– На этот раз я знаю, что улыбка предназначается не мне.

У Корделии перехватило дыхание, она обернулась.

– Господи, мистер Льюис! Что вы делаете здесь?

– Вы с таким увлечением описывали Брайтон, и я решил, что мне просто необходимо посетить этот город. – Он усмехнулся. – Я так и сделал.

– Не припомню, чтобы я так красочно рассказывала о Брайтоне, – с сомнением сказала она.

– Это подразумевалось.

Вытянув шею, Корделия заглянула ему за спину. Нельзя сказать, что она искала кого-то, но, безусловно, красавец американец должен быть где-то в толпе.

– Мистер Синклер с вами?

– Нет-нет, – покачал он головой.

– Досадно. – Хотя на самом деле вовсе не досадно – и эта мысль удивила Корделию. Когда она встретится с мистером Синклером, ее проделке и всем дальнейшим встречам с Уорреном придется положить конец. Это действительно будет досадно. – Тогда, полагаю, леди Корделии следует продолжать писать ему в Лондон?

– Нет, прошу прощения. Я не хотел сказать, что его вообще здесь нет, – поспешно ответил Уоррен. – Он в Брайтоне, просто в данный момент не со мной, предпочел остаться в номере. Его… немного продуло.

– Вот как. Надеюсь, ничего серьезного.

– Обычная простуда. Морской воздух будет ему чрезвычайно полезен. – Мистер Льюис сделал преувеличенно глубокий вдох. – Этот воздух такой… такой…

– Целительный? – подсказала Корделия, пряча улыбку.

– Совершенно верно.

– Но воздух едва ли принесет какую-либо пользу, если мистер Синклер не станет выходить на прогулки.

– Мы оставим окна открытыми, и будем надеяться на лучшее. С удовольствием дам вам адрес, чтобы вы передали его леди Корделии. – Уоррен улыбнулся с непонятным облегчением, как будто рад был говорить о чем угодно, кроме того, что касалось его работодателя. – А теперь, так как, по-видимому, вы одна… Вы ведь одна, не правда ли?

Корделия взглянула вдоль дорожки, но ни гувернанток, ни мальчиков не было видно.

– Пожалуй, да.

– Тогда не окажете ли мне честь разрешить проводить вас? – Он предложил Корделии руку.

Ей пришло в голову, что если она примет его руку и пойдет с ним, это переведет ее проделку из сферы безобидного маленького обмана, задуманного, чтобы больше узнать о мистере Синклере, в совершенно иную плоскость. Но ведь она не сделала ровным счетом ничего, что способствовало бы его появлению здесь. Его присутствие не более чем простое стечение обстоятельств, не так ли?

– Это стечение обстоятельств? – Корделия с подозрением посмотрела на мистера Льюиса.

– Счастливое стечение обстоятельств, – убежденно ответил он, а когда Корделия недоверчиво подняла бровь, рассмеялся. – Если не считать, что я сидел вон там, на скамейке, надеясь, что вы появитесь, то сказал бы, что это стечение обстоятельств.

– Это не похоже на стечение обстоятельств. Как вы узнали, где я остановилась?

– В письме леди Корделии мистеру Синклеру указан и ее адрес в Брайтоне, – усмехнулся он. – Так мы идем?

Некоторое время Корделия пристально всматривалась в него. Ни один мужчина не подкарауливал ее, чтобы просто прогуляться с ней. Со стороны мистера Льюиса это очень любезно и в то же время дерзко. А почему бы ей и не пойти с ним? Она не ребенок, объездила почти весь мир, еще не помолвлена. Если она хочет доставить себе удовольствие невинной прогулкой с интересным мужчиной, что тут плохого? В конце концов, это Брайтон. Этикет и правила поведения здесь менее строгие, чем в Лондоне. К тому же, несмотря на наплыв народа, формально это не светский сезон. Вероятность встретить кого-либо из знакомых ничтожно мала. То, что могло считаться недопустимым для леди Корделии, вовсе не столь неподобающе для мисс Палмер. А сейчас она мисс Палмер.

– Хорошо, мистер Льюис. – Корделия ответила ему улыбкой, переложила зонтик и взяла его под руку. – Буду очень рада.

– Но далеко не так, как я, – усмехнулся он.

Когда они пошли по дорожке, Корделия поняла, что в этом направлении она может столкнуться лицом к лицу с мальчиками и их гувернантками. Если пойти в противоположном направлении, они пройдут мимо дома, но он стоит на другой стороне дороги. Корделия сомневалась, что кто-нибудь окажется снаружи возле него, да и заметить ее среди толпы трудно.

– Вы не возражаете, если мы пойдем в ту сторону? – Остановившись, Корделия кивком указала назад в выбранном ею направлении.

– Конечно, нет. – Он повернулся. Они пошел в обратную сторону. – Я полностью в вашем распоряжении.

– Правда? – Несколько минут они шли в тишине, хотя «тишина» не совсем верное слово. Плеск волн и гул толпы создавали постоянный шумовой фон. – Мистер Льюис, почему вы приехали в Брайтон?

– Потому что здесь вы, мисс Палмер.

– Вы очень любезны, – рассмеялась она, – но сомневаюсь, что вам можно верить.

– Тем не менее это правда.

– Значит, у вас нет другой причины для приезда в Брайтон?

– Никакой.

– И вы здесь исключительно из-за меня?

– Совершенно верно.

– Тогда я снова должна спросить – почему?

– Потому, что я нахожу вас чрезвычайно интересной, Мисс Палмер. – Остановившись, он посмотрел ей прямо в лицо. – Мне хотелось бы лучше узнать вас.

Взглянув в его темные глаза, Корделия до такой степени растерялась, что не могла подобрать слов.

– Не знаю, что и сказать.

– Значит, я лишил вас дара речи? Не думал, что такое возможно.

– Вовсе нет, – пробормотала Корделия.

– Что мне в вас нравится, так это то, что вы редко не находите что сказать.

– Правда? – Она пристально посмотрела на мистера Льюиса. – А я всегда считала это недостатком своего характера. Истинные леди должны быть менее разговорчивы, чем я.

– Вздор, – убежденно возразил он. – У вас есть собственное мнение, вы, несомненно, должны без колебаний его высказывать.

– Вы считаете это достоинством?

– Да, – кивнул он.

– Это потому, что вы американец, верно?

– Возможно, – с удивлением глядя на девушку, рассмеялся он.

– У американцев иное отношение к таким вещам, чем у англичан, – с глубокомысленным видом кивнула она. – Это объясняется независимостью ваших характеров.

– Что касается независимости характеров… – он склонился к Корделии с искорками смеха в глазах, – я подозреваю, найдется много американцев, которые сочли бы меня сумасшедшим, и только несколько английских джентльменов, способных оценить решительный характер.