александра II были проведены многие из реформ, обсуждавшихся при предыдущих правителях, но так и не осуществленных. Наиболее значительные коснулись положения русских крестьян. Крепостное право вело к человеческому страданию и препятствовало экономическому развитию. Отменено оно было в 1861 году.

Одним из последствий проигранной войны и смены императора было решение российского правительства вновь импортировать военную технику с Запада. Как бывало и раньше, когда страна оказывалась позади, власть обращалась к зарубежным производителям за помощью. «Нобель и сыновья», чье финансовое положение почти полностью зависело от производства военной продукции, внезапно остался без заказов. В апреле 1857 года Иммануил пожаловался Людвигу Альселю, что российское правительство больше не хочет «признавать обещанные обязательства». Это был тяжелый удар, приведший его к трехмесячному «состоянию полной апатичности», почти лишив его «того небольшого остатка жизненных сил, которые еще остались». Всё, чем он владел, было вложено в завод. «Если бы правительство, согласно письменным и печатным декларациям, обеспечило мое, благодаря их обещаниям, укрупненное предприятие работой, то мое положение было бы спасено. В обратном случае я ничем не владею, ибо всё вложено в это большое дело». Положение усугублялось тем, что для расширения завода Иммануил был вынужден брать крупные займы под высокие проценты.

Отсутствие крупных заказов привело к тому, что обеспечить должную нагрузку рабочим было крайне трудно. Но это была не единственная проблема. В контракте на реконструкцию «Ретвизана», «Гангута» и «Воли» предусматривалось, что выполнение условий контракта будет зависеть от доступа мастерской к импортным зарубежным машинным частям. Поскольку таковые из‑за британской блокады не были получены, поставка кораблей была задержана, что привело к приостановке платежей. В августе 1857‑го года все корабли были наконец сданы, но оплата была произведена только после того, как суд решил в пользу завода.

С учетом своего вклада в российскую военную промышленность Иммануил считал себя вправе питать «самые справедливые надежды на получение дополнительных заказов», которые могли бы возместить большие расходы, понесенные им при реконструкции и расширении завода. Однако из семи торгов, объявленных правительством за 1854 – 1859 годы, «Нобель и сыновья» не выиграл ни одного, хотя его оферты были выгоднее других.

Ставить себя в зависимость от государства – опасно, в этом Иммануил смог убедиться. Новое российское правительство почувствовало себя свободным от всех обещаний, данных «Нобелю и сыновьям» прежним правительством. Чтобы спасти свое дело, Иммануил был вынужден искать частных клиентов. В «Морском сборнике» было опубликовано объявление, что во время войны «Нобель и сыновья» строили исключительно паровые машины для больших винтовых кораблей, но теперь они принимают заказы на двигатели для больших и малых гражданских судов. Также возможно построить плоскодонные речные суда, равно как и большие суда, кроме того, изготовить токарные, сверлильные и строгальные станки. И всё – «по ценам умеренным».

Однако действовать в качестве частного капиталиста на российском рынке было почти так же трудно и рискованно, как и зависеть от правительства, главным образом из‑за сложностей с кредитованием. Одним из выходов было преобразование семейного дела в акционерное общество – шаг, который именно в 1857 году имел шансы на успех. Процентная ставка в государственных банках резко упала, и многие инвесторы обратились к фондовому рынку, чтобы обезопасить свои активы. «Я решил поставить фабрику на акциях, – писал Иммануил Людвигу Альселю, будучи не слишком оптимистично настроен. – Но и здесь мы столкнемся с большими трудностями, ибо ни один капиталист не желает влезать в дело, которое требует больших усилий. И всё же я надеюсь на эту возможность».

В июле 1857 года завод «Нобель и сыновья» был преобразован в акционерное общество «Сампсониевская механическая мануфактура». Предприятие поставляло паровые машины и пароходы судоходной компании «Кавказ и Меркурий», совершающей перевозки по Волге и Каспийскому морю, а также «Финскому пароходному обществу». Последнее возглавлял Рафаэль фон Гартман, оно обслуживало Неву и ее притоки, включая маршрут от столицы до Шлиссельбурга, где Нева впадает в Ладогу. В последующие годы заметную роль в развитии этого пароходного движения сыграет Роберт. Однако завод был слишком большим, чтобы функционировать только за счет частных заказов, поэтому спустя два года Иммануил был вынужден вернуть акционерам деньги.

В 1858 – 1859 годы переписка Нобеля с Кораблестроительным департаментом и Технологическим комитетом, по словам самого Иммануила, «разрослась невероятно». Отдавались и отзывались приказы. В мае-июне 1859 года он подал «подробные отчеты о несправедливостях, которым подвергался», настаивая на ликвидации, что означало роспуск предприятия путем превращения активов в деньги, выплат по всем долгам и распределения остатков между владельцами. Решение Адмиралтейского совета от 5 сентября оправдало Нобеля по всем пунктам, но если он настаивал на ликвидации, то должен был согласиться с расчетом, сделанным Кораблестроительным департаментом, согласно которому потери составляли больше 14 000 рублей серебром (больше пятнадцати миллионов рублей сегодня).

Ликвидация была подписана 3 октября 1859 года, ознаменованная протестом Иммануила, который зарекся спорить с правительством на эту тему. В результате в документе стоит подпись не Иммануила, а Людвига. Сам глава семейства к тому времени уже вернулся в Швецию вместе с Андриеттой и младшим сыном Эмилем. Чтобы сохранить как можно больше от процветавшего некогда машиностроительного завода, в Петербурге остались Роберт, Альфред и Людвиг.

Главная ответственность была возложена на Людвига. Этому было несколько объяснений. Роберт занимался главным образом «внешними делами» завода – контактами с клиентами и т. д. Альфред всё больше уделял внимание химическим исследованиям, хотя и совершал визиты в Париж и Лондон, чтобы попытаться получить кредиты для спасения дела, по поручению отца. Предприятие, однако, было сочтено некредитоспособным.

Больше всего Иммануил доверял Людвигу, который, несмотря на проблемы завода в 1858 году, также был награжден орденом Св. Станислава. Еще одним обстоятельством в пользу этого выбора было то, что средний сын уже год как был женат. Его супругой стала родная кузина Вильгельмина (Мина) Альсель, дочь дяди Людвига и тети Шарлотты. Мина родилась в 1832 году и была на год моложе Людвига. Они познакомились во время пребывания Людвига в Стокгольме, и Мина несколько раз посещала Петербург в сопровождении матери.