– Сейчас, фрау. Я… – Он умолк, потому что в комнату вошел молодой полицейский. – В чем дело, Вольфганг?

Тот шагнул к нему и зашептал на ухо. Полицейский закивал.

– Прошу извинить меня, мадемуазель, – сказал он фрау Шварцер и повернулся ко мне. – Пройдите за мной…

Меня провели по коридору в небольшую комнатенку, напоминавшую комнату ожидания с расставленными на полу у стен деревянными стульями. В комнате никого не было, что меня удивило. Я ожидал еще одной встречи. Кизиветтер кивком указал мне на стул, и мы уселись лицом к двери, в верхней части которой было установлено матовое стекло. По крайней мере, оно было матовым с нашей стороны. Что ж, так становилось понятнее.

Я презрительно ухмыльнулся:

– Кого, черт возьми, вы пытаетесь провести, герр Кизиветтер? Что, я не видел односторонних стекол, по-вашему? Ничего, на суде мой адвокат расскажет, как подставляли меня полицейские!

– Ваше право, – согласился со мной Кизиветтер.

– Что-о? – высокомерно протянул я.

– Ваше право, – спокойно повторил он и добавил: – Право есть даже у такого мафиози, как ты, Гансвурст из Франкфурта-на-Майне.

– Надо же, а ведь до сих пор я был герром Фрайером, – отозвался я и хмуро добавил: – Ясно, вам уже успели наплести. Ну и что?

– Ты известен как Гансвурст. Мелкая сошка, но изредка работаешь на приличную публику из той же оперы.

– Это я мелкая сошка?! Да я вам!..

– Потом, – отмахнулся Кизиветтер. – Ты еще успеешь нам много порассказать, герр Фрайер. А пока заткнись. Когда я тебе скажу, встанешь и пройдешь по комнате. Внимание. Вставай и иди.

Я уныло поднялся. Снаружи из коридора послышалось цоканье каблучков. Потом мужской голос произнес:

– Не бойтесь, фройляйн. Он вас не видит.

– А я и не боюсь.

Я узнал голос девчонки, которая просила у меня «огоньку»; мне показалось, что с тех пор прошла целая вечность. Я затаил дыхание. Хотя на что я, собственно говоря, мог рассчитывать? Через мгновение звонкий девичий голос четко произнес:

– Он кажется неуловимо знакомым, дежавю какое-то!.. Но я не уверена…

Ручка двери повернулась, и мужской голос быстро произнес:

– Нет, фройляйн, вам туда нельзя…

Но она уже вошла. Маленькая, какой я ее и запомнил, в легкой осенней куртке, короткой юбочке и элегантных босоножках на шпильке. Мальчишеская стрижка, волосы белокурые. По сравнению со здоровенным полицейским, который ворвался за ней следом, она казалась подростком – во всем же остальном смотрелась ну просто блеск!

Она подошла поближе. Полицейский хотел было сграбастать ее сзади за плечи, но Кизиветтер остановил его. Девчушка задрала голову и посмотрела на меня снизу широко распахнутыми глазами. Я заметил, что глаза у нее голубые, почти как у моей Сони Шерманн. Я не мог понять, зачем ей понадобился этот спектакль. У меня не было ни малейших сомнений, что она узнала меня так же легко, как узнал ее я.

Кизиветтер заговорил:

– Ну что, фройляйн? Это тот человек, который дал вам прикурить?

Она напоследок еще раз придирчиво осмотрела меня и отвернулась.

– Нет, – сказала она. – Этого мужчину я никогда прежде не видела.

На этом мои испытания не закончились. Они снова привели фрау Шварцер, которая сказала твердокаменное «да». Девчушка опять сказала «нет». Герр Мюллер по-прежнему колебался и не был уверен. Не могу сказать, что все это я слышал в подробностях. Меня вывели в другую комнату, чтобы оставшиеся смогли без помех обменяться мнениями на мой счет. Дверь была полуоткрыта, и обрывки фраз доносились до моих ушей. Пока преждевременно было судить, почему абсолютно незнакомая девушка решила ни с того ни с сего провести полицейских. Меня же больше занимало одно: в чью пользу закончится спор. Наконец, полицейские решили проверить мой номер в отеле Continental по адресу: Главный вокзал, 4[26].

На всякий случай… И здесь все разворачивалось по всем киношным правилам современного триллера. К тому же еще подключились неожиданные визитеры – двое полицейских из криминальной полиции и потребовали у меня водительские права. Основание было достаточно абсурдным: будто бы я не получил их в законном порядке, а якобы купил в подворотне. Я показал свои водительские права, которые были выданы в Италии. Полицейские в штатском тут же изъяли документ. А в моих апартаментах учинили обыск, который мотивировали поисками пресловутых «немецких водительских прав», которых у меня на данный момент не было.

Приказав мне, как это делается в детективных роликах, «не двигаться», люди в штатском совсем распоясались. В номере был устроен форменный обыск; полицейские рылись в моих личных бумагах: пересмотрели документы, фотографии, мою переписку; не оставили без внимания письменный стол, шкафы, тумбочки и даже балкон. Они забрали ключи (основные и запасные) от машины, попутно устроив повторный обыск в салоне авто. Искали нечто противозаконное, а вернее – улики. Даже в пепельнице пытались что-то выудить…

В контексте сказанного приведу схожую ситуацию, в которой оказались сотни, если не тысячи немецких автолюбителей. Приехав впервые в Берлин, я стал первым делом читать русскоязычную прессу: «Европа-центр», «Русский Берлин», «Контакт». И в газете «Русская Германия» под рубрикой «Возмущение недели» столкнулся с полной гнева заметкой. Оказывается, негодование германских водителей не знает нынче границ!

Дело в том, что на дорогах Австрии, Франции, Италии и Швейцарии их все чаще останавливают тамошние полицейские и, если тем предъявляются водительские удостоверения старого образца, моментально выписывают штраф от 80 до 300 марок. Между тем, как говорится в газете, никто не отменял водительские права с буквой D на обложке[27], но путешественникам из ФРГ от этого становилось не легче. Помнится, тогдашний министр внутренних дел Баварии Понтер Бекштайн охарактеризовал происходящее, как «форменное безобразие и жульничество». А пресс-секретарь баварского МВД Михаэль Циглер сообщил, что «уже собрано достаточное количество конкретных фактов, подтверждающих противоправные действия австрийских, итальянских, французских и швейцарских полицейских, которые будут переданы в соответствующие инстанции их стран». При этом клуб ADAC советует немецким автопутешественникам: «При полицейском контроле за границей оставайтесь спокойными и приветливыми. В этом случае у вас есть шанс избежать максимального штрафа…» Комментарии, как говорится, излишни… Правда, на эту публикацию я наткнулся много позже, а тогда мне пришлось выдержать все по полной программе…

Разумеется, параллелей здесь можно было привести сколь угодно много.

Дескать, немцы не признали мои итальянские права, а теперь итальянцы не признают-в массовом порядке – немецкие права. И хотя наш общий «народный глас» не шел ни в какое сравнение с глубоко эшелонированной поддержкой, но, как гласит русская пословица, вода камень точит. И все со временем «устаканилось». В общем, о времена, о нравы!..

Когда