Когда машина остановилась у ее дома, Кристин почувствовала, что не в состоянии расстаться с ним сейчас. Следовало повернуться к Тиму, одарить его милой улыбкой, поблагодарить за вечер и цветы и уйти.

Но она не могла даже пошевельнуться — сидела и смотрела на розы, которые держала в руках, и думала о том, что, если эта их встреча никогда больше не повторится, она долго будет чувствовать себя бесконечно несчастной.

— Мне очень понравилась и наша прогулка по парку, и разговор за ужином, — приглушенно произнес Тим, нарушая молчание.

— Мне тоже, — ответила Кристин.

Она по-прежнему смотрела на цветы и не видела лица своего спутника, но каким-то странным образом почувствовала вдруг, что ему тоже не хочется прощаться с ней.

— Я пообещала тебе показать картины сестры… — неожиданно для самой себя выдала она. От волнения у Кристин пересохли губы, и пришлось облизнуть их, чтобы продолжить говорить. — Если хочешь, можешь взглянуть на них… сейчас…

Она густо покраснела, устыдившись своей смелости. Но, к счастью, было почти темно и Тим не мог этого увидеть.

— С удовольствием, — прошептал он, и Кристин впервые за последние несколько минут взглянула на него.

Он сидел, повернувшись к ней лицом, и смотрел на нее сияющими глазами. Ночной мрак разбавлял только свет фонаря на улице, но она прекрасно видела, что его взгляд выражает восхищение.

У Кристин слегка закружилась голова, а от желания наклониться, обхватить руками его затылок и прильнуть к его губам потемнело в глазах. Приказав себе не давать воли чувствам, она кивнула в сторону дома и как можно непринужденнее произнесла:

— Тогда пойдем. Заодно угощу тебя отменным вином. Если, конечно, захочешь…

Не дожидаясь ответа, Кристин вышла из машины и направилась к дому.

Через секунду за ее спиной послышался хлопок закрывающейся дверцы и звук торопливых мужских шагов.

— К спиртному я почти равнодушен, — сказал Тим, догоняя ее. — Но иногда, как, например, сегодня за ужином, с удовольствием пью пиво или вино. И если ты говоришь, что твое вино отменное, попробую и его.

Кристин кивнула.

— Подержи, пожалуйста. — Она отдала ему букет и открыла дверь. — Входи. Гостиная там. Сейчас я принесу для цветов… Гм… во что бы их поставить?

— Лучше всего в ведро, — подсказал Тим.

— Да, наверное.

Кристин уже повернулась в сторону длинного коридора, но Тим удержал ее за руку.

— Постой. Я с тобой. Не потащишь же ты ведро с водой через весь дом!

Кристин тронула его забота. Она посмотрела на него с благодарностью и улыбнулась.

— Вообще-то я достаточно сильная.

— Тем не менее я не позволю тебе в моем присутствии и без особой надобности таскать тяжести, — ответил Тим не терпящим возражения тоном и насупился. — Где у тебя ванная?

Кристин, продолжая улыбаться, провела его в просторную ванную комнату на первом этаже и достала из высокого белого шкафа красное пластмассовое ведро.

— Как раз под цвет, — отметил Тим, беря ведро свободной рукой и направляясь к ванне с намерением налить в него воды.

Цветы поставили на полу в гостиной у приоткрытого окна. Кристин решила, что, когда Тим уйдет, она перенесет их в спальню и поместит у кровати.

— Сначала выпьем вина или посмотрим картины? — спросила она.

— Посмотрим картины, — не задумываясь ответил Тим. — Искусство требует уважения.

Первая работа Марты — натюрморт, выполненный в красно-желто-оранжевых тонах, — украшала кухню, уютная обстановка которой произвела на Тима неизгладимое впечатление. На картину он смотрел долго и внимательно и уверенно заключил:

— Не зря твоя сестра отказалась пойти по стопам отца.

Кристин усмехнулась.

— Я тоже так считаю.

Они поднялись по лестнице с деревянными перилами на второй этаж, где на одной из стен широкого коридора висела вторая картина — изображение детей, играющих на побережье.

— Это сын и дочь супругов, с которыми Марта подружилась, как только поселилась в Копенгагене, — пояснила Кристин.

— Она жила в Дании? — спросил Тим, изучая картину.

— Да, — ответила Кристин. — Несколько месяцев. Жаль, что мне так и не удалось съездить к ней туда в гости.

— У твоей сестры настоящий талант, — задумчиво произнес Тим. — Замечательная картина.

Он еще несколько минут любовался работой Марты, потом кивнул каким-то своим мыслям и вопросительно посмотрел на Кристин.

— Теперь перейдем к вину? — спросила она, с ужасом сознавая, что если выпьет хоть немного спиртного, то будет уже не в состоянии скрывать от своего гостя тех невообразимых чувств, которые он одним своим видом разжигает в ней все сильнее и сильнее.

Тим заглянул глубже в ее глаза, и ей почудилось, что он видит все происходящие в ее пылающей от страсти душе. Кристин отвела взгляд и шагнула к лестнице.

— Да, мне почему-то до невозможности захотелось вина, — пробормотал Тим, направляясь вслед за ней.

Спускаясь по лестнице, Кристин в смятении думала о том, что уже слишком поздно и что, пригласив Тима к себе и предложив ему выпить, она как будто прозрачно намекнула, дала понять, что не прочь переспать с ним прямо сегодня, после первого же свидания.

А разве это не так? — спросила она себя, и сердце у нее в груди забилось в сумасшедшем ритме, а к щекам прилила кровь. Черт возьми! Я так долго и мучительно о нем мечтала, что, наверное, сойду с ума, если не утолю сегодня своей жажды хотя бы поцелуем. Пусть он посчитает меня ветреной, легкодоступной — плевать! Сегодня, после того как узнала его лучше, я совсем потеряла голову. Что это со мной? Я себя не узнаю…

Когда Кристин открывала бар, где хранились бутылка с вином и бокалы, у нее слегка дрожали руки.

— Позволь, — произнес Тим, увидев, что хозяйка собирается сама разлить вино, и решительным жестом беря бутылку.

Кристин вздохнула с облегчением. Если бы наполнять бокалы пришлось ей, она точно пролила бы половину вина на пол.

Не то от волнения, не то от охватившего обоих внезапного стеснения они даже не подумали сесть на диван или в кресла. Тим поставил бутылку на столик с декоративной резьбой по краям столешницы и протянул один из бокалов с вином Кристин.

Чокаясь, они не смотрели друг другу в глаза, как будто боясь прочесть в них нечто такое, что заставило бы их мгновенно забыть о приличиях и условностях.

Кристин сделала три больших глотка и почувствовала столь необходимое ей сейчас расслабление.

— Можно включить музыку, произнесла она неестественно весело, ставя бокал на столик и подходя к музыкальному центру.