После таких распоряжений, отданных взбешенным герцогом, нам осталось просто удалиться (а может, даже удавиться?).

На следующий день от одного из лакеев мы узнали, что Айвенлин тяжело заболела. У девочки жар, она никого не узнает, часто бредит, и в придачу ко всему у нее наблюдается нарушение речи. После этого сообщения лакей усмехнулся и добавил, что как только герцог придет в себя от потрясения, связанного с болезнью дочери, то он нам не позавидует. Одного-то из вас на дуэли он точно убьет.

Произошедшее нас всех сильно потрясло, а я, если честно, с каждым днем, следя за ухудшением здоровья Айвенлин, боялся оставаться в этом замке, населенном сумасшедшими. Ведь каждый день я ожидал вызова на дуэль или визита малолетнего психопата, который пообещал вырезать мне язык. Поэтому спустя три дня я уговорил всех поскорее отправиться в обратный путь, не дожидаясь выздоровления герцогини.

Герцог де Мелвел

Три дня после музыкального концерта в замке стояла оглушающая тишина. Казалось, что даже обитателей стало в два раза меньше. И вот сегодня, на четвертый день, пришел лакей и передал, что наши гости просят меня принять их для важного разговора. Естественно, я попросил пригласить их в кабинет, но в этот раз кресла вынесли, и сидящим окажусь только я. Постучав и спросив разрешения, лакей пригласил вельмож пройти. Второй раз в мой кабинет они заходили уже не такие уверенные. Пожелав мне доброго утра и выразив сожаление по поводу болезни молодой герцогини, они сразу же объявили, что через час вынуждены покинуть замок, не дожидаясь ее выздоровления. Выслушав, я пожелал им доброго пути, но, глядя в глаза старшему представителю этой троицы, проговорил сквозь зубы:

— Если лекарь с течением времени посчитает, что здоровью моей дочери нанесен невосполнимый вред, вас навестит мой посланник. Так что советую вам, граф, заранее привести все ваши дела в порядок и написать завещание. И молитесь, граф. Молитесь!

После моего напутствия все трое во главе с побледневшим графом, поклонившись, быстро покинули не только мой кабинет, но и, прихватив свою охрану, замок тоже.

Проследив из окна западной башни за их отъездом и вздохнув с облегчением, я пошел к детям. Всех их я, конечно, обнаружил у постели «серьезно больной» Лин. Зайдя в ее комнату с нарочито мрачным лицом, застал близнецов держащими стилеты и внимательно следящими за входной дверью, а Нел — сидящей в изножье кровати и обнимающей куклу. При виде меня няня Ната поднялась из кресла и вышла, а я улыбнулся и сказал:

— Уехали!

Услышав это, сразу четверо верещавших детей повисли на мне, и я с трудом удержался на ногах. После того как они успокоились и перестали прыгать на кровати, я предложил им умыться, переодеться и спуститься к совместному завтраку. Пока дети приводили себя в порядок, я попросил управляющего собрать в холле всех обитателей замка.

Я поблагодарил всех за помощь и поддержку, а также объявил, что в благодарность все получат премиальные и небольшие подарки.

Айвенлин

Как я пела! О-о-о! Как я пела!

Глядя на слушателей, восхищенно наблюдающих за мной, я понимала их восторг. С моим голосом и абсолютным слухом выдать такие немелодичные визги, да еще и не попадающие в тему мелодии, — это надо было очень постараться. А в каком я была восторге, когда этот самоуверенный граф так идеально мне подыграл. Какой великолепный повод он дал мне для завершения этого концерта.

Меня приятно поразили все окружающие, они так своевременно и правдоподобно включились в игру, можно было представить, что эту сцену мы репетировали заранее. Лежа на полу, я еще подумала, как хорошо, что мастер Жак научил нас падать. Ведь, падая плашмя, я умудрилась не удариться головой, но в общей суматохе этого никто не заметил.

Мы молодцы! Никто не растерялся, и все воспользовались случаем произвести впечатление на гостей. Нел так правдоподобно плакала! Зрители всхлипывали и убивались! Дан, по-моему, до зубной дроби напугал графа, а Дасти так трогательно заботился о Золотке. А как сильно разгневался папенька, что аж сообразил запереть наших гостей в их комнатах. Браво нам всем!

Следующие три дня я «болела», не выходя из своей комнаты, и, естественно, ребята были вместе со мной. Но как оказалось, дальше гости справились сами. Последней каплей стало упоминание нашим лакеем о дуэли, и вельможи поспешили убраться вон.

Целых два дня после этого мы отдыхали, прислушиваясь, как слуги обсуждали наши «подвига» и приходили в ужас от осознания того, что было бы, если бы мы были такими избалованными на самом деле. Затем они с облегчением вздыхали и говорили, что мы очень хорошие дети, даже если иногда и шалим.

Мы вернулись в свои комнаты в западном крыле. Утром, как всегда, прошлись по нашей полосе препятствий и выполнили все упражнения, которым учил нас Жак.

Весь день, как и положено, мы усердно занимались, но перед сном собрались в комнате Данелии. Чувствовали мы друг друга все лучше и поэтому еще с утра заметили, что она сильно нервничает. Оказалось, она сильно переживает за Жака.

Не выдержав, она даже заплакала. Пока мы ее утешали, Золотко нам доказывала, что с ним что-то случилось, поэтому мы договорились утром высказать свои опасения герцогу.

Но нашим планам не суждено было сбыться, ночное происшествие изменило многое в нашей жизни.

Данелия

Когда ребята разошлись по спальням, я долго не могла заснуть. Лежала в кровати и прислушивалась к окружающей тишине. Через какое-то время я встала и надела бриджи, блузку и сапожки, не забыв и метательные ножи. После этого села в кресло и стала ждать. Чего? А я и сама не знала.

Продолжая прислушиваться, я обратила внимание, что ребята тоже не спят в своих комнатах, и через несколько минут сначала Лин, а после и близнецы неслышно подобрались к моей комнате. Спросив разрешения, они вошли и пристроились на моей кровати. Мы просто сидели и вслушивались в темноту, вопросов никто не задавал.

Неожиданно, когда напряжение, охватившее нас, начало спадать, в коридоре послышались шаги. Очень тихие, но неуверенные, затихли они возле покоев Жака. Дверь в его комнату скрипнула.

Мы по его примеру тоже не разрешали никому смазывать петли наших дверей, ведь как бы кто ни старался зайти тихо, скрипнувшая дверь — это сигнал насторожиться. Тот, кто зашел в комнату мастера, не стал закрывать дверь. Через несколько минут опять стало тихо. По моему знаку все поднялись и, взяв в руки ножи, легким неслышным шагом подкрались к выходу из моей спальни.

Через неприкрытую дверь мы выскользнули в коридор. Приблизившись к комнате Жака, мы прислушались. Тишину рассекало только чье-то затрудненное, тяжелое дыхание.

Замерев и уловив носом новые замахи, витающие в воздухе, я обеспокоенно пошептала:

— Жак!

— Ранен, — добавила Айвенлин.

Все почувствовали запах крови. После этого, уже не таясь, мы быстро зашли внутрь. Несколько раз попытались окликнуть учителя и, поняв, что он без сознания, при помощи хлопков зажгли магические фонари на стенах.