– Дам тебе совет. Даже когда тестостерон ударяет в голову от неудовлетворенности, старайся мыслить здраво. У нас ничья только потому, что ты часто терял голову, выплескивал эмоции и гормоны. Учись сдерживать их.

Радиф вскинул бровь. Вот уж новость! Он – зрелый и взрослый мужчина. И не может сдержать гормоны, чувства, порывы? Не подросток ведь и даже не юноша!

Отвечать не хотелось. Задним умом Радиф понимал – Михаил прав. Но признаваться самому себе, что гадалочка настолько зацепила, не хотелось. После развода с Анной плющило также. Но недолго. Радиф быстро нашел утешение. Буквально через пару дней и думать забыл о бывшей.

А вот сейчас… Сейчас все его мысли были о Лине.

И это начинало раздражать, сбивать с толку, мешать нормально жить.

Неужели все дело в банальной неудовлетворенности? В отказе женщины? Первом и неожиданном! Радиф ведь и предположить не мог, что гадалка заартачиться. В его голове крутилась масса вариантов развития событий. От самого удачного – быстрого договора с Линой, чтобы тем же вечером исследовать ее соблазнительное тело на эрогенные зоны до самого, по мнению миллионера неудачного – торговли с гадалкой за бонусы к сделке.

Но вот то, что Лина выпроводит вон, возмутится, причем вполне искренне – не наигранно, еле сдержится, чтобы не ударить или не залепить пощечину – такого даже в самых нелепых предположениях Радифа не мелькало.

Ладно… Получит гадалку – и успокоится.

Все пройдет. И это странное ощущение в животе, то ли щекотка, то ли еще что, в момент, когда Лина поднимала на Радифа пронзительный взгляд. И эта злость от того, что она его отвергает. Почему-то впервые в жизни абсолютно бесконтрольная.

И даже волнение… перед встречей. Словно Лина, действительно, что-то значила в жизни миллионера, владельца прибыльного бизнеса, любимца женщин и удачи.

С этими мыслями Радиф доехал до квартиры, наскоро перекусил бутербродами с икрой, которые оставила домохозяйка, что приходила по утрам и отправился в недра своего гардероба.

Вообще-то наряжаться как какой-нибудь слащавый дрыщ он не любил. Зато любил хорошие вещи. Качественно пошитые костюмы, удобные и аккуратно сделанные ботинки. Из этих соображений обычно и одевался.

Однако сегодня что-то нашло на младшего Заглятдинова.

Радиф почти час выбирал себе одежду. Чувствовал в этом какую-то неправильность, неестественность для нормального мужика. Но ничего не мог с собой поделать.

Первый костюм показался слишком уж строгим, официальным, рубашка с джинсами – чересчур фривольными для переговоров. В итоге, Радиф остановился на темно-бордовой рубашке, черном свободном пиджаке и таких же брюках.

Столь любимые отцом дорогие запонки остались в запертом ящике гардероба. Их Радиф надевал только на светские рауты, чтобы «соответствовать». И почему-то всегда вспоминал увешанных подвесками, перевязями с драгоценными камнями, серьгами и другими украшениями мушкетеров.

В клуб Радиф приехал пораньше. Убедился, что антураж эффектный. Все сделано, как он велел, ничего не забыто.

Леса и поля на экранах, битвы конников в костюмах викингов и амазонок. Все официантки в похожих нарядах. В набедренных повязках, лифах из плотной темной ткани с бахромой и высоких замшевых сапожках, сидящих как чулки.

Радиф как раз обошел зал, проверил приватную комнату, куда планировал вести гостей, когда в зале появились хозяева «Салона потусторонних услуг».

Радиф скользнул взглядом по Шамилю, в его традиционной темной водолазке и брюках – на сей раз к ним добавился еще и пиджак. А потом из-за квадратной фигуры компаньона появилась гадалочка…

Радиф выпрямился и только спустя минуту понял – как глупо он выглядит. Замер посреди зала, словно окаменел и только сглатывает, разглядывая гостью.

Синее платье красиво облегало фигурку гадалки, прозрачная рубашка под ним не скрывала тонких изящных рук и ложбинки между грудей… Уфф…

Высокие сапожки подчеркивали стройные и одновременно подтянутые ножки. Она определенно чем-то занималась. Не борьбой и не фитнессом однозначно. Но точно поддерживала форму.

Подведенные темным огромные миндалевидные глаза буквально пригвоздили Радифа к месту. Он просто плавился, горел под этим взглядом: с поволокой, с хитринкой. Чувственные губы гадалка лишь слегка подчеркнула блеском. Но этого хватало, чтобы в паху у Радифа заныло.

Лина небрежным жестом откинула назад прядь каштановых волос и вместе с Шамилем двинулась навстречу младшему Заглятдинову.

И лишь когда они притормозили в паре шагов, оглядывая зал, Радиф сообразил, что даже не поздоровался.

– Добрый вечер! – изобразил он самую приятную из своих улыбок, радуясь, что свободные брюки не подчеркивают насколько же, на самом деле, хозяин заведения рад встрече.

Впрочем, Шамиль кажется заметил, чуть приподнял бровь, открыл рот, но сказал только:

– Мы готовы к обсуждению!

Лина кивнула и Радиф машинально облизал губы. Так бы и съел ее. Всю. Прямо тут.

– Идемте за мной, – он с трудом повернулся спиной к гадалочке и повел новых партнеров в приватную комнату.

Мысль о том, что в этом скрытом от чужих глаз помещении можно заняться с Линой и чем-то другим вызвала такой стояк, что Радиф невольно сунул руки в карманы, чтобы скрыть внушительный бугор в штанах.

Жестом предложил гостям располагаться, и сам поскорее разместился за накрытым столом, на мягком диване с высокой спинкой.

Конечно, многих бизнесменов возбуждает близость очередной сделки. Но не в таком же смысле…

Не так уж наверняка.

***

Лина

Сегодня все было как-то не так. Радиф встретил нас и некоторое время буравил таким взглядом, что мне стало не по себе.

Я не понимала – чего он хочет от меня и поневоле даже слегка смутилась. Потом хозяин заведения прочистил горло, поздоровался и завел нас в приватную комнату. Я слышала о таких, но ни разу не видела воочию.

Первое, что бросалось в глаза – стол, который ломился от кушаний и был накрыт на троих.

В сытном супе с морепродуктами плавали кольца кальмара, креветки и гребешки. От жареного лосося в мягком сметанном соусе пахло специями и зеленью.

Из розеток с зеленым салатом тянуло нарезанными огурцами и редиской.

Треугольные кусочки поджаренной фокаччи перемежались с нежными пухлыми булочками и ломтиками пышного черного хлеба.

Пока я слегка зазевалась, младший Заглятдинов откуда-то раздобыл букет гербер – моих самых любимых цветов. Да такой огромный, каких я в жизни не видела. Протянул мне уже вместе с вазой.

– Добро пожаловать к нашему шалашу. У вас я уже бывал, теперь вы – мои гости.

– Спасибо, – только и нашлась я и аккуратно поставила цветы на стол.