Городские богатеи не располагали, как владельцы замков, барщинными крестьянами, которых можно было бы заставить выполнять роль прислуги, и нм приходилось использовать наемных слуг. В XIII в. жилища горожан были невелики: в доме на каждом этаже две-три скромно обставленные комнаты, что ограничивало количество прислуги. Слуга бюргера одновременно был поваром, конюхом, кучером, мажордомом, швейцаром и чернорабочим. Однако каждый бюргер являлся либо ремесленником, имевшим одного или несколько подмастерьев, либо купцом, имевшим несколько приказчиков; на этих младших членов цеховой организации и перекладывалась часть работы по дому мастера. Постепенно растущая привычка к роскоши потребовала увеличения домашней прислуги. Сеньоры, живущие на своих землях, относительно легко решали эту проблему, поручая в качестве барщины новые тяжелые работы по замку своим крестьянам; но горожане не могли иметь много постоянных слуг, и нм — по мере надобности — приходилось временно нанимать людей со стороны.

Автор «Парижского хозяина» [71. V. 2. Р. 53] пишет: «Слуги бывают трех видов. Одних нанимают как подручных на несколько часов, когда возникает острая необходимость: это — носильщики с подушкой,27 носильщики с тачкой, носильщики, которые перетаскивают тюки и прочие грузы подобного вида. Иногда работников нанимают на день-два, на неделю или на целый сезон в каких-то сложных случаях или для выполнения тяжелой работы: это ткачи по шелку косцы, работники для обмолота зерна, сборщики винограда, сапожники, сукновалы, бочары и т. п. Слуг второго вида берут на время для определенных услуг: это портные, скорняки, пекари, мясники, обувщики и прочие, кто работает сдельно, получая плату за то, что ими произведено. Третьих же нанимают в качестве домашних слуг, чтобы работали в течение года и жили в доме. И из всех перечисленных нет никого, кто любил бы свою работу и хозяев...»

Далее автор «Парижского хозяина» дает характеристику каждого из видов слуг и говорит, что первые из названных (временные наемные работники, грузчики и т. д.) «обыкновенно неприятны», грубы, наглы, готовы к брани, когда речь заходит об оплате; нм следует платить аванс; что до слуг второго вида — то с ними необходимо рассчитываться чаще и полностью, чтобы избежать всяческих перебранок. Наиболее подробно автор наставлений говорит о наемной домашней прислуге; он требует, чтобы жена знала не только «из какой страны и из какого народа они (слуги) происходят», но и все о их прежней жизни, как зарекомендовали себя и почему оставили прежних хозяев. Автор подразумевает, что у наемных слуг должно быть на руках рекомендательное письмо, содержащее сведения о месте рождения, родителях, поручителях и прежней службе.

Раздел этот заканчивается следующими словами: «И невзирая на все, не забудьте реченого философом по имени Бертран Старый: ежели вы берете горничную или служанку гордую и кичливую, знайте, что, уходя, она вам надерзит, если сможет; но пусть она вовсе не такова, но льстива и сладкоречива, — не доверяйте ей ни в чем, ибо она за глаза обманет вас. Но ежели она краснеет, молчит и стыдится, когда вы ее попрекаете, то отнеситесь к ней как к родной дочери».

Рис. 1

В доме автора «Парижского хозяина» есть управляющий Жан-казначей и домоправительница Агнесса-бегинка; это свидетельствует о множестве работающих там слуг. «Примите к сведению, — наставляет он жену, — и скажите Агнессе-бегинке, чтобы она соизволила взяться за то, что вы сердечно желаете видеть сделанным в ближайшее время, и, во-вторых, пусть она прикажет горничным, чтобы рано утром подметали у каждого входа в дом, т. е. — в зал и другие места, куда входят люди, останавливаются для разговора, и чтобы содержалось все в чистоте, и ступени у скамеек также; обивка, подушки, ковры на скамьях чтобы были выбиты, чтобы в них не было пыли; и далее — чтобы и прочие комнаты, где не бывают посетители, тоже убирали и содержали в чистоте, — и так изо дня в день, как подобает в доме при нашем положении. Далее: особо, и тщательно, и настоятельно велите Агнессе позаботиться о ваших домашних животных, то есть собачках и птичках; и бегинке и вам следует печься и о прочих домашних птицах, ибо они говорить не могут, стало быть, вы должны заботиться и думать о них, ежели держите таковых». Затем следуют пространные рекомендации, как заботиться о скоте и птице в деревне, в загородной усадьбе, — о баранах, быках, курах, гусях, лошадях, в каком состоянии и как надо содержать их и приплод. Важно, чтобы хозяйка вникала во все детали, требовала рассказывать ей обо всем, — от этого слуги будут старательней работать. Автор считает нужным перечислить способы истребления волков, крыс; дать советы, как заботиться о сохранении меха, сукна, как выводить пятна на тканях, хранить вина.

Еще — о еде для слуг, которая должна быть обильной, но непродолжительной, ибо «говорят простые люди»: «Ежели слуга проповедует за столом и лошадь пасется на речном броде, пора прогнать их оттуда, с них довольно». О том, как запирать на ночь дом и гасить огни: «И уведомьте прежде всего, дабы каждый (нз слуг) имел при своей постели подсвечник на широком блюде, в который свеча ставится, и объясните нм толково, чтобы, ложась в постель, гасили свечу, дунув, либо рукой, а отнюдь не рубахой».28 Автор советует хозяйке горничных от пятнадцати до двадцати лет («ибо в этом возрасте они глупы и почти не имеют опыта») укладывать их неподалеку от себя, в гардеробной либо в комнате, где нет ни слуховых, ни низко расположенных окон. Это поучение заканчивается словами: «Ежели же случилось так, что одни из ваших слуг заболел, отложите прочие заботы, пекитесь сами о нем с любовью и милосердием, и навещайте его, и озаботьтесь выдать ему жалование вперед».

Рис. 2

Этих цитат вполне достаточно, чтобы убедиться: в конце XIV в. домашняя жизнь богатого бюргерства почти не отличалась от дворянской. Но главы этой любопытной книги, посвященные столу, удивляют роскошью и утонченностью, которые проникли в обычаи бюргерства, если говорить обо всем, относящемся к приему гостей и к повседневной жизни. В домах, где жили представители высшего бюргерства и судейские, не было залов, настолько просторных, что в них можно было бы разместить много гостей. Потому для некоторых семейных праздников, — например, свадеб, — приходилось снимать меблированный дворцовый зал у кого-нибудь из сеньоров. О таком обычае рассказывается в «Парижском хозяине»: «...снятый... дворец Бове29 обошелся Жану из Шена в четыре франка; столы, помосты, скамьи и прочее — в пять франков. Венки30 же ему обошлись в пятнадцать франков...»