Чарли поспешил назад через пустошь, потирая руки, чтобы согреть их.

– Ничего страшнее со мной не случалось, – поделился он с друзьями.

И сразу понял, что сказал неправду. Мрак, который он ощущал после смерти мамы, был намного хуже.

– Да, ужасно, – согласилась Медуза. – Я довольно чувствительна и ощутила это, как только мы сюда приехали. Оно становится мощнее. Существа внутри набирают силу.

– Вы уверены, что они все еще внутри? – усомнился гость страны кошмаров. – Если маяк здесь уже восемьдесят лет, люди, построившие его, уже совсем старые.

– Они там, – Медуза ткнула пальцем в маяк.

Чарли повернулся и отшатнулся от неожиданности. В двух крошечных окнах загорелись огни. Некто – или нечто – находилось внутри.

Сияние подрагивало, как если бы исходило от свечи. Мальчик не отрывал глаз от окон и пытался представить, каково это – жить на маяке. Холод, одиночество и отчаяние. Кто бы там ни обитал, было понятно, почему их там двое. Никто не смог бы вынести такое в одиночку.

– Вы думаете, люди из маяка незаконно переправили в наш мир Успокоительный тоник?

– Насколько я понимаю, существует только два пути, по которым тоник мог попасть в Мир бодрствующих, – рассуждала Медуза. – Один из них – через портал, который может находиться здесь.

– А второй?

– Нам бы не хотелось принимать его во внимание, – ответил Дабни. – Но найдутся такие, кто примет, если слух просочится.

Клоун бросил взгляд на лимузин, где спал Джек, и догадка обрушилась на Чарли, как удар под дых. Второй возможный вариант незаконного попадания тоника в Мир бодрствующих – через портал в фиолетовом особняке, который его брат открывал несколько десятков раз.

Если Чарли не удастся доказать, что существа в маяке и есть контрабандисты, Джек станет подозреваемым номер один. Пацан наследил по всему Нижнему миру, и предсказание о «зловещем ребенке» могло решить его судьбу.

– Что нам делать? – спросил Чарли.

– Мы должны остановить того, кто поставляет тоник, кем бы он ни был, – сказала Медуза. – Нам нужно попасть внутрь маяка.

– Но как? – хихикнул Дабни. – Никто из нас не в состоянии приблизиться к нему.

– Маяк может быть неприступен здесь, – рассуждала мадам Президент, – но, если внутри находится портал, значит, в Мире бодрствующих есть его копия. Возможно, нам удастся зайти с той стороны. Кому-то придется отыскать тамошний маяк.

Джек был в ярости от того, что проспал все самое интересное, а Чарли его не разбудил. Малец открыл глаза, только когда они прибыли в роскошную пещеру Медузы, и целый час после этого обиженно слонялся, скрестив руки на груди и бормоча себе под нос. Всякий раз, глядя на брата, он бурчал: «Я бы тебя разбудил», «Кто назначил тебя главным?» или «Мне так хотелось рассказать Инди, что я наконец-то увидел маяк!»

Пока Джек давал волю обиде, Чарли сидел молча. На месте брата он бы тоже злился. Но сейчас он был слишком занят другими вещами – более важными, – чтобы успокаивать пацана. Им надо найти способ остановить контрабандистов. В противном случае у Джека появятся проблемы посерьезнее пропущенного визита на маяк.

Чарли хотел отправиться за ответами сам, но Медуза этого не допустила. Она была хоть и монстром, но матерью и не разрешила двенадцатилетнему человеческому ребенку искать копию маяка в Мире бодрствующих. Вместо этого к делу была оперативно подключена команда из самых лучших кошмаров. Это трио отвечало трем важным требованиям. Они были верными. Смелыми. И могли (почти) сойти за людей. Приготовления проходили в огромной гардеробной Медузы. У нее, как у владельца и управляющего самого популярного в Нижнем мире театра, все шкафы от пола до потолка были забиты костюмами: от бешеных пуделей и гигантских летучих мышей до школьных хулиганов и учителей химии.

Дабни первым сел в кресло напротив ярко освещенного зеркала для макияжа. Пока клоуна покрывали толстым слоем тонального крема телесного цвета, он маниакально хихикал. Медленно, но верно меловая бледность лица и красные круги вокруг глаз Дабни исчезали. А черная краска для волос помогла скрыть рыжину трех пучков, торчащих из головы.

Едва с гримом было покончено, клоуну вручили пару серых брюк и белую рубашку на пуговицах. Из примерочной он вышел совершенно неузнаваемым. От прежнего Дабни остались лишь ноги сантиметров на двадцать длиннее нормальных, и кривые желтые зубы, казавшиеся чересчур острыми.

– Что скажете? – спросил он братьев, вертясь перед ними. – Смогу я сойти за человека?

– Вообще-то, да… – начал было Чарли, но тут клоун внезапно зашелся в приступе ржания, которое напоминало отчасти вой гиены, а отчасти – ослиный рев.

Исходя от человека, который выглядел как налоговый бухгалтер, этот хохот звучал в сто раз более ненормально.

– Вот с этим будут проблемы, – пробормотал Джек себе под нос, и старший брат не мог не согласиться.

– Когда окажешься в Мире бодрствующих, постарайся не думать ни о чем смешном, – посоветовал Чарли.

– Постараюсь изо всех сил! Но это будет непросто. Вы, люди, просто умора! Вечно переживаете из-за какой-то ерунды.

Аву – существо, известное как гарпия, – должны были гримировать следующей. Они с Медузой дружили с давних пор и непринужденно болтали, пока горгона трудилась над костюмом. Верхняя половина Авы была приятной и вполне могла сойти за человеческую. А вот задрапировать нижнюю часть оказалось задачей не из легких. Гигантские ноги гарпии напоминали лапы свирепой хищной птицы с острыми как бритва когтями.

Медузе удалось скрыть это при помощи шали и платья по щиколотку. Но никакая одежда не могла замаскировать привычку Авы набрасываться на пушистых маленьких существ, которые то и дело пробегали по полу, и отправлять их в рот. Чарли с нарастающей тошнотой наблюдал за тем, как гарпия жевала потустороннюю мышь.

– Знаешь, люди обычно так не едят, – услужливо подсказал Джек.

– Конечно едят! – У Авы изо рта торчал хвост. – Я слышала, что вы измельчаете их, поджариваете и называете фастфудом.

У Чарли не было возможности обдумать сказанное. Брюс, третий член команды, вышел вперед, для того чтобы переодеться, и беспокойство мальчика переросло в откровенную панику. Брюс был крошкой. Не выше колена. К счастью, у него было по две человеческие руки и ноги, но на лице красовался приплюснутый нос, а по обеим сторонам рта торчали клыки, делавшие его похожим на бульдога.

– Что ты такое? – не удержался от вопроса Джек.

– Подменыш, – деловито ответил Брюс. У него был низкий и хриплый голос, как у раздражительного старика, любителя дешевых сигар. – Обычно я являюсь в кошмарах родителям, у которых недавно родился ребенок. Они вечно боятся, что произвели на свет монстра. В этой роли я и выступаю.