Я подошла к камину ближе и начала рассматривать портрет. Леди Гекуба была невысокого роста, ее чуть удлиненное лицо с карими глазами в окружении пушистых черных ресниц можно было назвать красивым, но все портили губы — узкие, сложенные в презрительную улыбку. Длинные волосы темно-медового цвета собраны в замысловатую прическу, украшенную небольшой короной из жемчуга. Платье цвета чайной розы подчеркивало прекрасную фигуру, выделяя тонкую талию, широкие ведерницкие кружева прикрывали высокую грудь. В руках леди держала букет коричневых роз.

— Это кто? — прошептало привидение. — Какая изумительно красивая леди. Если бы я был живым человеком, то потерял бы от нее голову.

— А ты и потерял, — сообщила я ему. — Это леди Гекуба Мордерат, та самая, что была при жизни твоей женой.

— Лорд Гиен, — обратилась я вслух к Мордерату, — а спальню можно посмотреть?

— Хм, леди, Вы вроде не в музей пришли, — язвительно произнес он, стоя посредине гостиной с потерянным видом, — мало гостиной?

— Мало, я хочу увидеть гардероб лорда, и вот такой вопрос: а не приходилось ли Вам видеть дубовую шкатулку, покрытую черным лаком с золотой подписью? Да, и еще мне нужна спица с головкой из черного жемчуга, четвертая у Вас в руке, а пятая лежит где-то здесь, в потайной шкатулочке.

Гиен хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле, я оглянулась — у портрета леди Гекубы висело в воздухе привидение во весь свой рост, принц Птолемей переводил взгляд с некогда семейной пары на Гиена.

— Значит, это не розыгрыш, — пробормотал он. — Ты нашла привидение лорда Герния Мордерата. Однако, что происходит на самом деле?

Гиен, не сказав ни слова, подошел к двери, спрятанной за портьерой неподалеку от камина, и открыв ее, взглядом пригласил нас за собой.

Если гостиная была вся в бело-розовых и золотых расцветках, то спальня была в темно коричневых тонах. Взмах руки, и магические светильники залили помещение. Оно было небольшим и полупустым, у окна, где висели шторы насыщенно шоколадного оттенка, стояло кресло с мягкой подушкой кремового цвета, большая кровать под стеганым одеялом коричневого цвета и две подушки молочного цвета, над ней висел портрет леди Гекубы с маленьким сыном. Всю стену справа от входа занимал дубовый шкаф до самого потолка.

На мой взгляд, все было довольно мрачно, но не будем скидывать со счетов психическое состояние владельца этих покоев.

— Смотрите, — произнес Гиен и показал родственнику на кресло, — садись Птолемей, позволим леди Тримеер поиграть в детектива.

Птолемей занял кресло, а сам Гиен опустился на кровать, и оба наблюдали за моими действиями. Обежав глазами комнату, я подошла к шкафу и открыла одну створку, за которой обнаружила полки с бельем. Мужское нижнее белье и носки занимали несколько полок, которые я методично исследовала одну за другой. Странно, но никаких ощущений при этом не возникало, не было такого чувства, что покойный лежит внизу в подвале, а я копаюсь в его нижнем белье. Скажем так, белье было неживое, как если бы вы стали пересматривать его в лавке у торговца в надежде что-то выбрать для себя. Оно оживает только тогда, когда вы принесли его домой, носите, стираете, что нельзя было сказать о тех вещах, которые я осматривала.

— Мда, какие дурацкие мысли полезли мне в голову, — одернула я себя, закрывая створку и открывая следующую, за которой висели мужские костюмы и рубашки к ним. Их было много: теплых для зимы и легких для лета, разных цветов, объединяло костюмы только одно: все дорогие и отшиты по индивидуальному заказу. За третьей створкой я неожиданно увидела женские платья, и все как на подбор шелковые, парчовые — на выход. Перебирая их, обратила внимание — размер один, пошиты по одному лекалу, и в конце отсека нашла платье, а следом и пальто, вытащив которые, положила на кровать рядом с лордом Мордератом и начала рассматривать. Впрочем, это было скорее для проформы, я и так поняла, что данная пара пошита из тех самых материалов, что были приобретены у торговца тканями. Оставив на кровати роскошное платье и не менее роскошное пальто, я вернулась к шкафу и, убедившись, что в отсеке с женской одеждой больше искать нечего, закрыла его. За последней створкой шкафа меня поджидал сюрприз, там был сейф, закрытый, как и положено, на ключ.

— Лорд Гиен, пожалуйста, откройте сейф, — попросила нахальная я у лорда, который внимательно наблюдал за каждым моим движением.

— Вы думаете, он у меня есть? — поинтересовался лорд.

— Конечно, Вы же достали связку ключей из карманов покойного, — произнесла я. — Простите, ну не поворачивается язык у меня назвать его лордом Гернием.

— Я понял, — ответил лорд, поднявшись с кровати, достал связку ключей и подошел к шкафу, — странно, что Вы еще не начали задавать вопросы относительно женских платьев. Думал, засыплете ими, а Вы молчите.

— Ну, в сказку о любвеобильности покойного лорда мне после всего случившегося плохо верится, — произнесла я, а лорд, подобрав нужный ключ, открыл сейф. — А вот и искомая шкатулка.

Через мгновение на кровати оказалась дубовая шкатулка, покрытая черным лаком, удивительно, но факт: ее верх был загрунтован и на него был нанесен довольно искусный рисунок из золотых цветов. Но когда шкатулку открыли, то увидели, что в ней на красном бархате лежит удивительное колье из черного жемчуга, а на нем — стальная спица с головкой из черной жемчужины.

— Вот и ответ, кто на самом деле появлялся у всех мастеров и обворовал их, — негромко сказала я. — Герний, ты действительно ничего не помнишь?

— Вот такая же спица была в останках леди, что вы недавно нашли, — сказало привидение, — но я ничего не помню, увы.

— Что-то у меня голова кругом идет, — вырвалось у принца Птолемея, — не пора ли нас с Гиеном посвятить в то, что известно Вам, леди Тримеер?

— Леди Видана, Вы все обнаружили, что искали? — спросил лорд Мордерат. — Тогда, если никто не возражает, забираем Ваши находки и переходим в мою гостиную. Скоро сюда принесут тело покойного.

Мы согласились, и лорд Птолемей взял платье и пальто, я — шкатулку с украшением, лорд Гиен положил в нее и ту спицу, которой был убит Герний Мордерат, и покинули покои.

В гостиной топился камин, на столе нас ждали чайник и три чашки, блюдо с бутербродами и вазочка с пастилой. Тихо, тепло и чисто, ничего не напоминало трагедию, случившуюся всего пару часов назад.

Птолемей положил вещи на спинку дивана и опустился на него, потянувшись за чашкой. Шкатулку я поставила на стол рядом с собой, привидение, уже не скрываясь, уселось на подлокотник кресла. Лорд Гиен занял кресло напротив меня и задумчиво смотрел на нас с привидением.

— Простите, — лорд Птолемей резко поднялся, — меня вызывает Регина, это не ждет.

Дверь гостиной бесшумно закрылась за ним, я сделала глоток чая, пить очень хотелось.